Великие научно-фантастические рассказы. 1939 год - Кэтрин Л. Мур

подумать о том, что же ему делать. Но нет, все должно было решиться сейчас, времени на раздумья у него не было. Может, оно и к лучшему. Человеческий мозг просто не выдержит, если будет долго думать о таком безумии. Он должен был что-то сказать юному Билли. Но что он мог сказать? Как мог он посмотреть в непонимающие, умоляющие глаза любого из своих детей и отобрать у них жизнь? Если бы он только мог разорвать связь, которая привела их троих на один временной перекресток. Но он не мог. Он должен был все объяснить Билли.

– Это не бред, – повторил он с нажимом. – Вы и ваш мир – это лишь один из вариантов будущего. Я никому ничего не должен. Если я не женюсь на Марте и не доведу до ума идею предопределения пола, будущее изменится… пойдет по другому пути. Который так же плох, как и ваш, если не хуже! – Последние слова он сказал уже самому себе.

– Он сошел с ума, – послышался с экрана шепот Билли.

– Я… Я не… – начал лидер дрожащим, заикающимся голосом. Он будто говорил сам с собой. – Это какая-то нелепость! Но все же он не женат и великое изобретение еще не доделано. А что, если он никогда… Но ведь мы существуем! Состоим из плоти и крови, ведь так? – С этими словами он постучал ногой по полу, словно проверяя на прочность фундамент своего мира. – Мы все произошли от этого… этого сумасшедшего. Господи, неужели мы все тоже сумасшедшие?

– Отец! Вернись! – Голос Сью пронзительно звенел у Билла в ушах.

Он в отчаянии повернулся к ней, радуясь возможности избежать преследующих его взглядов из другого окна. Хоть взамен ему и придется столкнуться с ее глазами. Теперь Сью уже стояла на тихой и прохладной поляне, поросшей миртом, посреди залитого солнцем праздного мира. Она рыдала.

– Не слушай их, отец! Я чувствую, как ты сомневаешься. Я слышу, что они говорят! Но они ненастоящие, отец, они не могут быть настоящими! У тебя ведь никогда не было сына, помнишь? А все, что ты говоришь… Это ведь просто слова, так? Все эти глупости про плоскость вероятностей – это лишь гипотеза! Отец, скажи, что я права! У нас такой прекрасный мир, нам нравится так жить… Я хочу жить, отец! Я настоящая! Мы столько веков боролись за мир, счастье и наш замечательный цветущий Эдем. Не дай ему кануть в небытие! Ты… – Она неуверенно рассмеялась. – Ты этого не сделал, ведь этот мир вокруг нас, и он такой уже тысячу лет! Я… Отец! – Ее голос сорвался, и она всхлипнула, отчего сердце Билла сжалось, ее слезы делали ему больно. Он должен был защищать ее и лелеять, всегда. Как же он…

– Доктор Кори, вы меня слышите? Пожалуйста, послушайте! – Знакомый голос Билли доносился до него из другого будущего.

Билл взглянул в его сторону, а затем закрыл руками уши и отвернулся от них обоих. Их голоса слились в один умоляющий голос.

Сью на миртовой поляне из далекого будущего, дитя увядающего мира, скользящего в пучину забвения. Мир Билли, возможно, и вправду такой прекрасный, как он говорит, но цена его слишком высока. Билл вспомнил застывшие несчастные лица, которые он видел на улицах городов этого мира. Его собственное изобретение лишило этих людей инициативности, которая принадлежала им по праву рождения. Счастье тоже принадлежало им по праву рождения, как и способность принимать решения, от которых зависело их будущее.

Нет, даже во имя великих достижений человечество не должно было лишаться неотъемлемого права делать собственный выбор. И если во власти Билла Кори было не допустить появления системы, которая уничтожает в человеке свободу, честь и радость (даже во имя всеобщего прогресса), у него не было выбора. Цена была слишком высока. Смутно вспоминались ему слова из забытого прошлого: «Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит…»

Но какой была альтернатива… Билл тяжело вздохнул. Счастье, мир, свобода и честь. Да, в мире Сью было все, чего не хватало миру Билли. Но каков итог? Праздность, упадок и вымирание человеческой расы, которая в мире Билли станет великой и покорит космическое пространство.

– Но мне нужно сделать выбор, – простонал Билл. – А выбора нет! Если я женюсь на Салли и не закончу свое исследование – последует одно будущее. Если женюсь на Марте и исследование будет завершено – последует другое. И оба варианта плохие. Что же мне делать? Человек или человечество, что имеет большее значение? Счастье и вымирание или несчастье и прославленное бессмертие? Что же лучше?

– Кори! Доктор Кори! – Суровый голос Данна ворвался в оцепеневшее сознание Билла, и он обернулся.

Жесткое, словно каменное лицо лидера под стальным шлемом источало уверенность. Билл понял, что Данн принял какое-то решение, и ощутил внезапное восхищение этим человеком. Все-таки недаром его выбрали лидером.

– С вашей стороны было очень глупо рассказывать нам это, Кори. Вы или чудак, или глупец, или и то и другое. Вы разве не понимаете? Вы думаете, что, устанавливая контакт, мы не подготовились к возможным проблемам? Мы переносим в ваше время изображение и звук, таким же способом мы можем перенести и уничтожение! В наших записях о прошлом не сказано, что Уильям Кори, находясь в своем кабинете, был убит выстрелом из атомной пушки. Но, ей-богу, сэр, если вы можете менять прошлое, то можем и мы!

– Но тогда вы уничтожите и себя, – заметил Билл, стараясь сделать свой голос максимально твердым. Он вглядывался в сердитые глаза человека, который раньше, должно быть, никогда не сталкивался с решительным сопротивлением, и задавался вопросом, смог ли этот человек принять ту истину, которая казалась ему невозможным безумием. Ему ужасно хотелось рассмеяться, однако где-то внутри росло холодное убеждение, что дети его нерожденного сына из несуществующего будущего действительно могут его уничтожить. Он продолжил: – Вы и весь ваш мир исчезнете, если я умру.

– Но мы будем отомщены! – свирепо ответил лидер, а затем немного помедлил. – О чем это я… Вы чуть было не сделали из меня такого же сумасшедшего! Послушайте, да будьте же благоразумным! Вы можете представить себя растворяющимся в небытии? Вот и я не могу!

– Но если вы убьете меня, как ваш мир вообще сможет появиться?

– К черту это все! – взорвался Данн. – Я не философ! Я военный! И я готов рискнуть!

– Доктор Кори, пожалуйста… – Билли прижался к самой поверхности куба, словно хотел вернуться в свое собственное прошлое и положить руки на плечи этому человеку, который был так похож на него, бледному, упрямо смотрящему в будущее. Возможно, в его дрожащем голосе было нечто большее, чем просто стремление уладить конфликт. Ведь если