Вивиана. Наперекор судьбе - Элайн Нексли

Глава 18

Осенними вечерами Джонни и Шарлеман уединялись в каюте наверху, чтобы поговорить и поиграть в кости. Вот и сегодня, в первый день отплытия корабля от английских берегов, родственники и лучшие друзья, они сидели в хорошо обогретых покоях, задумчиво попивая вино и всецело отдаваясь игре.

– Ты принял на корабль девушку? – безразлично спросил мистер Брук, подбрасывая кубик. Шарлеман, отпив густое, красное вино из лучших бургундских погребов, кивнул: – Да, некую английскую леди.

– Может это не мои дела, но почему на корабле никто из прислуги не знает ее имени? Ты приказал называть ее просто миледи? – темно-серые глаза Джонни внимательно посмотрели на угрюмого француза. Расстроенный, что сегодня фортуна игры улыбается не в его сторону, мужчина раздраженно прищелкнул пальцами: – Послушай, если ты хочешь знать, кто эта дама, поклянись, что нынешний разговор не выйдет за пределы этой каюты, – Джонни, отложив кубики, задумчиво усмехнулся:

– Вижу, эта леди много для тебя значит. Что ж, я клянусь, что никто не узнает ее имени. Теперь говори, – Шарлеман, еще отпив вина, ровным голосом произнес:

– Вивиана Бломфилд, – немой страх и ужас застыл в глазах англичанина. Поперхнувшись собственной слюной, Джонни непонимающе уставился на зятя. Всегда богобоязненный и честный, одна мысль о том, что на корабле пребывает давно исчезнувшая беглянка, вселяла в его сердце панический трепет.

– Я ослышался? – глухо пролепетал англичанин, закусив губу. Его побледневшее лицо не выражало никаких чувств, кроме немого отчаяния.

– Нет, друг мой, ты все правильно понял. Наша новая пассажирка – исчезнувшая несколько месяцев назад девушка, – тяжело дыша, Джонни покачал головой, захлебываясь внезапно нахлынувшей злостью: – Мне очень больно слышать такие слова от человека, которого я много лет считал порядочным гражданином и рабом Короны. Шарлеман, ты понимаешь, что натворил? Как, совершив такой грех, ты можешь спокойно сидеть в каюте, попивая вино?! – внезапно голос мужчины сорвался на крик. Разгневанный француз тоже поднялся со своего места, облокотившись на стол и вплотную посмотрев на своего зятя: – Не смей повышать на меня голос! Не забывай, мальчик, кто стоит перед тобой!

– Это ты не забывай, что я никакой-то слуга, сносивший все сказанные ему секреты. Я не стану хранить эту тайну. Все узнают, что на корабле «Золото» прячется беглянка!

– Ты не посмеешь! Да и кто ты такой, чтобы распоряжаться на судне, где все, от прислуги и до последний крошки еды, принадлежит мне?! – крики споривших мужчин разносились по каютам, гулко отдаваясь в каждом уголке. Подобно двум львам, они готовы были броситься в бой. Бывшие лучшими друзьями и родственниками, Шарлеман и Джонни не могли поверить, что причиной их скандала станет какая-то женщина.

– Ах, не утруждай себя такими речами! Я могу прямо сейчас забрать Николет и высадиться на первом попавшем береге.

– Пусть ангел поможет тебе в этом, но сестру не смей трогать. Ты не можешь забрать ее! Слышишь, не можешь! – кричал нечеловеческим голосом француз, скрипя зубами.

– Николет – моя законная жена! Я могу делать с ней, все, что пожелаю! И она пойдет туда, куда пойду я!

– Не переходи границы дозволенного, щенок! Супруга – не значит, что рабыня! Беременная женщина никуда не уедет! Я привезу ее в Египет, где буду оберегать, как опекун! А ты езжай к своей ненаглядной Кэтрин! – продолжал браниться Шарлеман, теперь с удовольствием наблюдая, как лицо Джонни становиться багровей крови, которая сейчас пульсировала в дрожащих, от злости, жилах. Упоминание о любовнице гулко укололо самолюбие англичанина. Николет, до безумия любившая мужа, не знала о его похождениях на стороне. А Шарлеман, буквально вырвавший зятя из объятий смазливой красотки, умолчал, не желая разбивать горькой правдой хрупкое сердце сестры. Но сейчас все перемешалось. Не в себе от гнева, француз резко дернул головой:

– Вижу, наш разговор заходит в тупик! Пора заканчивать его!

– Ты абсолютно прав! Давай так, ты возвращаешь корабль к берегам Англии, высаживаешь преступницу и отводишь ее к королю. После этого все наши оскорбления, нанесенные другу-другу, забываются вместе с сегодняшней ссорой. Мы вновь садимся на судно и уже спокойно, без посторонних, плывем в Египет, – пытаясь говорить спокойно, произнес Брук, на что получил гневный ответ: – Пусть такое тебе во сне приснится! Ни за что! Слышишь, ни за что я не отведу девушку до монарха!

– Как ты можешь какую-то проститутку называть девушкой? Неужели за место на корабле она и перед тобой юбки поднимала?

– Закрой рот! Во-первых, она не проститутка, во-вторых, я принял ее за приличную сумму денег! – вскричал Шарлеман, грозно опустив кулак на дрожащий столик.

– А, вот значит в чем дело! Это ради кусков золота ты предал его величество, нарушил кодекс чести англичанина и поселил у себя на судне преступницу! Так знай, я в этой афере участвовать не собираюсь. Рано или поздно девчонку все равно схватят, а тебя арестуют, как ее сообщника! Тогда посмотрим, кто был неправ! – быстро зашагав к двери и хлопнув ею, Джонни скрылся за лестницей.

Шарлеман, проклиная все живое, опустился на стул. Сомнения в его душе с каждой минутой нарастали все больше. Даже воздух казался серым и тяжелым. Из-за темноволосой женщины он поссорился с лучшим другом, навлек на себя ненужные подозрения со стороны прислуги. Мужчина не знал, какой порок принудил его впустить беглянку на корабль. То ли безудержная жажда денег, то ли восхищения красотой преступницы. Да, она была красива, даже очень… Такие нежные, правильные черты лица, губы, подобно сочному плоду, источали сладкий сок, глаза непривычно гордо и отважно сверкали… Таких женщин он никогда не встречал. Даже жительницы далекого Московского Княжества, славившиеся своей внешностью, были просто серыми мышками по сравнению с Вивианой. Эти мысли и позволили французу уснуть, а утром он обнаружил, что обстановка на корабле накалилась еще сильней.

Легкий ветерок трепетал волосы, а мокрые брызги окропляли лицо. Вивиана стояла на палубе, задумчиво всматриваясь в синюю даль. Где-то там еще виднелся берег Англии, страны, где она провела самые лучшие годы своей жизни. Англия, дождливый, холодный климат, остроконечные серые замки, родной Понтипридд, роскошный Гринвич на берегу Темзы… Это была ее страна, такая небольшая, но вмещавшая в себя и смех, и слезы. Девушка никогда не думала, что будет бежать из Британии, как преступница, опасаясь каждого стража. Она сама выбрала для себя такой путь, опасный, залитый кровью и проклятый всеми языками мира. Глаз Льва, тайная реликвия, единственное противоядие от колдовства Маддалены, она было так далеко, что казалось, навсегда уснула в песках жарких египетских пустынь. И все же не смотря на всю опасность, леди Бломфилд поклялась, что найдет талисман. Пусть ее жизнь будет висеть на волоске, но она это сделает, не позволит ведьме уничтожать молодых женщин.

Внезапно где-то рядом раздались шаги. Обернувшись, Вивиана увидела Джонни. После скандала, происшедшего вчера вечером, девушка пыталась избегать ненавистного англичанина. Молодая женщина, случайно ставшая свидетелем неприятной ссоры, еще больше чувствовала себя лишней на этом корабле. Но и показаться слабой в глазах заносчивого Брука она себе не могла позволить.

Гордо присев в реверансе, Вивиана улыбнулась: – Доброе утро, мистер.

Неохотно кивнув, Джонни заскользил взглядом по фигурке, склоненной в низком поклоне.

Безусловно, эта женщина была красива, даже более того. Этот взгляд, волосы, тело, аристократичность в каждом грациозном движении. Мистер Брук внезапно отдернул себя. Как он, честный гражданин, может любоваться преступницей? Пусть она тысячу раз будет прекрасной, какой в этом толк, если душа черна? И все же некая сила соблазнения рвалась наружу. Джонни, не знавший женщин уже более полугода из-за беременности Николет, хищно облизнул губы при виде этой молоденькой девушки.

– Мне необходимо с вами поговорить, – сухо выдавил из себя англичанин, сделав несколько шагов навстречу Вивиане.

– Я вас слушаю.

– Палуба – не лучшее место для таких бесед. Прошу, последуйте в мою каюту, – молодая женщина недоверчиво подняла бровь, но, тяжело вздохнув, отправилась за Джонни. Мужчина привел ее в богатый, теплый покой, вмещавший в себя огромную кровать, три кресла на итальянский манер, сундук и два стола. Удобно устроившись на ложе, англичанин не предложил присесть своей гостье, а лишь проговорил: – Мне известно ваше сомнительное прошлое, – мужчина ожидал, что лицо девушки исказиться от страха, она, упав на колени, будет умолять его о пощаде, но Вивиана лишь стояла, спокойно улыбаясь, и не одна черта ее лица не пошевелилась при этих словах: – И?

– Вы не боитесь, что я сдам вас правосудию?

– Ах, мсье, самое важное правосудие на Небесах, а туда вы меня не сможете отправить, не подвергши себя земному правосудию, – Боже, какой остроумный, насыщенный ответ! Эта женщина и вправду обладала не только красотой, но и блестящим умом.