Не дать воде пролиться из опрокинутого кувшина - Чингиз Гусейнов

Мухаммед, и она склонилась над убитыми, зарыдала. Вспыхнула

строка: Иудейских разрез твоих глаз... - неужто та, что им

с Абу-Бакром на крепостной стене встретилась, девочка,

красавицей ставшая, Сафийа её имя? Тут же вспомнил, как в

небе Ибрагима, будто было вчера, нет, в сей миг, сказал ему

праотец: "Из иудеев она, и не забудь, о чём мы с тобою

говорили!" Мухаммед велел стражнику немедля доставить её к

нему. Нет, лишь очень похожа на ту! Узнал, что вся её семья

сражалась против него: два убитых брата, муж пленённый ждёт

своей участи.

(106) Далее у Зейда скороговорка:

Казнили братьев за убийство сподвижников Мухаммеда.

Сафии было предложено стать женой Мухаммеда, но

воспротивились отец и дядя. "Предать их казни!" - Омар

повелел. Мухаммед распорядился не трогать, пусть живут в

оазисе, где уцелел их дом.

- Но могу ли я, о пророк, - осмелилась спросить Сафийа,

чувствуя неодолимую тягу к ней Мухаммеда, - приняв ислам,

оставаться верной пророку Мусе?

Сговорились с Марией?! И та просила остаться верной Исе.

Мухаммед промолчал, Мария к своей просьбе больше не

возвращалась. Но как могли договориться? Мухаммед и на сей

раз промолчал: разве он сам не верен Мусе? Исе? Возвращался

к просьбам, не найдя решения: как можно, приняв ислам,

оставаться верным... - ведь о верности не иудейству или

христианству просили, а пророкам! Но разве верность Мусе не

верность иудейству, а Исе - не верность христианству? Но,

призывая в ислам, разве он имеет в виду верность себе?

Нет - Богу! Будто кто возразил: Но и тебе, Его посланцу! На

свадебном пиру Мухаммед, чувствуя, что по пятам враг

гонится, не стал есть предложенное мясо: бросил собаке

тут же околела.

...Спросил у Айши, что она думает о Сафийи? Не ожидая

такого вопроса, побагровела: "Иудейка и христианка!" - "Не

говори так! Они приняли ислам!"

(107) Пояснить, что непременное условие женитьбы на иноверке - принятие ею ислама. Но как это сообразуется с вышеприведённым?

Жёны трёх вер - нечто вроде заголовка: вслед за иудейкой

Сафией, христианкой Марией мусульманка Джувайрийа, дочь

ал-Хариса, вождя арабского племени хилал, во имя укрепления

союза с ним.

Однажды Сафийа пришла к Мухаммеду в слезах: её обидели,

назвав дочерью врага, тайной иудейкой.

Ответь каждому, кто обижает: "Мой отец Муса! "

Потом Айша сдружилась с нею, и сёстры, как все три молодые

жены, Айша, Хафса и Сафийа, себя именовали, заключили

негласный союз против остальных, старых жён Мухаммеда:

Севды, Умм-Сальмы, Умм-Шарик, дочери бедуина, и Зейнаб,

бывшей жены Зейда.

(108) Сочинитель пересказал запись Зейда о жёнах трёх вер, выученную Шюкраллой: он повторял услышанное, каждый раз опасаясь, что упустил важное, и задумывался над произносимым, соединяя порой несоединимое. "А теперь, будто Ибн Гасан обращается к самому себе, - поведай о Шюкралле [получается, Ибн Гасан знал историю Шюкраллы, хотя прежде выражал недоумение, не ведает-де о нём. А может, пытается создать иллюзию неучастия в сочинении и сгущает таинственность, окутывающую свитки?], прежде получив Божье благословение, сказав: Иншалла' - Да поможет мне Аллах!"*.

______________

* Здесь бы рассказать притчу о Ходже (Молле) Насреддине - якобы услышана Ибн Гасаном из уст самого любимца Востока: решил Ходжа на базар пойти, говорит жене: Посижу в чайхане, людей послушаю, вернусь к вечернему намазу. А жена ему: Бисмилла' скажи! Ходжа вскричал: Что ты мне Бисмилла' да Бисмилла'?! Аллаху делать нечего, как в пустяшном деле мне помогать: пойду и вернусь! Зазевавшись на безлюдной улице, он угодил в яму, ушиб ногу, идти не может. Лежать бы долго, если б не путник: увидел несчастного, вытащил из ямы, взвалил на осла и привёз до дому. Стучит Ходжа в калитку. Кто там? жена спрашивает. Это я, Бисмилла'! Ходжа, Бисмилла'! Насреддин, Бисмилла'! Пришёл, Бисмилла'! Открой мне дверь, Бисмилла'!

107. Как разнятся ваши помыслы!

Утром, пред полуденным намазом, женщина пришла к Мухаммеду,

с нею девять девочек, а самый младший, десятый, - мальчик.

Лицезреть пророка? Стоят похожие, черноглазые, густые

ресницы, черные курчавые волосы, а мальчик, что стоит рядом

с матерью, - круглолицый, широкоскулый.

- Кто вы и откуда? - спросил.

- Из Йемамы, а это мои дети.

- Вижу. Как тебя зовут, женщина?

- Как незабвенную жену твою, Хадиджа я. - Изумлённо слушал:

что ещё она скажет? - Пришли послужить тебе.

- Как детей твоих зовут?

- Вот первая, вторая... девятая, а десятый - мальчик.

- Не сколько их, спросил, а имена.

- Это и есть имена, назвал отец их. Дал обет: девочки

получат имена, когда родится мальчик. Не дождался, бросил

меня, беременную десятым младенцем, боясь, что опять будет

девочка. Взмолилась я Единому твоему Аллаху, чтоб родился

мальчик, мольба была услышана, тогда решила дать сыну имя

Бисмилла!

- Но Бисмилла, Во имя Аллаха, - первое слово молитвы,.

Назови Шюкралла, Благодарение Аллаху...Объявился ли муж,

узнав о рождении сына?

- Исчез и не отыскался.

- Прежде надо дать имена дочерям. Не подобает человеку,

кому Бог даровал жизнь, без имени быть.

- Дал имя сыну, дай и дочерям.

- Имя старшей дочери - Лейли.

- Потому что как ночь черна [Лейли - ночь]? - Потому что

красива! Не знаешь разве, что ночь сменяет жаркий день,

когда солнце жжёт нещадно и кипят пески пустыни? Ночь

яркие звёзды на небе. В ночи рождается юный месяц! А

чернявая дочь у тебя - самая младшая, пусть будет Асмар,

Чернявая. Ну вот, назвал старшую и младшую, остальных

назовёшь сама.

- Если не возражаешь, дам имена твоих дочерей.

- Но их у меня четыре, а у тебя дочерей девять.

- Дам имена жён твоих!

- Имя первой моей жены носишь сама, остальные... Что ж, будь

по-твоему!

- О Мухаммед, ещё я обет дала: родится мальчик, отдам тебе

в услужение.

- Но у меня уже есть слуги.

- Такого второго на земле не сыщешь!

- Чем же успел прославиться Шюкралла?

- Удивительной памятью. Стоило мне произнести вслух

суру, как слово в слово повторил. Сам убедись!

Мухаммед велел Зейду прочесть мальчику новую суру. Какую?

Первую йатрибскую!

Алиф, Лям, Мим. Это аяты книги мудрой.

...Есть такие, уста которых молвят: Уверовали в Бога мы Единого и в день последний! Но - лицемеры, не веруют! Пытаются Бога обмануть и тех, которые уверовали, но лишь самих себя обманывают!В их сердцах - болезнь! Им уготовано мучительное наказание за то, что лгут. Не раз то было: сеющие на земле нечестие в том разве признаются?

...Они подобны туче дождевой, в ней - мрак, и громыхание, и молний огненных сверкание. И в страхе смерти затыкают уши, - Бог Своё могущество являет нечестивцам!..

Не успел Зейд прочесть, как Шюкралла (что ж,

послушаем!) слово в слово повторил.

- Но понял ли ты, - спросил Мухаммед, - произнесённое?

- Что-то понял, а что-то нет, - ответил Шюкралла.

- Что ж понял ты?

И тот нашелся с ответом: - Пойдешь не своей дорогой,

угодишь в пропасть.

...Арабская речь! Вспомнил, как укоряли его, мол, так и

скажи, что твой Бог - араб, чуть ли не курайш, и говорил с

тобой на известном тебе наречии!

- О поучающие меня! - не стерпел Мухаммед, ввергнув

сказанным далее в изумление укоряющих его. - Язык Бога

слышится каждым пророком в его собственном наречии, в

котором он родился.

В ту ночь Мухаммеда трясло, как никогда прежде, глаза запали

так глубоко, что ушли, казалось, в небытие. Забескоились

родные: неужто?.. И вдруг заговорил, все тотчас собрались,

чтобы запомнить:

Но вся ли Его Книга явлена тебе? Узри: Я о Себе как о Нём! Как может весь Он явлен быть кому-то? Так и Его до дна исчерпанное Слово не может быть ниспослано! К тому ж Творение Творцом Творится постоянно, - но и тебе, последнему из явленных пророков, лишь список с той Единой Книги дан.

А разночтения людьми Писания Божественного Слова Его... - что ж, ведомо то Мне, но ни Бог в том, ни Джебраил, ни тот, кто первый услыхал, и ни другой, к кому являлся Он, ни ты, никто из тех, кто был, и тех, кто будет, не повинны! Повинен кто? Или повинно что? Ушей несовершенство! Первогреха непослушание! Вина Моя?! Ну да, за всё в ответе! И тут - несовершенство слуха: Я сотворил, но волю дал, наказывать устав! И не желая, жалостью тревожим, творение Своих разрушить рук! А может, в том неведомая даже Мне есть тайна! И тайна - вершить кружение помыслов и дел, дню днём являться, ночи - в ночь, и течь ручью, и быть дождю, питающему землю, и чтобы чаша ни одна не перевешивала, - купечество в пределах собственного разумения! *

______________

* Ни в одной из сур Корана эти аяты не обнаружены.

Зейд, как это ему всегда удавалось, уловил пожелание

Мухаммеда - еще не раз придется улавливать, однажды