Подвойский - Николай Тихонович Степанов

военным делам оформил решения совещаний и съезда в приказы и распоряжения, которые тут же были отправлены в Ставку, гарнизоны, в губернии.

На очередном заседании СНК Николай Ильич предложил выпустить от имени Советского правительства манифест с призывом создавать новую армию. Но В. И. Ленин указал на преждевременность такого шага. При невероятной усталости масс, сказал он, мысль о создании новой армии должна идти не сверху от правительства, а с низов.

Вскоре главком Н. В. Крыленко сообщил в Нарком-воен, что решение о новой армии находит положительный отклик в дивизиях и корпусах старой армии, во многих из них уже идет работа по формированию первых ее отрядов. Таким образом, идея создания новой армии, несомненно, находила поддержку в низах.

Но больше всего Н. И. Подвойского обрадовал К. С. Еремеев, назначенный (после отъезда В. А. Антонова-Овсеенко на юг) командующим Петроградским военным округом. 31 декабря он приехал в наркомат, зашел к Подвойскому и спокойно, даже как-то буднично сказал:

— Завтра, 1 января, отправляем первые эшелоны социалистической армии на фронт. Приглашаю вас на митинг по случаю проводов.

Николай Ильич готов был расцеловать Еремеева. Верный своей привычке немедленно, без суеты и разговоров делать то, что нужно сегодня, К. С. Еремеев так же приступил и к формированию новой армии. И вот первые эшелоны готовы к отправке на фронт.

— Непременно буду! И обязательно приглашу Владимира Ильича.

— Это было бы очень хорошо, — сказал Еремеев. — Рабочие просили об этом.

Под вечер 1 января Н. И. Подвойский поехал в Смольный. У В. И. Ленина сидели незнакомый Николаю Ильичу иностранец и Мария Ильинична. Поздоровавшись с Н. И. Подвойским, Владимир Ильич подвел его к незнакомцу и сказал на немецком языке:

— Это наш военный специалист товарищ Подвойский.

Николай Ильич, понимавший по-немецки, несколько смутился от такой рекомендации, ибо он и в то время, и до конца жизни считал себя не военным специалистом, а военно-политическим работником партии.

— …А это товарищ Платтен, — продолжал Владимир Ильич уже на русском языке. — Социалист. Он помог нам выехать из Швейцарии.

Ф. Платтен и Н. И. Подвойский обменялись крепким рукопожатием и несколькими фразами. Николай Ильич, поднапрягшись, по-немецки сказал, что ему приходилось некоторое время жить в Швейцарии, довелось любоваться ее красотами.

Потом Подвойский обратился к Ленину:

— Владимир Ильич! В Михайловском манеже состоится митинг по торжественному и важному случаю — сформированы и отправляются на фронт первые эшелоны новой, социалистической армии. Рабочие Выборгского района просили вас приехать.

В. И. Ленин обрадовался чрезвычайно.

— Обязательно поедем. Товарищ Платтен, приглашаем и вас. — Владимир Ильич повернулся к Платтену и стал объяснять ему роль и значение новой армии.

Решили воспользоваться крытой машиной Подвойского. По дороге Николай Ильич рассказал о своем выступлении в Петроградском Совете и о единодушной поддержке Советом идеи создания социалистической армии, о полном признании этого начинания рабочими Питера, об энергичной деятельности К. С. Еремеева.

— Может, пора выпустить манифест СНК о создании армии? — спросил Ленина Николай Ильич. — Это облегчило бы вербовку добровольцев.

Ленин отрицательно покачал головой:

— Рано, батенька, рано. Пусть массы глубже разберутся в ее необходимости, пусть побольше будет решений снизу. — Ленин помолчал. — Кроме того, такой манифест правительства вряд ли поможет сейчас переговорам с Германией в Брест-Литовске.

…Подъехали к Михайловскому манежу. Вдоль его стен в два ряда стояли броневики. Две машины, украшенные еловыми ветками, были поставлены у входа. Полутемный огромный зал, слабо освещенный факелами, отопляемый всего одной печкой, был заполнен народом. Добровольцы притопывали ногами, чтобы согреться. С приездом гостей они быстро построились.

Трибуной служил броневик. Николай Ильич открыл митинг. Прежде всего выступили рабочие питерских заводов. Они тепло напутствовали первых солдат повой армии. Когда Николай Ильич объявил, что слово предоставляется Владимиру Ильичу Ленину, зал разразился аплодисментами.

Владимир Ильич поднялся на привычную уже ему трибуну — броневик. Поднял руку и подождал, пока зал затихнет. А потом заговорил. Голос его был чуть с хрипотцой.

— …Приветствую в вашем лице тех первых героев-добровольцев социалистической армии, которые создадут сильную революционную армию.

Николай Ильич всматривался в зал. Добровольцы были одеты кто во что, в руках у них были солдатские котелки, за плечами висели котомки. На вид вроде какие солдаты? Но их худые, решительные лица, твердый взгляд свидетельствовали о том, что они солдаты — солдаты новой, невиданной армии.

— …И эта армия, — продолжал Ленин, — призывается оберегать завоевания революции, нашу народную власть, Советы солдатских, рабочих и крестьянских депутатов, весь новый истинно демократический строй от всех врагов народа…

Николай Ильич слушал В. И. Ленина и вновь и вновь поражался его умению говорить о главном так четко, вычленяя самую суть.

— …Эти враги — капиталисты всего мира, организующие в настоящее время поход против русской революции, которая несет избавление всем трудящимся… Пусть товарищи, отправляющиеся в окопы, поддержат слабых, утвердят колеблющихся и вдохновят своим личным примером всех уставших. Уже просыпаются народы, уже слышат горячий призыв нашей революции, и мы скоро не будем одиноки, в нашу армию вольются пролетарские силы других стран…

Последние слова В. И. Ленина покрыли одобрительные возгласы и долго не смолкавшие под сводами манежа аплодисменты.

Н. И. Подвойский предоставил слово пожелавшему выступить американскому писателю-интернационалисту А. Р. Вильямсу, присутствовавшему на митинге в качестве журналиста. Его добрые напутствия вызвали горячий отклик у собравшихся.

Митинг закончился. Оркестр не очень стройно заиграл «Интернационал». Владимир Ильич тут же, у броневика, вступил в беседу с американцем и его спутниками. А Николай Ильич подозвал шофера своей автомашины Т. М. Гороховика.

— Тарас Митрофанович! Отвезите товарища Ленина, куда он скажет. С ним поедет Мария Ильинична и еще, наверное, швейцарский товарищ. Смотрите, осторожно. Охраны нет. В случае чего вся надежда на вас…

Гороховик понимающе кивнул.

Толпа провожавших не отпускала В. И. Ленина до тех пор, пока он не сел в автомобиль. Машина, выпустив клуб сизого дыма, ушла.

Николай Ильич занялся отправкой эшелонов. Вдруг тревожный гул пронесся среди отъезжавших добровольцев. По отдельным возгласам Н. И. Подвойский понял, что в машину В. И. Ленина стреляли. Он на машине К. С. Еремеева бросился к Смольному.

Там он нашел Гороховика, стоявшего у