Первая колония - Юрий Ижевчанин

Односельчане — искусники по чутью ауры и наследственных колебаний (того, что мы называем генетической информацией) — потерли кожицу ребенка несколькими растительными растворами, прислушались с закрытыми глазами в темной комнате, улавливая вибрации, затем проделали ряд более жестких манипуляций с семенем, затем позвали самого Шакирунэ и вынесли вердикт: почти достоверно, что отец ребенка Шакирунэ.

— Оказывается, мне посчастливилось зачать с этого единственного раза, — сказала мать не совсем радостным голосом.

Народ Ненасильников практически все время говорит в терминах вероятностей. Это включает в себя оценку либо вероятности в смысле меры возможности события, либо (в тех же терминах) его желательности и субъективного ощущения как счастливого или несчастного. Примерная шкала от низшего к высшему: невероятно, влип, напоролся, не повезло, случилось, выпал шанс, возможность, повезло, удача, посчастливилось, достоверно. Эти выражения, конечно же, имеют несколько вариантов. Только об окончательно совершенном и никак не оцениваемом событии говорят без вариаций.

Ребенка назвали ХотЖэу. Это слово могло быть истолковано на языке Ненасильников лишь с большим трудом, но при создании имени прежде всего смотрели на гармонию его звучания с аурой ребенка, подбирая наиболее сочетающиеся с ней шесть или семь звуков, ни в коем случае не включающие встречающиеся в имени Князя внешнего мира, Господина Насилия, Кришны Безжалостного. На процедуре наречения присутствовал и его отец Шакирунэ. Еще год, пока он оставался наставником в этой деревне, он регулярно посещал ребенка и приносил дары семье, в которой он рос, говорил с ним на разных непонятных языках (немного известен из них внутри деревни был лишь агашский) и пел ему песни, тоже не своего народа. Уходя во внешний мир, Шакирунэ настоятельно посоветовал родителям учить мальчика языкам внешних народов:

— Ему посчастливилось, что у него прекрасные способности к этому, и такое умение дает возможность продвинуться во внешнем мире.

Сам Шакирунэ считался среди настоящих людей неудачником. В своей деревне он не подошел ни одной семье и даже такому простому биоценозу, как деревня целиком, и был вынужден отправиться во внешний мир. Там он тоже никак не мог найти себе биоценоз, но все время выкручивался за счет своей потрясающей удачливости, и в конце концов скатился до положения члена Совета Республики, куда попадали люди, очень удачливые, но ни на что более не пригодные. Менее удачливые из таких просто погибали на одном из этапов "карьеры". И там он оказался в дисгармонии. В итоге Шакирунэ был выдвинут на Координатора Республики, отбыл положенный год на этом посту и теперь передавал свой опыт общения со внешним миром, обучая премудростям взаимодействия с миром Кришны юношей и девушек, которые не находили места в деревне и должны были отправиться вовне, а также их наставников. Три года он прожил в Оапатураэ, и теперь по обычаям должен был перейти в другую деревню, если его вдруг не призовут вновь в Совет или для дипломатического поручения. Полученное им в результате похождений имя отражало его зараженность миром насилия: оно включало все звуки имени Безжалостного. По всем этим причинам ему нельзя было долго оставаться на одном месте в мире настоящих людей, чтобы не заразить их тоже.

А для внешнего мира Шакирунэ был одним из самых преуспевших и авторитетнейших членов непонятного сообщества Ненасильников. Еще бы: Координатор Республики, человек, которого почти наверняка повторно введут в состав Совета…

Лингвистические способности мальчика были настолько незаурядными, что он легко находил общий язык с высшими животными. Казалось, что он умеет говорить на их языках. ХотЖэу действительно прекрасно имитировал их звуки и понимал их сигналы, но основное на самом деле было его умение направлять животных, вступать с ними в духовный контакт. Ненасильники всячески избегали прямых действий. Даже животным считалось намного предпочтительнее не приказывать, а ориентировать их. Тем более нельзя было приказывать, если домашнее животное предназначалось к съедению или забою. Его просто направляли в сторону, где стояли взведенные ловушки, причем хозяева животного не имели права взводить свою ловушку и есть мясо выращенного ими зверя либо птицы. Им платили "справедливую цену" владельцы ловушки, куда влипла, скажем, свинья. А в другой раз уже этому двору везло на попадание чужого животного в их ловушку. Бывало порою, что хитрое животное избегало всех ловушек, тогда оно считалось везучим, отпускалось на волю и часто использовалось в качестве производителя либо матки. Везучесть Ненасильники развивали даже в своих животных. Если животному не везло и ловушка не убивала его быстро, звали мясника или его подручного совершить эвтаназию. Впрочем, он все равно был необходим, чтобы освежевать и разделать тушу.

Впоследствии Аориэу (под этим именем, заработанным в результате похождений в мире Кришны, он будет выступать в дальнейшем) вспоминал с нежностью свой надел и свою семью. Когда выяснилось его происхождение, аура мальчика быстро гармонизировалась с аурой остальной семьи. На участке все высшие животные ласкались к нему. Даже кроты ночью с удовольствием высовывали свои мордочки из ходов, чтобы он их погладил и попел им, и выносили ему в зубах вкусные корешки либо жирных и тающих во рту личинок. Правда, с насекомыми найти общий язык мальчику так и не удалось: здесь требовалось нечто другое. Его даже пару раз жалили пчелы и осы.

Участок с точки зрения европейского жителя выглядел слегка окультуренным уголком дикой природы. Поскольку многие деревья плодоносили, он казался смесью природного парка и сада. На самом деле почти все здесь использовалось. Если приглядеться, в траве среди всего прочего росли чрезвычайно видоизмененные за десятки тысяч лет селекции злаки и овощи. Да и другие растения шли в дело почти целиком, если их приходилось убирать ради поддержания гармонии, а в нормальном состоянии у них осторожно забирали часть самого ценного: молодые листья, цветы, корни или семена. Поскольку природные условия на разных участках различались, существенно расходился и набор культивируемых растений, и набор находящихся в симбиозе животных.

На сравнительно сухом и высоком участке родной семьи Аориэу урожай мелких зерен и мелких ягод убирали в основном муравьи и мыши. А люди затем, стараясь не разрушить, вскрывали их кладовые и доставали лишнее. Кроме того, собирали мед у пчел и медовых муравьев, личинок прирученных ос. Кошки таскали хозяевам лишних мышей и крыс. Кроты рыхлили и дренировали почву и собирали в свои кладовые корешки и съедобных гусениц. Словом, семья жила от того, что изымалось ради поддержания гармонии и равновесия. Птиц было относительно мало, в основном они служили санитарами от излишних гусениц. Жило также несколько змеек и ящериц, в основном гекконов и хамелеонов, тоже исполнявших роль санитаров и защитников от излишне расплодившихся насекомых. А у соседа часть участка была в болоте, и он вовсю использовал птиц, змей, земноводных и болотных насекомых.