Грехи ассасина - Роберт Ферриньо

— Для тебя — может быть. А для меня он стал настоящим потрясением: моя жена предала страну.

— Ты действительно так считаешь?

Ракким не сразу ответил.

— Нет. Я считаю, что если буду сомневаться в ее правоте, если не сделаю все возможное, чтобы помочь ей, то сам стану предателем.

— Значит, эта группа, эти люди, пытающиеся воссоединить Штаты, хотят получить оружие? — Мозби посмотрел в окно. Он не нуждался в ответе. Покачав головой, искатель повернулся к Раккиму. — У жителей пояса много проблем, я знаю это лучше тебя, но я не позволю, чтобы это оружие применялось против них.

— Ты неправильно меня понял. Оружие нужно для того, чтобы наши соседи перестали пожирать как пояс, так и республику.

— Наши соседи. Звучит заманчиво. Жаль, что именно ты произнес эти слова. — Мозби еще не принял решение. — Ты слишком много хочешь от своих друзей.

— Знаю.

Мимо, поднимая клубы пыли, проехал грузовик с вопящими и улюлюкающими молодыми солдатами.

— Я не прошу тебя сделать то, что не сделал бы сам, — сказал Ракким. — Президент хочет, чтобы я доставил оружие ему или уничтожил его. Мне придется его обмануть. Я собираюсь отдать оружие людям, настроенным на большие перемены. Не знаю, что из этого выйдет. Об этом позаботится Сара. Я действую потому, что доверяю ей, верю, когда она говорит, что мы поступаем правильно.

— Ты можешь ошибаться. Она может ошибаться. — Мозби проводил взглядом грузовик, пока тот не скрылся из виду. — Я могу ошибаться.

— Верно, но, Джон… как ты думаешь, как долго просуществует расколотая страна?

— Мне пора.

— Меня сопровождает один человек, который работает на воссоединение. Его зовут Лео. Молодой парень. Может быть, слишком умный, на свою беду. Он еврей, поэтому не сделает с оружием ничего, чтобы муллы остались довольны. — Ракким помолчал. — Кажется, влюбился в Лиэнн. Ничего не было, — поспешно добавил он, увидев, как вспыхнули глаза Мозби. — Обычная юношеская любовь. Я хотел, чтобы Лео сам рассказал тебе об этом, но ему, вероятно, потребовалось бы не меньше часа, чтобы подобрать слова.

— А что думает о нем Аннабел?

— Если когда-нибудь догадаешься, о чем думают женщины, дай мне знать.

Мозби положил руку на дверь.

— Ты сделаешь это? Если найдешь контейнер?

— Думаешь, тебе удастся беспрепятственно войти в пещеру, забросить его за спину и выйти? — фыркнул искатель. — Ты, конечно, хорош, но не настолько.

— Я работаю над этим. Через пару дней Полковник представит нас друг другу, подыграй мне. С Лео ты тоже познакомишься. Должен предупредить, тебя ждет легкое потрясение.

Мозби смотрел на него, а бывший фидаин тщетно пытался угадать его мысли. В нужный момент Джон мог помочь, но мог и выступить против. Искатель вел собственную игру. Он считал себя обязанным Раккиму, однако все зависело от того — в достаточной ли мере?

— Ты сделаешь это? Если найдешь оружие — дашь мне знать?

Мозби открыл дверь кабины. Ржавые петли завизжали, словно от нестерпимой боли.

— Уже нашел.

38

За брезентовой стенкой палатки послышалась возня, и раздались крадущиеся шага. У Раккима вполне хватало времени спрятаться или самому устроить засаду, но он уловил запах дегтярного мыла, а им пользовался Полковник. Кроме того, снаружи донесся низкий хриплый шепот. Скорее всего, вместе с командиром сюда явился Грейвенхольц. Пусть считают, будто им удалось застать его врасплох.

Кто-то, тяжело дыша, протопал совсем рядом. Ракким вспомнил Флоренс Тигард в горящей одежде и ее расстрелянных сыновей, Билли Тигарда, погибшего при попытке отомстить за семью. Он вспомнил все: пламя, стрельбу, выражение лица Грейвенхольца, когда коса фермера слегка оцарапала ему грудь… Бывший фидаин едва не передумал. Ему уже не хотелось изображать спящего. Интересно, выдержит ли вторая кожа удар фидаинским ножом? Он прокрутил в голове сотни способов умертвить рыжеволосого, как только тот ворвется в палатку, каждый мучительнее предыдущего, более интересный. Ракким сумел заставить себя спокойно лежать на койке, а вот утихомирить разгулявшуюся фантазию получалось куда сложнее. Лицо Дарвина висело прямо перед ним, туманное, точно в кошмарном сне, с медленно исчезающей улыбкой. Шага стихли у самого входа в палатку. Он закрыл глаза.

— Куку! — Бэби откинула брезентовый клапан.

Бывший фидаин зевнул. Ее он не слышал. Легкую поступь молодой женщины заглушили более тяжелые шаги Грейвенхольца и Полковника.

— Доброе утро. — Ракким сел на койке.

В палатку, наклонив голову, вошел Закари Смит.

— Надеюсь, ты не будешь сердиться за то, что мы тебя потревожили, — произнес он с довольным видом. — Решили отплатить тебе тем же.

— Тебя было трудно найти, — сообщила Бэби. — Полковник обшарил весь лагерь.

Длинное лезвие прорезало заднюю стенку в паре дюймов от лица бывшего фидаина, и рядом с койкой появился Грейвенхольц.

Полностью одетый, Ракким опустил ноги на пол.

— Спасибо, рыжий, а то здесь становилось душновато.

— Лестер, в этом не было необходимости, — резко произнес Полковник. — Рикки, позволь представить моего заместителя Лестера Грейвенхольца.

Здоровяк убрал нож в ботинок, однако во взгляде его явственно читался вызов. Из оружия он также имел двуствольный автоматический пистолет. Заправленная в просторные камуфляжные штаны теплая футболка крупного плетения подчеркивала развитую мускулатуру. Костюм для устрашения. Следовало признать, работа японца впечатляла. Грейвенхольц двигался естественно, как будто скрытый под кожей слой поликарбонатного волокна толщиной в одну восьмую дюйма совершенно ему не мешал. Рыжеволосый сжал кулаки. Костяшки пальцев, несомненно, имели усиление, а предплечья защищали дополнительные пластины. Самая передовая технология. Ракким, однако, воспринял ее с отвращением. Генетические коктейли, применяемые фидаинами, кардинально улучшали естественные способности, но без дисциплины и подготовки становились совершенно бесполезны. Японские усовершенствования могли вызывать только высокомерие и зависимость.

— Чего выпятился, раздолбай? — рыкнул Грейвенхольц.

— Бабушка-бабушка, а почему у тебя такие большие зубы? — Ракким захлопал глазами.

Бэби рассмеялась.

— Успокойтесь оба! — приказал Полковник. — Рикки, это не совсем визит вежливости. Я все проверил. Двести миллионов долларов перечислены в иностранный банк, как ты и говорил. Деньги путешествовали по всему свету, прежде чем оказаться в Лихтенштейне, но мое доверенное лицо определило, что перечислены они были из одного московского банка. Судя по всему, ты говорил правду, по крайней мере в этой части.

— Закари, на твоем месте я бы поспешила определиться, с кем ты собираешься иметь дело, — сказала Бэби. — Тот китаец, о котором ты говорил, показался мне полным кретином. Он морщил нос от нашего угощения и постоянно спрашивал, достаточно ли чистая вода. Кроме того, разве можно верить атеисту? — Она пристально посмотрела на Раккима. — Я голосую за этого человека.

Полковник нежно поцеловал ее в щеку.

— У тебя нет права голоса, любимая.

— Ты уже нашел оружие? — спросил Ракким. — Русские хотят, чтобы их технический специалист как можно скорее приступил к работе.

— Узнаешь в свое время, — ответил Полковник. — Не хочу торопить события. А пока расскажи, как тебе удалось проникнуть в наш лагерь? Часовых, которые охраняли мой дом, уже допросили. С кофе ты хитро придумал.

— А я все равно считаю, что этих сукиных детей надо было поставить к стенке, — прорычал Грейвенхольц.

— Я не убиваю людей зря, Лестер. — Полковник одернул китель, придавая себе идеальный вид. — Перевода по службе и удержания месячного жалованья вполне достаточно, чтобы напомнить любому о необходимости проявлять бдительность. — Он открыл клапан палатки, и все вышли на улицу. — Рикки, я покажу тебе лагерь, хотя мне не кажется, что ты в этом нуждаешься.

— Веселитесь, мальчики, — сказала Бэби, — а я предпочитаю прогулку верхом.

— Возьми с собой пару солдат! — крикнул ей вслед Полковник.

Жена помахала ему рукой.

— Все равно не послушается. — Закари Смит провожал взглядом ее обтянутые джинсами бедра и качающийся при каждом шаге хвост светлых волос. — Поступит по-своему. — Молодая женщина поравнялась с дальними палатками. — Рикки, ты женат? Прости, ты уже говорил, что холостяк. Моя первая жена погибла во время войны. Жена и трое детей. Случайно, не по вине ваших солдат. Не думал, что женюсь еще раз. Дело не в том, что некому было скрасить мою жизнь или меня привлекала определенная степень свободы без эмоциональных обязательств. Ну, ты понимаешь, о чем я. А потом, несколько лет назад, я познакомился с Бэби, и все стало по-другому. — Он вздохнул, когда жена скрылась за шеренгой техники, и машинально коснулся выкрашенных в черный цвет волос. — Я знаю, что она слишком молода для меня. Но я не представляю жизни без нее.