Обыкновенная война - Борис Геннадьевич Цеханович

командовать взводом сержанта Некрасова и ты знаешь, что он не хуже тебя бы справился. Так что, Коровин, иди во взвод, кучкуй вокруг себя солдат и работай с ними. Задача ясна? – Лейтенант удручённо кивнул головой и ушёл.

– Так то, всё так, но, Борис Геннадьевич, отпустив Ермакова, вы сделали большую ошибку, – задумчиво протянул замполит, когда взводный отдалился от нас.

– Алексей Иванович, дорогой ты мой. Если бы стал его убеждать и уговаривать, я совершил

бы ещё большую ошибку. Поверь моему большому практическому опыту работы с солдатами: максимум через три дня, а я думаю, что через два, Ермаков приползёт и ещё будет меня умолять принять его обратно в батарею. Если этого не произойдёт, будем считать, что я в армии двадцать один год прослужил впустую.

Мы вернулись в расположение и каждый занялся своими текущими делами. Внешне всё было как обычно, но чувствовалась в батарее внутренняя напряжённость, ощущалась стена отчуждения, которая прошла между мной и личным составом. Солдаты собирались в кучки, шептались: при моём приближении замолкали. Я, в принципе, не обращал особого внимания на это, так как считал, что действие любого командира вызывает недовольство большинства подчинённых. И даже самое правильное решение командира, всегда вызовет недовольство кого-нибудь.

Перед обедом, взяв с собой замполита, техника и пару солдат для прикрытия, скрытно выдвинулись на поворот дороги у окраины Чечен-Аула. Передвигаясь короткими перебежками,

на перекрёстке, действительно, обнаружили следы недавнего пребывания боевиков. Карпук с Кирьяновым собрали все гранаты, сколько смогли, выставили растяжки, но этого было явно недостаточно, чтобы перекрыть всю дорогу. Пока они ставили растяжки, мы выдвинулись ещё на сто метров вперёд и провели разведку местности за поворотом. Деревня была совсем рядом, но боевиков видно не было. Вернулись обратно, решив вечером повторить поход, чтобы окончательно заминировать перекрёсток. А после обеда отличился старшина. Он также присутствовал при обличительной речи Ермакова, в которой старшина был назван «поганым ментом», что и вывело его из равновесия. Надо сказать, что прапорщик Пономарёв никогда не выпивал с нами, так… может пригубить чуть-чуть, но не более. А тут напился вдрызг.

После обеда, ко мне в землянку пришли прощаться Кириллов и Черепков: их перекидывали на другие участки переднего края. Мы посидели немного, выпили грамм триста коньяка и вышли на улицу перекурить. В этот момент ко мне подскочил замполит: – Борис Геннадьевич, старшина напился и сейчас шурует по дороге прямо в Чечен-Аул.

Я повернул голову на дорогу и увидел, как по ней в сторону Чечен-Аула бежит человек, причём во всём белом. Вскинул бинокль: точно – старшина, с автоматом в руке, в нижнем солдатском белье, перепоясанный портупеей с подсумком патронов, Пономарёв бежал в атаку.

– Чудинов, Алушаев, взять старшину. – Резко приказал я наблюдавшим, за этой сумасбродной выходкой старшины, солдатам. Те мгновенно скатились к БРДМу, туда же на броню заскочило ещё пару солдат. Двигатель заревел и машина стремительно вырвалась на мост. Старшина тем временем быстро приближался к повороту. Я перевёл бинокль на передний край девятой роты, где на позициях крайнего взводного опорного пункта уже суетились солдаты. Из окопов выскочило несколько военнослужащих и ринулись наперерез старшине. Но пробежать они сумели лишь метров сто. Из Чечен-Аула застучал пулемёт, фонтанчики от пуль заплясали вокруг солдат и они поспешно залегли.

– Установку на насыпь. К бою! – Сам же резко перевёл бинокль на окраину деревни. Сразу же заметил несколько фигур боевиков, которые прикрываясь заборами и сараями приближались к дороге. Если сейчас мои бойцы спасуют и не поедут дальше, то старшине конец – или срежут с автомата, или что ещё хуже, возьмут в плен. Но солдаты не струсили. До старшины было метров сто, когда все кто был на броне, переместились на правый борт. Каждый из них левой рукой зацепился за поручни и выступы на броне, замерли, приготовившись подхватить на ходу прапорщика. Боевики уже не бежали, а остановились и открыли огонь по БРДМу и старшине. Несколько очередей хлестнуло по дороге, под ногами у Пономарёва, ещё одна очередь ударила сзади, но старшина ничего не замечая, продолжал бежать. Справа послышался резкий звук схода ракеты, которая понеслась по своей траектории в направлении боевиков. Теперь все наблюдали за полётом ракеты. Но боевики то ли заметили ракету, то ли ещё по какой-либо причине, внезапно залегли и ракета, разорвавшись в пяти метрах от них, не причинила им вреда. Чеченцы вскочили и отбежали к ближайшему дому, где скрылись и больше не показывались.

БРДМ в это время поравнялся со старшиной, несколько крепких рук ухватило прапорщика за шиворот нательного белья и на спине и рывком закинули его наверх. Машина по крутой траектории, не останавливаясь, повернула и помчалась обратно к нашим позициям. Запоздало дал несколько коротких очередей пулемёт боевиков и заткнулся. Через пять минут солдаты спихнули старшину на землю уже в расположении командного пункта. Пономарёв пробежал по земле несколько шагов, пытаясь удержаться на ногах, но всё-таки упал. Ткнулся лицом в землю прямо передо мной и остался лежать, не делая попыток подняться.

Я присел на корточки перед ним и рукой за волосы поднял его голову: – Пономарёв, ты меня слышишь?

И тут старшина начал гнать пьяную «пургу» – типа того, что его все считают трусом. Но он не трус и решил всем это доказать. Разговаривать с ним в таком состоянии было бесполезно.

– Алексей Иванович, обезоружить его и в палатку. Завтра с ним будем разбираться.

С офицерами спустился в землянку, ещё немного выпили и Кириллов с Черепковым уехали.

А через полчаса как они уехали, в районе позиций морских пехотинцев вспыхнула интенсивная стрельба. Я взошёл на насыпь и бинокль попытался рассмотреть, что у них там происходит, но ничего увидеть не сумел. Стрельба также внезапно и оборвалась, лишь через пару минут прозвучало несколько одиночных выстрелов и всё стихло окончательно. Сигнала о помощи не было и я решил сходить к Немцову после совещания.

Было уже темно, когда пошёл к морпехам. Шёл и через каждые тридцать-пятьдесят метров запускал в воздух маленькие осветительные ракеты, которые взлетали на высоту метров пятнадцать и в течение десяти секунд освещали местность на сто метров вперёд. На складе РАВ, пару дней назад, мне выдали ракетницу, выполненную в виде авторучки, и мне ещё не надоело ею баловаться. На командном пункте Витьки Немцова не было, но у телефона сидел заместитель командира взвода.

– Чего у вас за стрельба днём была и где командир взвода? – Спросил я, усаживаясь за стол.

Сержант оживился. Наверно, ему хотелось поделиться своими впечатлениями и во