Проклятие Аскаила - Иван Варлаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
-Мой дорогой друг – Августин! - поприветствовал архимага толстый бородатый мужчина в богатом кафтане и протянул ему руку. – А я все ждал, когда же вы порадуете нас своим присутствием. Уже начал сомневаться приедет ли в этот раз архимаг, ведь ходили слухи, что вы решили прислать к нам очередного посланника.
-В этом году я посчитал, что могу переложить свои обязанности и навестить тебя, Родерик, - без промедления пожав руку хозяина дворца, произнес Августин и обвел взглядом зал. Алекс воспользовался моментом и скрылся в толпе, отдалившись от опасности ровно настолько, чтобы слышать разговор двух герцогов.
-Так значит вот они какие – банкеты одного из самых богатых людей этого мира, – продолжил говорить Августин. – Вижу, война бывшего герцога с Аренолом до сих пор кормит твою семью. Не боишься разбазарить награбленное?
-Разбазарить? – удивленно спросил Родерик. – Я тебя не понимаю, старый друг, как можно потерять такое богатство всего за какие-то двадцать или тридцать лет?
Со своего ракурса Алекс не мог разглядеть лицо архимага, но почувствовал, что тот поднял левую бровь и с укором посмотрел на хозяина Рондолина.
-Двадцать или тридцать лет? – с губ Августина слетел легкий смешок. – За это время можно построить прекрасную страну, создать самую лучшую армию и экономику в мире, но ты не преследуешь эти цели и даже не пытаешься сохранить свои деньги. Сколько золота осталось в твоей сокровищнице, Родерик? Тонна? Две? Или всего один небольшой мешок, в который не поместить и дюжину килограмм?
Герцог Рондолина оторопело раскрыл рот и, округлив глаза, посмотрел на человека, который несмотря на опасное могущество и грубый нрав считался другом и желанным гостем в доме Родерика.
-Не здесь, Августин, - хозяин дворца с опаской огляделся по сторонам. – Не дело разговаривать о моем богатстве, когда столь многие могут использовать твои слова против меня. Может забудем об этом?
-Твое право, Родерик, - согласился архимаг и указал собеседнику на стоявший в начале длинного стола огромный стул. – Сегодня твой праздник, и, как мне кажется, тебе давно пора начать его.
Родерик отрицательно покачал головой.
-Не все гости собрались, Августин. Дадим им еще немного времени и уже тогда будем начинать.
Архимаг кивком согласился и перевел тему на гораздо более обыденные вещи вроде погоды и удавшейся на днях охоты на кабана. Послушав их еще несколько минут, Алекс покачал головой, жалея о впустую проведенном времени, и направился как можно дальше от нежелательной встречи с магом.
Он все также оглядывался по сторонам, но теперь делал это гораздо более тщательней, пытаясь не упустить еще одну значительную личность, встреча с которой могла раскрыть охотника. С Августином его пронесло - хозяин Моравола не выдал его тайну герцогу Рондолина, с этим Александру повезло, однако не стоит рассчитывать на очередную удачу. Да и архимаг еще несомненно одарит лорда Крона своим вниманием.
-Чертова Ложь, - не сдержавшись, пробубнил он себе под нос, абсолютно не заботясь о том, услышат ли его остальные люди. Госпожа Обмана прекрасно знала о намерениях архимага лично посетить Рондолин, однако все же решила умолчать об этом и поставила под удар успех их миссии, от которой напрямую зависела жизнь не только Алекса, но и всех остальных находящихся в этом зале людей.
-Вы что-то сказали? – спросила оказавшаяся перед Кроном светловолосая девушка, которая, как и охотник, была совершенно одинока.
-Ничего, - торопливо ответил Крон и попытался продолжить поиски, но случайно посмотрел в неестественно голубые глаза девушки и не смог двинуть с места. «Как у Элайны», - пронеслось у него в голове, и охотник понял, что перед ним стоит точная копия самого дорого в его жизни человека. Человека, который смог унять огонь ненависти в его груди и разжечь вновь. Человека, с которым они однажды разошлись и потерялись навсегда.
Охотник пробовал отыскать единственную симпатичную ему чародейку, но безрезультатно. Даже ее коллеги и друзья не слышали ничего о судьбе юной волшебницы школы воды. Элайна просто пропала, словно провалилась сквозь землю… или до нее наконец добрались слуги Скверны и отомстили за уничтоженную секту.
-У вас все в порядке? – смутившись, спросила девушка.
-Прошу вашего прощения, - с трудом вспомнив как говорить, произнес Александр. – Просто не каждый день встретишь девушку такой красоты.
-Красоты? – удивилась она, переводя взгляд на остальных женщин в зале, которые были одеты намного ярче ее, а их фигуры оказались гораздо более пухлыми и иногда походили на зрелые тыквы. Девушка же была худой. Казалось, ей не хватало всего несколько килограмм до статуса стройная, и выглядела так, словно была высеченной изо льда статуей. Обычно никто не приветствовал таких женщин в богатом обществе, но именно эта мраморная грубость и привлекла внимание Алекса.
Не в силах продолжить разговор он пожал плечами. Девушка выглядела слишком хорошо, чтобы он, переодетая деревенщина, имел право с ней говорить и портить настроение своим грубым тоном. Именно так подумал охотник, когда она обратилась к нему, и в последующий момент он почувствовал, что должен оставить случайно повстречавшийся идеал, но живущий внутри него человек – гордое, властное и жадное существо – заставил его остаться на месте и продолжить разговор.
-Никогда не понимал вкусы остальных людей, - осторожно начал он. Слова, словно кость, застревали поперек горла, но тем не менее охотник находил в себе силы проталкивать их наружу и продолжать свое знакомство с прекрасным гостем Родерика. – Девушка должна выглядеть подтянутой и упругой, и не напоминать винную бочку, которую противно не то что обнять – даже просто затронуть. Не знаю, как бы я жил, будь у меня такое рыхлое тело.
-Рыхлость – признак богатства, - напомнила девушка, чудесно изогнув свою тонкую, как шелковую нить, бровь. Она хотела выразить этим свое недовольство и упрекнуть собеседника, но ее мимика была настолько схожей с движениями лица Элайны, что одно ее проявление вызвало у Алекса небывалый восторг. Он считал, что похоронил внутри себя любые чувства к чародейке, однако сейчас, когда ему повезло встретиться с этой девушкой, все спрятанные десять лет назад эмоции вновь выбрались наружу.
-Будь у моей семьи столько же денег, как у Родерика, я бы
