Частица твоего сердца - Эмма Скотт

и не за Биби. За него. Он терпел это каждую ночь, но никогда не жаловался.

Я немного помолчала, а потом заговорила, стараясь, чтобы голос звучал ровно:

– Мы просто попробуем. Ладно?

Ронан хотел возразить, но слишком устал, у него уже закрывались глаза. Я положила руку ему на грудь и прижалась так крепко, как только осмелилась, чтобы не причинить ему боли. Я почувствовала, как он удобнее устроился на кровати, в моих объятиях.

Он втянул в себя воздух и выдохнул:

– Я люблю тебя.

Он произнес эти слова очень тихо, и я подумала, что ослышалась. Но сердце отчетливо все осознало и, вцепившись в них, утянуло глубоко внутрь. Теперь оно казалось больше, чем когда-либо. И будто бы уже не помещалось в груди.

– Тебе не нужно отвечать, – проговорил Ронан, не открывая глаз, голос его дрогнул. – Я не жду… ничего. Я просто хотел, чтобы ты знала.

Я с трудом сглотнула, все еще не в силах поверить. Через несколько мгновений он уже спал, его дыхание стало ровным. А я не могла пошевелиться.

«Он просто без сил и бредит. Не знает, что говорит».

Вот только Ронан никогда не ходил вокруг да около. И не болтал попусту. Но прежде чем я смогла все это осознать или понять, что сделали его слова с моим сердцем, Ронана настигли кошмары.

Он передернул плечами и нахмурился.

– Нет… – выдохнул он. – Нет, не надо…

Я крепче обняла его и прижалась губами к уху. Я понятия не имела, что нужно говорить, но слова полились сами собой.

– Ронан, послушай. Я здесь. Рядом. Услышь мой голос. Иди ко мне. И мы вместе уйдем отсюда…

Я заметила, что тело его расслабилось, черты лица разгладились. Напряжение покинуло его. Я облегченно вздохнула, испытав огромную радость, что наконец-то спустя столько времени он сможет выспаться.

Но это повторялось всю ночь.

Вновь и вновь он дергался и извивался, прося кого-то остановиться. Чтобы кто-то другой смог остаться. Каждый раз я успокаивала его, утешала, гладила по волосам. Один раз мне пришлось разбудить его, пока он не начал кричать. Он резко пробудился, тяжело дыша, не понимая, где находится.

Я обняла его, успокоила, и он снова заснул. И в какой-то момент, поздно ночью, погрузился в глубокий сон, оставив кошмары в стороне. Я же не спала, не прекращая дежурства, пока в окно не начал проникать рассветный свет. Тогда я поняла, что с ним все в порядке. Он справился.

Я свернулась калачиком рядом с ним и тоже уснула.

* * *

Сигнал будильника возвестил, что пора вставать в школу. Я отключила его и услышала, как суетилась на кухне Биби. Ронан даже не пошевелился. Я тихонько выскользнула из кровати, чтобы не разбудить его, и пошла искать бабушку.

– Биби…

Она повернулась ко мне. На ней было домашнее платье, рядом булькал кофейник. Выражение лица ее казалось мягким, но на нем читалось беспокойство.

– Милая…

Я бросилась к ней и позволила себя обнять, сотрясаемая страхом и кошмаром прошлой ночи.

– Мне показалось, ночью я что-то слышала. Расскажи мне.

– Ронан, – проговорила я, отстраняясь, пока окончательно не распалась на части. – Его кто-то избил. И сильно. Он в моей комнате. Я пыталась ему помочь. Похоже, у него треснули ребра, но он не хочет ехать в больницу. Ему не понравится, что я тебе рассказала. Он не хочет, чтобы кто-то о нем беспокоился.

– Ему же хуже. Нравится ему это или нет, теперь он часть этого дома. – Бросив на меня быстрый взгляд, она коснулась ладонью моей щеки. – Ты устала, милая. Возвращайся к нему. Я сообщу в школу, что ты не придешь. И он тоже. Когда он будет готов, мы накормим его и послушаем рассказ. – Она тихо усмехнулась. – Когда-то я тоже встречалась со смутьяном. Он вечно влипал во всевозможные переделки…

Я снова обняла ее, чувствуя, будто меня вновь наполняют силы, а потом забралась обратно в кровать к Ронану.

Я проснулась примерно через час, когда он зашевелился. Он моргнул, открыл глаза и посмотрел на меня. Опухоль на левом глазу казалась гораздо меньше. Если он и помнил, что сказал прошлой ночью, то не подал виду.

«Потому что это было не по-настоящему. Он наполовину спал».

– Привет, – хрипло проговорил Ронан.

– Привет. Как ты себя чувствуешь?

– Дерьмово. – Он нахмурился. – Но кошмары… Разве я…

– Нет. Ты смог немного поспать. А это тебе было очень нужно.

Он наморщил лоб.

– Ты не спала всю ночь?

– Как и обещала.

– Господи, Шайло. Я даже не знаю, что сказать, но спасибо тебе и… Прости…

Я мягко поцеловала его, заставив замолчать.

– Если ты еще хоть раз начнешь извиняться… Как ребра?

Он глубоко вдохнул и поморщился.

– Нормально.

– Я рассказала Биби. И она примется кормить тебя, пока тебе не станет лучше.

Он осторожно сел и прислонился к изголовью кровати.

– Не стоит ее в это вмешивать. Мне не следовало сюда приходить. Но я был просто не в себе и подумал…

Я села рядом с ним.

– Что случилось прошлой ночью? Скажи мне правду.

Он вздохнул.

– Фрэнки Дауд и Майки Гримальди. Хотели расквитаться за джип. Там был и Митч Дауд.

– Отец Фрэнки? Он ведь полицейский, правда? – И тут в памяти всплыло то, что рассказала о нем Биби в самом начале года. – Это он сделал?

– Когда я побил Гримальди и Фрэнки, этот ублюдок напал на меня с электрошокером. – Он указал подбородком на пятна крови на джинсах.

– Боже. Этот засранец…

– После этого я мало что помню. – Он нахмурился. – Что-то случилось, и поэтому они остановились. Но не знаю что. Я только вспоминаю, как думал, что должен добраться до тебя прежде них. Словно они в скором времени собирались нагрянуть сюда.

Сердце сжалось, когда я представила истекающего кровью, спотыкающегося Ронана, получившего удар электрошокером. Но он, черт возьми, подумал обо мне.

«Потому что любит меня…»

Я ухватила эту мысль и задвинула ее поглубже.

«Позже».

– А дальше я лишь помню, как мы сидели с тобой на ступеньках крыльца.

Я прикусила губу, размышляя.

– Синяки, что были у тебя в первый раз… еще осенью. Их ведь тоже оставил Митч, правда? Ты боишься именно его. Не Фрэнки и не Майки.

Он кивнул.

– Я боюсь не за себя. За тебя. Если он тронет тебя, чтобы подобраться ко мне…

– Он ничего не сделает. Биби знает всех в городе. И она дружит с копом. С хорошим полицейским. Таких больше, чем типов вроде Митча.

– Может быть, – проговорил Ронан. – Маме тоже требовались полицейские. Очень сильно. Но