Логика монотеизма. Избранные лекции - Гейдар Джахидович Джемаль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но это, так сказать, тонкая плёнка на периферии вопроса, а «там, за этим, и то, что будет», – это нас не касается, но мы являемся тем муравьем, который стронет гигантский камень с горы. Ставки огромны. И тогда этот муравей получает тотальную гигантскую жизнь, он получает Смысл. Он получает Смысл по ту сторону своего Бытия, которое на самом деле всегда было абсурдом. Вот это главный вопрос.
Этот подход, конечно же, есть в политическом Исламе. Другое дело, что он будет меняться, будет иметь ступени. Это как развитие левого движения – при всей сомнительности этого сравнения: сначала Огюст Бланки, который сидел во всех французских тюрьмах в 30–40-е годы XIX века, потом уровень Первого и Второго Интернационала, а потом уже большевизм, Коминтерн, мировая система коммунистических партий и так далее. А ведь были социалисты-утописты ещё в XVIII веке. То есть видите, какой путь пройден?
Здесь не следует говорить, что это – весь политический ислам. Через поколение мы не узнаем даже, что это будет. Более того, если сейчас мыслителям политического ислама, которые действовали до Второй мировой войны, предъявить нынешних людей, они конечно же будут просто в шоке, потому что это несоизмеримо. Тот же Маудуди, например, который был индийским представителем, мыслителем политического ислама при британской колонизации Индии, униженно обращался к Ллойду Джорджу, просил понять и откликнуться на какие-то проблемы мусульман. То есть он вообще не понимал до конца, что такое мировая Система, он мыслил в терминах «эмансипации Уммы», в рамках Британской Индии, мечтал о шариатском государстве для индийских мусульман и думал, что каким-то образом Ллойд Джордж может ему помочь. И тот же Хасан аль-Банна (ихван в Египте). Очень далеки они были от цинизма, от политики, были очень прекраснодушными.
А мы покажемся такими детсадовцами перед теми, кто придёт, например, в 60-е годы этого столетия. Как парижские социалисты, допустим, 1820 года и те, кто появился после того, как Маркс написал «Капитал». О чём говорить? Там эмоции, а здесь уже наука.
Бытие ставит перед собой главную задачу: сознание – это страшная травма. Когда Адам (мир ему) пришёл, произошёл коллапс Золотого века, сразу кончается океаническое блаженство и начинается свист ветра и прочее. И тут же появляются жрецы, которые представляют интересы Бытия, им нужно восстановить нарушенную связь отражения и архетипа, который отражается в зеркале этого мира. Они говорят: «Мы знаем, как вернуться, мы знаем, как восстановить, подчиняйтесь нам». И «социум» – это попытка залечить травму сознания. А залечить травму сознания можно только «таблетками» (метафора), которые глушат сознание и от которых у тебя слюна течёт.
Одна точка проявляется в пророке, в личности пророка. А дальше уже действует язык, дальше уже действует вовлеченность всех людей, для которых всегда остаётся открытой возможность прийти к Откровению, которое существует в объективированной форме. То есть ты можешь идти путём слушания всякой «попсы»: использовать язык не по назначению, а для того, чтобы затмить себя, чтобы слюна текла. А можешь идти в противоположном направлении – к «чистому» использованию языка. В этом случае у тебя будет возможность присоединиться к «малому отряду». И всегда это будет «малый отряд». Вопрос только в «критической массе». То есть во всех человечествах, которые были до сих пор и о которых мы ничего не знаем, кроме того, что они вообще были, во всех этих человечествах «критическая масса» не достигла красной черты. Иначе не было бы нас, а было бы то, которое осталось и вошло в Новую землю и Новое небо. Тот факт, что есть мы – «очередные», – говорит о том, что бесчисленное множество перед нами провалилось.
Можно ли питать надежду, что «общественная архитектура» стремится к минимизации угнетения конкретного индивида и потенциально может содействовать эмансипации сознания?
Дело в том, что любое предложение «минимизировать» в рамках социума угнетение сознания есть очень хитрая «разводка» для того, чтобы усилить это угнетение. Например, есть капитализм. Тебе на пальцах объясняют, что капитализм есть отчуждение. В том числе это касается и сознания. Вот у Маркса «Экономическо-философские рукописи 1844 года» – это чисто экзистенциалистская вещь. Он там говорит о вопросах социально-экзистенциального пребывания человека. Капитализм – это отчуждающая система, это враг.
Меняем на социализм. Оказывается, что социализм ещё страшнее. То есть ещё более высокий уровень угнетения сознания. Там от «аргумента тела» и от обещания, что нас так ловко организуют и нам всем будет хорошо, мы в результате оказываемся вообще непонятно где. Но дальше нам говорят: «Всё, мы кончаем со всей этой социалистической лабудой, классового общества у нас больше нет, мы в общенародное входим, у нас средний класс, вместо классов у нас все заняты общим проектом благоденствия». Мы попадаем в ещё большее угнетение и порабощение.
Социум – это инфернальная вещь, в которой не может быть, по определению, «архитектуры», дающей передышку. Любое обещание в рамках социума перехода к чему-то лучшему, но «свободному», – это не более чем ловушка. А что этому противостоит? Социуму противостоит община. Что это такое? Это община братьев, это братская община, это люди, которые являются братьями, для которых братские связи определяются не тем, что они вылезли из единой утробы, а тем, что они знают, что сойдут в единую общую могилу. Общая могила для них как конец есть источник их братства. И это братство делает их отрядом, который противостоит всем ловушкам и разводкам этого социума. С одной стороны – этот «малый отряд», с другой – гигантская машина-Левиафан.
Но с «масштабированием» они превратятся из «братства» в социум…
Они не могут «масштабироваться» таким образом, потому что они будут сражаться до тех пор, пока не придёт Мессия Иисус, который подтвердит Махди. То есть одновременно явится Махди, тот, кого Божественная Мысль направляет в качестве лидера мусульман, и Мессия подтвердит, что это есть Махди.
По Иисусу (Исе – мир ему) не может быть ошибки, то есть про Ису, который явится, нельзя сказать, что он самозванец: он будет самоочевиден, потому что он – новый Адам. Он – новый Адам, и поэтому для всякого глиняного существа, коим мы являемся, природа нового Адама самоочевидна в непосредственном контакте. А он скажет, что это – Махди.
Тем самым у нас не будет вопроса доверия или недоверия, потому что
