Психофора - Азазеля Кости

глотки вывалился кровоточащий кусок плоти, а живот треснул по середине. Незнакомец схватил в охапку выпадающие кишки и рухнул в кювет. Водитель вжал педаль тормоза в пол, резко открыл дверь и выблевал все содержимое желудка, а потом еще несколько мгновений мучился от болезненных позывов.

— Все. Дальше не поеду, — прохрипел он, задыхаясь.

— Чего? — начал возмущаться Дмитрий, но водитель демонстративно отменил заказ.

— Могу отвезти вас назад. Бесплатно, — сказал таксист.

— Нам не нужно назад! — Диана пыталась побороть охватывающую ее истерику. — Нам нужно на Олимпийскую! И как можно быстрее!

— Дальше не поеду, — повторил таксист. — Можете жаловаться. Выходите.

Никто не шелохнулся.

— Выходите, блять, сейчас же! — взревел водитель.

Он выскочил из машины с молотком, открыл дверь со стороны Дианы и выволок ее, швырнув после на землю. Мужчина начал махать молотком перед собой, отгоняя окруживших его Евгения и Дмитрия.

— Уебок! Ты, блять, больше не работаешь! — взвизгнула Диана.

— Зато я не сдохну! — ответил водитель. Потом он прыгнул в машину и рванул с места.

Диана материлась и отряхивалась, Дмитрий задумчиво смотрел в след уезжающего такси. Евгений нерешительно приблизился к обочине, куда завалился окровавленный силуэт и глянул вниз. Фигура, напоминавшая человеческую, определенно точно была мертва. Соединительная ткань тела не справлялась со своей работой, и при падении изорванная кожа треснула еще в нескольких местах, выпятив на всеобщее обозрение бесформенные органы и мышцы. Фигура неторопливо, но верно превращалась в алое месиво.

— Что там? — спросил Дмитрий.

— Труп, — ответил Евгений. Он удивился своей стойкости и невозмутимости, рассматривая тело.

— Черт, — прошептал дрожащим голосом Дмитрий. Он попытался дозвониться в скорую — Сети нет, — обреченно сказал он. — Ни сотовой, ни интернета. — Парень подошел к остановке и глянул на расписание — ближайший час транспорт не ожидался. Приложение такси сказало, что машин нет и не предвидится. — Кроме, как пешком, отсюда не выбраться, — сказал он.

— В смысле пешком? Тут идти тыщу лет! — вскрикнула Диана.

— Автобусы по этой дороге практически не ходят, а такси сейчас почему-то не вызвать, — пояснил Дмитрий.

— Ждать смысла нет, — согласился Евгений, — пойдем через лес, — он указал на стоявшие чуть поодаль деревья. Тут недалеко живет мой товарищ. У него есть машина. Думаю, если попросить хорошо, то подбросит.

— Тут? — смутился Дмитрий. — Мы, во-первых, около леса, а во-вторых, вокруг на километры промышленная зона.

— Ну… он немного с ебанцой, — задумчиво отвечал Евгений. — Не, бля, если хотите пердолить полжизни, то пойдем пешком. Но если согласны сделать крюк ради машинки…

Все молча согласились.

Евгений отобрал у Дмитрия телефон — сеть появилась моментом. Евгений удовлетворенно расплылся в улыбке и набрал номер, потребовав Дмитрия заткнуться.

— Эм, здаров, — в голосе Евгения легко считывалась неуверенность. — Слушай, мы тут очутились недалеко от тебя. Есть дельце небольшое, мы залетим к тебе? — из трубки на парня начали кричать, — Да, блять, тихо, послушай. Нормальные они ребята, все будет без лишней суеты, бля буду, — кричать начали еще яростнее, и вопли постепенно превращались в фонящий шум.

Евгений положил трубку и сказал друзьям:

— Он согласен.

Диана и Дмитрий глянули на него с прищуром, но пошли следом.

Голые деревья, жара, грязь и ручейки навевали ощущение ранней весны, когда природа не ожидала ее прихода, но считаться с ней все равно приходится. Перелесок представлял собой скопище запутавшихся друг в друге и блуждающих среди стволов тропинок, которые растворяются в листве и скрываются от лишних глаз, когда приходит летняя пора.

С самого начала, как молодые люди только ступили на лесную тропинку, воздух вокруг пропитался едкими и слегка дурманящими химическими ароматами. Психофора продолжала искажать привычный миропорядок, внося раздор и неуместные цвета всюду, куда могла дотянуться. Некоторые вечно зеленые сосни и ели сменили окраску, став фиолетовыми, а их верхушки гротескно вытянулись и закрутились в причудливые спирали. Лес что-то впитал. Яды и токсичные мутагены перемещаются вверх и вниз по ксилеме и флоэме, питая многолетние стволы своей искажающей сущностью. Вряд ли человек сам был способен синтезировать нечто подобное, однако метафизический конфликт объективных законов и сюрреалистичной природы неведомой кометы вносит свои коррективы.

— Как тебе? — спросил Евгений у Дмитрия, указав на особенно покореженную ель.

— Я знаю, что ты хочешь услышать, — отвечал заметно растерянный Дмитрий. — Но мне нечего сказать…

— Согласись, что я был прав.

— Прав в чем?

— Комета — причина всей хуйни вокруг, — уточнил Евгений. — Не только жары, а прям всего.

— Судьба может сделать подобное с деревьями? — спросил Дмитрий.

— Причем тут судьба?

— Утром ты ее считал главным действующим лицом. Даже под машину прыгнул, будучи уверенным в своем бессмертии.

Евгений загадочно улыбнулся в ответ:

— Был не прав. Теперь мне кажется, что судьба тут ни при делах. Мы имеем дело с чем-то более хитровыебоным, — он замолчал ненадолго, о чем-то задумавшись, а потом добавил: — Судьба — это определенность. А мы видим вокруг, как эта самая определенность летит в ебеня.

Диана крайне тревожно оглядывалась по сторонам. Искривленные сосны точно не помогали успокоиться. Девушка мучала себя страшными фантазиями о произошедшем с Лизой несчастье.

Спустя пару десятков метров тяжесть атмосферы начала ощущаться физически, а сам воздух перестал быть прозрачным, обретя легкую, но тягучую лиловость. Деревья начали постепенно расступаться, и перед молодыми людьми возникла любопытная картина.

На просторной поляне, окруженной глухими стенами леса с трех сторон, стоял ветхий дом. Перед ним то тут, то там лежали пластиковые и сгнившие металлические бочки, несколько омерзительно грязных ванн с подозрительным содержимым, стоял один диван, три изодранных кресла, обугленный пластиковый столик, зонтик от Солнца и кучи всякого другого мусора: банки, склянки, шприцы, пакеты, пустые и полупустые пластинки из-под таблеток и куча коробок, диски и виниловые пластинки. Из трубы дома валил очень густой дым, однако он растворялся без следа в облаках. Сюрреалистичное воздействие Психофоры не обошло стороной и эту поляну. На потрескавшейся, отравленной земле, царила буйная растительность. Кислотно-зеленая трава тянулась к небу, источая стремление жить, среди ее зарослей торчали яркие, разноцветные бутоны невиданных цветов, приближаться к которым не позволял непонятный страх.

— Пришли, — сказал Евгений.

— Что это за место? — удивилась Диана.

— Тебе здесь не понравится, — ответил Евгений, а потом добавил голосом, в котором чувствовалось нарастающее волнение: — А теперь без резких движений. Помните: он с ебанцой.

Тут в одном из окон дернулась рваная занавеска, а потом с жутким скрипом открылась входная дверь и из нее быстрым, дерганным шагом вывалился высокий, худой длинноволосый мужчина в противогазе, плюшевых тапочках в форме карасей, с небрежно накинутым пестрым легким халатом, под которым скрывалось домашнее рванье.

— Хм, я думал, он нас пристрелит прям из дома, — могильным