Каприз - Агата Кристи

— Их еще не прислали из типографии.

— Но они обещали!

— Знаю, знаю. Все обещают. Они будут готовы к шести часам. Я съезжу за ними на машине.

— О, хорошо.

Миссис Оливер тяжело вздохнула и повернулась к Пуаро.

— В таком случае я вам кратко изложу ее. Только я не очень хороший рассказчик. У меня все совершенно ясно, когда я пишу, но когда рассказываю, получается страшно запутанно. Вот почему я никогда ни с кем не обсуждаю сюжетов своих произведений. Когда я это делала, то убедилась, что на меня лишь смотрят пустым взглядом и говорят: «Э-э… да, но… я не понимаю, что же случилось… нет, вероятно, романа не получится». Словно холодной водой окатят. И все ж таки это неправда, потому что, когда я пишу, роман получается!

— Значит, так. Питер Гэй — молодой ученый-атомщик. Предполагают, что его подкупили коммунисты — сейчас модно все грехи взваливать на коммунистов, он женат на Джоан Блант, а первая жена умерла, но на самом деле она не умерла и внезапно появляется, потому что она — тайный агент, или, скорее всего, — нет… я хочу сказать, что в действительности она, вероятно, туристка-пешеход, а жена — агент. А Лойола появляется — то ли чтобы встретить Майю, то ли чтобы за ней следить. Но в этот момент появляется анонимное письмо с угрозой. Его могли написать как экономка, так и дворецкий… Обнаруживается пропажа пистолета, и, так как неизвестно, кому адресовано письмо… а во время обеда случайно выпадает шприц… она вдруг исчезает…

Миссис Оливер внезапно умолкла, совершенно правильно оценив реакцию Пуаро.

— О, я знаю, — сказала она с сочувствием, — это звучит очень путано, но, поверьте, когда вы взглянете на листок с аннотацией, вы увидите, что все совершенно понятно.

— И тем не менее, — добавила она, — сама история не имеет особого значения, не так ли? Я имею в виду — для вас. Все, что от вас требуется — это вручить призы, очень хорошие призы: первый приз — серебряный портсигар в виде пистолета; и сказать несколько слов о замечательных способностях победителя!

Пуаро подумал про себя, что нужно действительно обладать замечательными способностями, чтобы стать победителем. На самом же деле он очень сомневался, будет ли победитель вообще. Вся схема игры и действий ее участников казалась ему окутанной непроницаемым туманом.

— Ну, — весело сказал капитан Уорбартон, взглянув на свои часы, — я, пожалуй, поеду к печатникам и заберу листки.

— Ох, а что, если они не готовы… — со вздохом произнесла миссис Оливер.

— Готовы. Все в порядке. Я звонил. Пока!

Он вышел из комнаты.

Тотчас же миссис Оливер схватила Пуаро под руку и хриплым шепотом спросила:

— Ну?

— Что — ну?

— Что-нибудь обнаружили? Кого-нибудь заприметили?

С мягким укором в голосе Пуаро ответил:

— Все и всё кажется мне совершенно нормальным.

— Нормальным?

— Ну, может быть, я употребил не то слово. Леди Стаббс, как вы утверждаете, явно ненормальная, а у мистера Легги, кажется, сверх нормы.

— О, с ним все в порядке, — сказала миссис Оливер раздраженно. — У него нервное потрясение.

Пуаро не стал указывать на некоторое отсутствие логики в ее последних словах и сделал вид, что воспринял лишь их внешний смысл.

— Надо полагать, что приготовления к развлечениям подобного рода, естественно, в какой-то мере отражаются на каждом их участнике: у одних проявляется возбуждение, у других — сильное волнение, у третьих — общая усталость или нервное потрясение. Если вы могли заметить…

— Тс-с! — миссис Оливер снова схватила его за руку. — Кто-то идет.

Это становилось похоже на плохую мелодраму, и Пуаро почувствовал, что и сам начинает раздражаться.

Из-за двери показалось приятное лицо мисс Брэвис.

— О, вот где вы, месье Пуаро. Я вас ищу, чтобы показать вам вашу комнату.

Она повела его вверх по лестнице и, пройдя небольшой проход, ввела' в просторную комнату с видом на реку.

— Ванная напротив. Сэр Джордж говорит, что нужно увеличить число ванных комнат, но тогда ухудшатся размеры самих, жилых помещений. Надеюсь, вам здесь будет удобно?

— Да, конечно. — Оценивающий взгляд Пуаро скользнул по книжному шкафу, настольной лампе и коробке с надписью «Бисквит» у постели. — Кажется, что в этом доме все доведено до совершенства. Кого мне следует поздравить, вас или мою очаровательную хозяйку?

— Леди Стаббс тратит все свое время на то, чтобы быть очаровательной, — с едва заметной едкостью в голосе ответила мисс Брэвис.

— Очень колоритная молодая особа, — задумчиво произнес Пуаро.

— Именно…

— Но, с другой стороны, разве она не… Извините, — перебил он сам себя, — я просто нескромен и обсуждаю вещи, о которых, вероятно, не следует упоминать.

Мисс Брэвис пристально посмотрела на него.

— Леди Стаббс знает совершенно точно, что она делает, — сказала она сухо. — Помимо того, что она, как вы говорите, очень колоритная особа, она еще и очень хитра.

Мисс Брэвис повернулась и, прежде чем Пуаро успел в удивлении вскинуть брови, вышла из комнаты. Так вот что думает деятельная мисс Брэвис. И в самом ли деле она так думает? Или она сказала это из своих особых соображений? И почему она заявила это ему, новому здесь человеку? Может быть, потому, что он был именно новым? Пожалуй, да. И еще потому, что он был иностранец. Из своего опыта Эркюль Пуаро давно уже заметил, что многие англичане считают: то, что они говорят иностранцам, не имеет особого значения!

Он в недоумении нахмурился, уставившись отсутствующим взглядом на дверь, в которую вышла мисс Брэвис. Потом подошел к окну и стал смотреть наружу. Стоя так, он увидел, как из дома вышли леди Стаббс и миссис Фоллиат. Некоторое время они стояли у большой магнолии и беседовали. Вскоре миссис Фоллиат попрощалась кивком головы, подняла свою садовую корзинку и перчатки и зашагала по подъездной аллее. С минуту леди Стаббс смотрела ей вслед, потом машинально сорвала цветок магнолии, понюхала его и стала медленно спускаться по тропинке, уходящей сквозь гущу деревьев к реке. Она только раз оглянулась, прежде чем исчезнуть из виду. Из-за магнолии спокойно вышел Майкл Уэймен. Он нерешительно постоял немного, а затем скрылся за деревьями вслед за высокой и стройной женской фигурой.

Красивый и энергичный молодой человек, подумал Пуаро. Несомненно, с более привлекательной внешностью, чем у сэра Джорджа Стаббса…

Но если даже так, что из этого? Подобные примеры сопутствуют всей истории человечества. Богатый, непривлекательный внешне, средних лет муж, молодая и красивая, достаточно умная или достаточно глупая жена и красивый влюбленный молодой человек. Неужели это могло заставить миссис Оливер так настойчиво требовать его приезда? Миссис Оливер, несомненно, обладает живым воображением, но…

— Но, в конце концов, — пробормотал вслух Эркюль Пуаро, — я ведь не консультант по вопросам совершившегося или намечающегося адюльтера.

Была ли вообще состоятельна ее необычная идея о том, что здесь что-то нечисто? Миссис Оливер — невероятно бестолковая женщина, и как ей удается писать связные детективные истории — оставалось для Пуаро непонятным. И тем не менее, несмотря на всю ее бестолковость, она часто удивляла его своим неожиданным приходом к истине.

— Мало времени… очень мало, — бормотал он сам себе. — И основательны ли подозрения миссис Оливер? Пожалуй — да. Но в чем они заключаются? Кто прольет на них свет? Мне нужно узнать как можно больше о людях этого дома. Но кто мне что скажет?..

Он схватил шляпу (Пуаро никогда не рисковал выходить вечером с непокрытой головой), поспешно вышел из комнаты и спустился вниз. Откуда-то издали доносился властный лай миссис Мастертон, а совсем рядом послышался голос сэра Джорджа, в нем звучали похотливые нотки:

— К черту чадру. Я хочу, чтобы вы были в моем тереме, Пегги. Завтра я приду к вам узнать свою судьбу. Что вы мне скажете, а?

Послышались шум легкой борьбы и взволнованный голос Пегги:

— Не надо, Джордж…

Пуаро вскинул брови и выскользнул через оказавшуюся кстати боковую дверь. Он быстро пошел по задней дороге, которая, как подсказывала ему его способность ориентироваться на местности, должна была неминуемо в какой-то точке соединиться с основной аллеей.

Маневр оказался успешным: на главной аллее он столкнулся с миссис Фоллиат. Слегка запыхавшись, он галантно предложил ей свою помощь.

— Позвольте, мадам?..

— О, благодарю вас, месье Пуаро, вы очень любезны. Но корзинка совсем легкая.

— Разрешите мне донести ее до вашего дома. Вы живете недалеко отсюда?

— Теперь я живу в домике у ворот. Сэр Джордж настолько добр, что сдает мне его в аренду.

Домик у ворот ее прежнего имения… Как она к этому относится? Что она чувствует? Ее самообладание было поразительным, и Пуаро не смог постигнуть ее чувств.