Первая колония - Юрий Ижевчанин

Когда наш герой почувствовал, что репутация его среди Насильников стала чуть ли не самой высокой, он сам пришел в Совет и предложил направить его в качестве теперь уже Наставника с большой буквы в деревню, избегая тем самым возможных последствий зависти остальных Древних. А после того, как среди Гадких исчез единственный честный и благородный экземпляр, горцы и степняки образовали союз, пригласили агашского царя и восточные княжества: первого возглавить войско, а этих в качестве членов союза — и смели все три города Древних и три деревни: две приморские и одна в полустепной зоне. Эти поселения лежали на слишком открытых местах и Насильники, в жажде пограбить и понасиловать, их уничтожили, не считаясь с потерями. Остались целыми лишь шесть лесных деревень. В леса даже самые отморозки не осмелились сунуться.

То, что Аориэу ушел из города перед его разрушением, было воспринято в деревнях как еще один признак его исключительной везучести. Разрушение городов в деревнях восприняли как закономерное невезение из-за того, что зазнавшиеся и зажравшиеся горожане стали пренебрегать обычаем наставничества и оторвались от корней. А когда ученик Наставника отправился к возвращавшимся с добычей остаткам горцев, перессорил их между собой, но сам оказался невезучим и был убит, Наставника поблагодарили за прекрасную работу (отлично обучил и одновременно избавил от невезучего), дали ему имя Аориэу и после того, как он прошел по остальным уцелевшим деревням, передавая опыт, опять отправили во внешний мир, где как раз появилось новое племя: старки.

И закончим главу мы неприличной частушкой, сочиненной Древними, чтобы спровоцировать обычных людей на тщетные попытки их обмануть:

Нынче в городе своем все нас поздравляли:

Я с дружком моим вдвоем Гадких об. бали.

Глава 11. Новая земля

В двадцать девятый день седьмого месяца царь Лиговайи Атар вновь вывел свой флот в море и пошел на восток, надеясь достичь назначенных ему земель за один переход. Ветер все время менялся, но с северо-западного то на юго-западный, то на западный, так что был попутным. Несколько раз появлялись пираты, но движения шлюпов и военных кораблей в их сторону было достаточно, чтобы они быстрее поворачивали куда-нибудь, лишь бы подальше. Корабли шли еще три дня вдоль берегов, покрытых лесами, виднелись устья рек и города. На четвертый день горы подступили близко к берегу. Вдоль гористых берегов, где порою на узких полосках плодородной земли виднелись поселения, ветер нес переселенцев еще шесть дней. Затем горы отступили, и через день перед старками открылся пролив, ведущий на север, в Пурпурное море, на старкских картах называющийся Локара. Здесь, на западном берегу, и предстояло, согласно благословению Монастырей, обосноваться колонии.

Перед полуднем на следующий день, 11 день восьмого месяца, последнего месяца весны в Южном Полушарии, флот бросил якорь в бухте, которая казалась подходящей для постройки поселения. Заливчик был небольшой, но достаточный, с грехом пополам, для стоянки старкского флота. А главное, что дно оказалось средней глубины и песчаным, так что, пока корабли не вытащили на берег, их можно было прочно заякорить. На западе виднелись горы, на востоке за морем тоже еле различалась полоска гор. Местность была лесистая, но вокруг бухты расстилалось каменистое поле, удобное для постройки если не города, то крепости. Да на самом деле развалины крепости здесь уже были.

Изучив обстановку, царь понял, что в пределах видимости врагов нет, и можно начать высадку с торжественного обряда. Царь с царицей, священником и сыновьями первыми высадились на берег. За ними шли еще две лодки с охраной. Священник поставил переносной алтарь, царское семейство помолилось и царь объявил эту местность землей царства Лиговайя, отныне и навеки, доколе будет угодно Судьбе и Победителям. После этого на землю вступили воины. На душе у Атара было хорошо: обряд вступления во владение удалось совершить в мирной обстановке, это неплохое предзнаменование. Значит, здесь будет возможность жить мирно, хотя, конечно, повоевать придется, особенно вначале. Атар от радости раскинул руки и запел торжественный гимн солнцу, земле и Судьбе. Семейство подхватило его слова, а за ним вступили в хор воины.

Ведет нас от рождения Судьба,

И, что бы ни ждало за поворотом,

Единственно достойная мольба:

"С пути не сбей нас, страх или щедроты!"

Нам солнце души греет и живит,

Вселяя в них бессмертную надежду,

И путь Судьбы всегда для тех открыт,

Кто не сменяет правду на победу.

От солнца взял огонь в своей груди,

А от земли — опору и сомненье,

Лишь об одном, Творец, молю: "Благослови,

Чтоб никогда не сбился с направленья."

Когда весь путь мой жизненный пройду,

Земля меня укроет мощным телом,

В ее объятьях крепких я уйду

В тот мир, где вновь душе готово дело.

А затем царь проскандировал стихотворение, которое являлось своего рода символом чести для мужчин. К нему присоединились все мужчины.

Созидающий башню сорвется,

Будет страшен стремительный лет,

И на дне мирового колодца

Он безумье свое проклянет.

Разрушающий будет раздавлен,

Опрокинут обломками плит,

И, Всевидящим Богом оставлен,

Он о муке своей возопит.

А ушедший в ночные пещеры

Или к заводям тихой реки

Повстречает свирепой пантеры

Наводящие ужас зрачки.

Не спасешься от доли кровавой,

Что земным предназначила твердь.

Но молчи: несравненное право —

Самому выбирать свою смерть.

(Н. Гумилев. Выбор)

Это стихотворение написал Шуджум уль-Макит, последний пророк Единобожников. Но через месяц он, услышав его от других, схватился за голову и объявил эти стихи сатанинскими. Старкам, наоборот, стихотворение понравилось и подошло полностью к их мировоззрению и обычаям. Ний Гумилан перевел его на старкский.

С севера появилась пара военных кораблей с пятиногими львами на парусах: знаком царства Агаш. Капитан главного корабля, в медном шлеме, с длинной завитой бородой, в полном доспехе, высадился с пятью людьми на берег, приветствовал царя и сказал ему, что он должен немедленно сообщить о прибытии старков своему царю.

— Перед моим отплытием царь Ашинатогл велел мне, если я повстречаю тебя, царь, передать тебе его приветствия и пожелания здоровья тебе и всему твоему семейству, счастья и благополучия твоему народу. Мира он тебе не желает, чтобы не разгневать глупым пожеланием Победителей, и предупреждает, что местные варвары будут атаковать тебя беспощадно. Он передает также то, что он как можно скорее ожидает тебя в своем столичном городе Калгаште, дабы ты поклонился сильнейшему из царей Юга. Он будет рад взять тебя и твой народ под свое покровительство и помочь отбивать атаки кровожадных варваров. Он слышал о небесных танцовщицах, которых вы привезли, и будет рад получить одну из них себе в гарем. Он слышал о доблести твоих сыновей и просил бы у тебя, царь, одного из них в качестве военачальника отборного отряда в своем войске. Я могу обещать тебе от его лица, что никакой дани он с тебя брать не собирается и намерен обойтись с тобой, царь, самым почетным образом. А за танцовщицу и за хлопоты, связанные с поездкой в столицу, он тебя щедро одарит, и сына твоего будет рассматривать как своего сына.