Жизнь и смерть - Стефани Майер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Так вот, Джесамина не уверена, что когда-либо сталкивалась с кем-то, кто был бы таким же… — она запнулась, подбирая правильное слово, — притягательным, как ты для меня. Поэтому приходится думать, что нет, — ее взгляд метнулся ко мне. — Такое она запомнила бы.
Она опять отвернулась.
— Эл гораздо дольше «в завязке», так сказать, и она поняла, что я имею в виду. С ней такое было дважды, один раз сильнее, чем другой.
— А с тобой?
— Раньше никогда.
Мы снова уставились друг на друга. В этот раз первым заговорил я:
— И что сделала Элинор?
Зря я спросил. Эдит сжалась, на ее лице отразилось страдание. Я подождал, но она ничего не добавила.
— Ладно, наверное, это был глупый вопрос.
Она посмотрела на меня, в ее взгляде читалась мольба о понимании:
— Даже самые сильные из нас срываются, ведь так?
— Ты… спрашиваешь моего разрешения? — прошептал я. Вдоль позвоночника пробежала дрожь, не имеющая ничего общего с замерзающими руками.
Глаза Эдит потрясенно распахнулись:
— Нет!
— Но ты говоришь, что надежды нет, верно?
Я понимал, что это ненормально — смотреть смерти в лицо, не испытывая особого страха. И дело не в том, что я отличаюсь суперхрабростью. Просто я не изменил бы свой выбор, даже зная, что все закончится именно так.
Эдит снова выглядела рассерженной, но, похоже, не из-за меня.
— Конечно, надежда есть. Конечно, я не буду… — она не закончила предложение. Казалось, ее глаза физически обжигали мои. — У нас с тобой все по-другому. Для Эл… те люди были случайно встреченными незнакомцами. Это произошло очень давно. Она не была такой опытной и осторожной, как сейчас. И у нее никогда не получалось так хорошо владеть собой, как получается у меня.
Замолчав, Эдит напряженно глядела на меня, пока я обдумывал услышанное.
— Значит, если бы мы встретились… эээ, в темном переулке или еще где-то…
— Мне потребовалось всё — все годы тренировок, самоотверженности и усилий — чтобы не вскочить среди полного класса детей и не… — она замолчала и быстро отвела взгляд. — Когда ты прошел мимо меня, я прямо там и тогда могла разрушить все, что Карин создала для нас. Если бы я не контролировала свою жажду в течение… слишком долгих лет, то не смогла бы остановиться.
Она мрачно уставилась на меня, мы оба вспоминали.
— Должно быть, ты подумал, что в меня вселился дьявол.
— Я не мог понять, за что. Как ты могла ни с того ни с сего возненавидеть меня…
— Мне чудилось, будто ты — какой-то демон, вызванный прямо из моего личного ада, чтобы погубить меня. Этот аромат, исходящий от твоей кожи… Он сводил меня с ума. За тот первый час я изобрела сотню разных способов выманить тебя из класса, чтобы оказаться наедине с тобой. И с каждым из них я боролась, думая о своей семье, о том, какой вред могла им причинить. Мне пришлось убежать, скрыться, не дав себе времени произнести слова, которые заставили бы тебя последовать за мной…
Эдит подняла взгляд, ее золотистые глаза обжигали из-под ресниц, завораживающие и смертоносные.
— Ты пошел бы, — заверила она.
Я старался говорить спокойно:
— Вне всяких сомнений.
Она хмуро посмотрела на наши руки:
— А потом, когда я добивалась изменений в своем расписании, в наивной попытке избежать встреч с тобой, ты оказался там… и в тесной, теплой маленькой комнатушке этот запах просто привел меня в исступление. Тогда я была очень близка к тому, чтобы расправиться с тобой. Ведь там был только еще один хрупкий человек — проще простого.
Так странно было снова просматривать свои воспоминания, но на этот раз с субтитрами. И впервые понимать, что все это значило, сознавать опасность. Бедный мистер Коуп. Я вздрогнул при мысли, насколько близок я был к тому, чтобы стать непреднамеренным виновником его смерти.
— Но я устояла. Даже не знаю как. Я заставила себя не ждать тебя, не следовать за тобой от школы. На улице, где я перестала ощущать твой аромат, мне стало легче, удалось с ясной головой принять правильное решение. Я оставила всех возле дома — слишком стыдно было рассказать им, насколько слабой я оказалась, они поняли только, что случилось что-то очень плохое — и поехала прямиком к Карин в больницу, чтобы предупредить ее о своем отъезде.
Я удивленно смотрел на нее.
— Мы поменялись автомобилями — бак ее машины был полон, а я боялась останавливаться. Я не осмелилась вернуться домой, встретиться с Энистом. Он не отпустил бы меня без борьбы. Попытался бы доказать, что в отъезде нет необходимости…
— Следующим утром я уже была на Аляске, — в ее голосе звучал стыд, словно она признавалась в каком-то колоссальном проявлении трусости. — Там я провела два дня со старыми знакомыми… но тосковала по дому. Мне была ненавистна мысль, что я расстроила Эниста, всех остальных, всю свою приемную семью. Вдыхая чистый горный воздух, трудно было поверить, что ты так уж неотразим. И я убедила себя, что мое бегство — просто слабость. Мне уже приходилось бороться с искушением — несравнимо меньшего масштаба, конечно, но я сильная. Кто ты такой, ничтожный человеческий мальчишка, — она внезапно усмехнулась, — чтобы выгнать меня оттуда, где я хотела быть? Ох уж этот смертный грех гордыни, — Эдит покачала головой. — Вот я и вернулась…
Я не мог произнести ни слова.
— Перед новой встречей с тобой я приняла меры предосторожности — поохотилась, насытившись больше, чем обычно. И убедила себя, что достаточно сильна, чтобы вести себя с тобой так же, как с другими людьми. Это было слишком самонадеянно… Бесспорно, все осложнялось тем, что мне не удавалось просто прочесть твои мысли, чтобы понять, как ты на меня реагируешь. Я не привыкла прибегать к таким обходным путям, как подслушивание твоих слов в мыслях Джереми… Его мышление оригинальностью не отличается, и меня весьма сердила необходимость опускаться до этого. К тому же я не знала, говоришь ты всерьез или просто потакаешь желаниям собеседников. Все это крайне раздражало.
От этих воспоминаний Эдит нахмурилась.
— Я хотела, чтобы ты забыл о моем поведении в тот первый день, поэтому постаралась заговорить с тобой как с любым другим человеком. Вообще-то мне просто не терпелось — я надеялась расшифровать некоторые из твоих мыслей. Но ты оказался слишком интересным, я поняла, что меня притягивает выразительность твоего лица… а время от времени ты шевелился, и воздух вокруг тебя приходил в движение… Этот аромат ошеломлял меня снова…
Она ненадолго замолчала.
— Конечно, потом ты чуть не погиб на моих глазах. Позже я придумала идеальное объяснение своих действий в тот момент: если бы я тебя не спасла, если бы передо мной пролилась твоя кровь, то я не смогла бы сдержаться и раскрыла бы нашу сущность. Но это оправдание пришло мне в голову не сразу, а в тот момент единственной моей мыслью было: «Только не он».