Психофора - Азазеля Кости

небытие сознания, даже голос собственных мыслей замолкает, оказавшись в плену у настоящих кошмаров. Вряд ли с чем-то может сравниться встреча с триумфом абсолютного насилия. Масакр. Резня. Кровавая баня. Подбирай, не подбирай синонимы, а описать не выйдет. Только прочувствовать.

Бойня обесценивает человеческое тело. Она превращает части единого целого в разбросанные, бесхозные, бесполезные запчасти. Когда кровь, стекающая по стеклу лампы, окрашивает свет в красный цвет. Когда ковер усеян кусками внутренностей, и не поймешь, где ворс, а где волосы. Когда сорванное лицо — это лишь чья-то потерянная маска. Тогда сам мир выворачивается наизнанку.

— Боже, — прошептала Диана. Она хотела рыдать, но слезы пересохли.

— Пиздец, — согласился Торо, доставая револьвер из кармана.

Выпотрошенное тело Лизы лежало в спальной, и от человека там осталось лишь подобие формы, все остальное — лохмотья плоти. Над убитой возвышалось три незнакомца. Один рассматривал сердце девушки, точно самый большой в мире алмаз, а в его левом подреберье зияла дыра, из которой со свистом вылетал воздух. Закрывалась эта дыра обычной застежкой-молнией. Второй стоял спиной к двери и массировал свою толстенную шею. Третий расположился у окна и пытался подкурить, щелкая бензиновой зажигалкой, он и заметил ошарашенный квартет.

Тот, с толстой шеей, обернулся и сказал, идеально подражая голосу Лизы:

— Приветик.

Глава 3

Зомби оживает

На часах семь утра. Виталий давно научился просыпаться без будильника. Он открыл глаза и увидел перед собой черный экран выключенного телевизора. Виталий заснул прямо в кресле, а хотел в кровати рядом с женой. Он просил позвать его, когда она соберется спать. Но просьба была проигнорирована. С кухни доносился звон ложек, треск масла и аромат крепкого кофе. Кое-как расшевелив ржавый от остеохондроза позвоночник, Виталий выбрался из кресла и неторопливо побрел к столу. В запахах завтрака он давно стал ощущать неприятные примеси — предательства и отчаяния с безысходностью.

Виолетта парила по кухне в легком халате с незаплетенными волосами и неразборчиво напевала под нос попсовый мотив.

— Доброе утро, — сказал Виталий.

— Доброе, — кивнула супруга, не глянув на него. — Яичницу будешь?

— Конечно, — ответил мужчина.

За завтраком разговор не задался. Супруги смотрели каждый в свою тарелку. Постукивание зубов, скрежет вилками о стеклянные тарелки и жадные глотки кофе. Завтрак был проглочен и, казалось, ничего их больше не удерживает за столом.

— Ты не торопишься? — смутился Виталий, глядя на нерасторопность жены.

— А? Да, — кивнула Виолетта. — Я решила взять сегодня отгул за дежурство в прошлую субботу.

— Устала работать? — улыбнулся мужчина.

— Ага, — согласилась супруга. — Буду отдыхать. Сегодня вечером ужин не жди. Пойду к Алинке на сабантуй небольшой.

— Хорошо, — кивнул Арсений. — Подожди… А разве Алина не уехала в Грузию?

— Нет, — сверкнула глазами Виолетта. — И, кстати. Ты просил, кажется, постирать твою форму?

— Ага.

— Я забыла.

— Ладно, — тоскливо проговорил Виталий, пожав плечами. — Думаю, найдется в цеху запасная. Отдыхай.

Мужчина вернулся в зал, где ночевал, отыскал в темной комнате телефон и ненароком бросил взгляд на приложение с погодой. Ему показалось, что он увидел «плюс» вместо «минус», однако… Нет, не показалось. Прогноз обещал плюс двадцать шесть днем, а на данный момент воздух каким-то чудом прогрелся до плюс шестнадцати. В семь утра. В феврале.

Виталий распахнул окно. Темные бесснежные улицы лежали внизу. Уже несколько лет подряд зимы не балуют снегом, поэтому и таять нечему. Однако щеки вместо жгучих морозов встретили тепло. Настоящее весенне-летнее. Виталий пригляделся к бегущим на работы под светом тусклых фонарей людям. Шли люди в легких одеждах. В каждом их шаге прослеживалось смятение. Этим смятением заразился и Виталий.

Одолеваемый сомнениями, он достал спрятанные глубоко в шкаф шорты, майку и кроссовки. Переброситься с Виолеттой хотя бы парочкой фраз перед выходом он не успел — она набирала себе ванну и натиралась маслами, а шум воды ограничил ее от всех звуков извне. Она и не думала выходить даже на секундочку.

Виталий покинул квартиру, не попрощавшись.

Первые шаги к машине он совершал максимально осторожно, точно проверял асфальт на твердость. Мужчина посмотрел на соседа, снимавшего пуховик и свитер, чтобы бросить их на заднее сидение автомобиля.

— Мне это не кажется, Витя? — спросил полный сомнений сосед.

— Видимо, нет, — ответил Виталий.

— А что скажешь на это? — сосед показал пальцем на небо.

Виталий поднял голову и почесал голову, издав протяжное: «Да-а-а-а». Необычная комета медленно плыла по небосводу.

— Надеюсь, она не упадет, — сказал Виталий и сел в свою машину.

Мотор тихо запыхтел после нажатия на кнопку зажигания, и мужчина тронулся с места. Виталий пытался найти на подключенной к магнитоле флешке какую-нибудь песню, пока выезжал со двора, но ни одна из композиций не резонировала с его настроением. Тогда мужчина включил радио, и попал на местную станцию.

— Приветствую всех, всех, кто подключился по пути на работу, — ведущий уже во всю тараторил. Никто не знал, как его зовут, хотя он представлялся каждый раз, выходя в эфир, никто не знает, как он выглядит, потому что лица цепляются к именам. — Надеюсь, вам понравились тридцать минут музыкального вступления. Я попытался подобрать что-нибудь драйвовое для пробуждения. Очень тонкая работа, должен сказать, слишком легко скатиться в грайндкор, — рассмеялся он.

Автомобили неуклюже катились по своим полосам, казалось, в этот день зимняя резина мешала им так же, как теплые куртки — водителям.

— Знаете, дорогие радиослушатели, я уверен, что сегодня вечером вы встретитесь не со своими родными, а с совершенно другими людьми. Как, впрочем, и ваше естество перевернется. Меня переполняют мысли, и меня распирает от предвкушения. Я ведь готовился к сегодняшнему дню. Приготовил вам парочку сюрпризов! Может быть, нужно будет ввести новую памятную дату? Приурочить ее к прилету Психофоры. Что скажете? Как по мне, неплохая идея. Что такого необычного в прилете кометы, вдруг спросите вы. Я даже не знаю, стоит ли отвечать на этот вопрос… Надо просто выйти на улицу или выглянуть в окно, посмотреть на небо. Хотя понятия не имею, пришло будущее, или альтернативное настоящее.

Дорога плавно закончилась, и завод вырос перед Виталием. Проходная, отметка о приходе, приветствия коллег.

— Мужики, где тут запасная форма? Забыл свою дома.

— О-о-о, склероз. Да…

— Не молодеем.

Разговоры мужиков на курилке сливались в один серый поток информации. Виталий никогда раньше не курил, но сегодня сигарета как-то сама оказалась в его руках. Горький дым нырнул в легкие, но пропитанные копотью цехов бронхи стойко вынесли канцерогенный удар.

— Виталя, ты чахнешь на глазах, — говорил Федорович — старик с белоснежными усами и двадцатилетним стажем алкоголика. — Ты ж вчера еще