Война (СИ) - Шепельский Евгений Александрович

Он задумчиво кивнул, но лоб нахмурен — сомневается.

— Я должен поговорить буду с Великой Матерью, — сказал. — Наедине. Хочу услышать ее вживую… Вслушаться в ее речи! И если… Я должен самолично убедиться перед тем, как… Понимаете, господин архканцлер? Я хочу поговорить немедленно!

Это звучало разумно. Я отправил секретаря к духовному лидеру ведьм, молясь про себя, чтобы Литон и Великая Мать понравились друг другу, или, хотя бы, нашли общий язык.

В ожидании секретаря разговор снова перешел на ближайшие планы, затем клирик, прервавшись на полуслове, кивнул на дверь в приемную.

— Шорох? Или мне мерещится? Свет Ашара, в эти дни у меня, кажется, обострились и слух, и зрение, и даже осязание!

У меня были сходные чувства, но сейчас я ничего не услышал.

Гицорген, конечно, мог подслушивать, но пара дверей и относительно просторный предбанник служили надежной «заглушкой»; даже если бы соглядатай, по известному способу, приложил к передней двери пустую плошку-резонатор, он бы все равно не различил ничего, кроме едва слышного гула.

— Вы полагаете, он… он купится, да простит мне Ашар сей вульгарный термин? Под его маской скудоумца таится недюжинный разум!

Я передернул плечами:

— Если нет, мы пропали. Но он купится, я уверен.

Литон еще раз спросил, когда сможет выступить со своею речью — его сторонники уже проявляют нетерпение, по городу ползут слухи… Омеди Бейдар рвет и мечет, по Норатору рыщут его клевреты, нескольких нищенствующих братьев изловили, бросили в темницу — вестей от них нет. Я усмехнулся про себя: еще бы Бейдар не метал, студенты Шутейника уже двое суток кряду обрабатывают население Норатора слухами о неизбежности церковной реформы. А от Норатора слухи ползут дальше, дальше… Конечно, я планировал подготовить население постепенно, но Сакран и Армад просто не дали мне времени, я действую как могу, стараясь угнаться за ускользающим временем.

Я заверил, что Литон выступит сразу же после моей коронации. Там же, на ступенях храма. Он не думал о последствиях — просто, как все фанатики, хотел донести до народа свои идеи. Ох, а ведь такие идеи нуждаются в максимально сложном администрировании, поддержке масс и государства. Ну, положим, поддержка масс есть, мало кому нравится платить церкви десятину, и еще много всего оплачивать. Государство тоже за. А вот сама церковь и уцелевшие дворяне… Мне придется вступить в прямую конфронтацию с клиром Ашара буквально в воскресенье, но без этого никак. Да и до крипты с оружием и драгоценностями нужно добраться.

Явился посланник к Великой Матери — она готова принять клирика немедленно. Литон ушел, вооружившись моими указами. Сомневающийся, однако окрыленный тем, что мечта его скоро сбудется. Я молился всем богам сразу, чтобы он нашел общий язык с верховной ведьмой.

В средневековой Европе нищенствующих францисканцев, они же «серые братья», особенно не преследовали, однако слишком они мирные были, их быстро оттеснили с первых ролей иезуиты… Нужно будет направить энергию обновленной церкви Ашара на действительно важные для страны вещи, на образование и медицину, и максимально пресечь любые ее попытки хоть как-то влиять на политику страны. Придется выступить серым кардиналом, но я справлюсь, не впервой. Пока ученые монахи Литона мне необходимы там и тут, позднее я заменю их обученными наемными администраторами.

С громовым стуком пришел Фальк Брауби, сдержанно матернулся, положил передо мной потертую шкатулку, в которой лежал-полеживал пистоль Хвата, рядом с ним — грубая щетка для чистки дула и наскоро сделанный шомпол для вбивания пуль. В шкатулке было еще несколько закрытых отделений, эдакие мини-сундучки, Брауби распахнул их, и я увидел алмазно блестящие кристаллики черного пороха, а также набор грубо отлитых свинцовых шариков — пуль и вырезанные из войлока пыжи.

Алхимик досадливо цыкнул зубом; колыхнулась косматая, присыпанная солью седин борода, делавшая его похожим на не старого еще, но вполне себе пьющего Санта-Клауса.

— Этот механизм прост, как блеяние осла, а принцип его работы — вообще смешон. Как же я раньше не додумался, Свет Ашара? Механик Института все скопировал, кузнецы наши отковали, слесари выточили тонкие детали, я лично выточил и закрепил кремень, и вот вчера мы собрали похожую штуковину, и даже из нее стреляли на плацу Университета… Ваш газетчик, Бантруо Рейл, был ужасно недоволен… Дымит изрядно и воняет, и прочищать ему задницу, прошу прощения за стыдные слова — пистолю, а не Рейлу, надо от копоти через каждые три выстрела, но кирасу пробивает, однако не всегда — бывает, пуля как бы соскальзывает, даже если стреляешь в упор, а бывает, промахиваешься — ежели отойдешь дальше, чем на десять шагов. Но… Свет Ашара, это веселит изрядно! Да-да, такая маленькая пушка прямо у тебя в руках! Я подумал: а если сделать ручную пушку… Покрупнее! Это ведь возможно?

Он был охвачен энтузиазмом.

Ружья… Нечто вроде примитивных мушкетов? Почему я об этом сразу не подумал?

— Не только возможно, но и необходимо, Брауби. Чем длиннее дуло — тем точнее полет пули. Это же касается и пистолей — вы можете экспериментировать, создавая образцы разной длины.

— Однако мне нужна селитра! Много селитры. И железо, господин архканцлер, много железа! Свинец для ядер и пуль в Санкструме есть, но железа, даже меди и олова, из которых можно выплавить бронзу, безумно мало!

Вот она, жизнь политика: все тебя о чем-то просят. Хочешь кардинальных подвижек — находи источники финансирования, изыскивай внутренние резервы, в общем, рой землю, разбивайся в лепешку, и только тогда достигнешь результата.

Я вздохнул и кратко посвятил алхимика в новые обстоятельства. Он выругался уже несдержанно, щеки его налились вишневым румянцем.

— Значит, через два дня? Я не успеваю… Ничего не успеваю!

— Главное, отлить побольше ядер и сделать достаточное количество пороха для тех пушек, что мы захватили. И кое для чего еще…

Я посвятил его в свой план. Он заходил по кабинету, постукивая кулачищем в стену.

— Селитра! Много селитры! Я найму еще людей, чтобы они счищали ее со стен коровников, найму еще тех, кто будет толочь порох. Нужны еще средства! Да, да, порох я изготовлю, и ядра отолью, это просто, даже очень просто! Но пусть только они зайдут в ловушку! Там действительно прекрасное место, и мы сумеем их уничтожить!

— Как раз работаю над этим, — заметил я скромно. Он кивнул, взгляд налитых кровью бычьих глаз сообщил — верит мне, верит, что смогу, сумею… Мне верят почти все приближенные, я каким-то образом умею вселить в них веру в победу, а значит, нет у меня права их разочаровать.

Я рассказал ему о крипте, пригласил в воскресенье на коронацию. Глаза его вспыхнули, руки — дрогнули. Как и большинство ученых, он был лишен мистических предрассудков, и сполна разделял мою идею: использовать все средства для победы.

Брауби показал мне, как снаряжать пистоль: под его руководством я засыпал порох на полку и в дуло, забил туда пыж и пулю. Алхимик довольно рыкнул, чуть ли не дым из ноздрей пустил, и, получив еще денег, отбыл.

— А пистоль? — спросил я в спину.

— Это вам, господин архканцлер… Подарок! Если держать заряженным в шкатулке — порох с неделю не отсыреет. Пусть будет у вас полеживать… На всякий разумный или не очень разумный случай!

Тоже считает, что я не слишком выдающийся фехтовальщик. Ну, что ж, пусть огнестрел хранится у меня.

Принесли обед. Готовили теперь из проверенных продуктов, под надзором Алых, повара пробовали блюда, будь там яд — они загремели бы на небеса в первую очередь. Блоджетт лично, явно довольный, внес глиняный кувшин, из носика которого курился ароматный пар.

— Это что? — спросил я. Из кувшина пахло горьковато-сладким, дымным.

— К-компот, ваше сиятельство г-господин архканцлер! Помните, вы когда-то просили…

— Без овсяной крупы?

— Что вы, господин архканцлер, все как вы хотели! Поскольку с-свежих фруктов и ягод сейчас не достать, а моченые на компот не годятся, мы отыскали в парке Варлойна несколько старых яблонь, слив и груш-дичек, с неосыпавшимися, усохшими на ветвях прошлогодними плодами! И вот мы их бережно соб-брали, отмыли, почистили, замочили и как следует отварили, добавив м-меду!