Командировка в Индию - Татьяна Николаевна Соколова

начал связываться с другими постами и с мостиком – никто ничего не видел. Только помехи на экранах радаров. Он суетился, успокаивая себя тем, что его дело десятое – он на достреле, может и не останется чего достреливать.

– Так уже было, – сказал Круг Лизе, – борт вылетел, покрутился, а потом полетел пить чай. И всем привет.

Офицеры Пател и Шарма, вопросительно взглянули на Лизу.

– Такое бывает, – перевела она, – возможно, на базе изменились планы.

Люди стали потихоньку расходиться, хотя готовность никто не отменял. Раздраженный Круг побежал на мостик выяснять обстановку и впопыхах унес с собой ключи от поста, в котором осталась одна Лиза. Даже не выйти на палубу, не проветриться. К тому же хотелось есть. Лиза подогрела кипятильником воду в стакане, кинула туда пакетик с чаем и присела у рабочего стола. В тамбуре кто-то крадучись спускался по пристенной лестнице. Она обернулась и в открытую дверь увидела лейтенанта Патела, в руках он держал тарелку с едой и был вполне доволен собой – все на месте, даже соус не расплескался.

– Специально для тебя, Лиза, подарок от индийского повара, ты такого еще не пробовала, – протянул он тарелку.

Еда, конечно, улучшает настроение, а ароматно-пряные вегетарианские тефтели с банановым соусом даже заставили забыть о том, что все ее бросили в посту без ключей. Вихан внимательно смотрел, как Лиза ест. Он стоял, немного расставив ноги, в равновесии сам с собой, как на мостике корабля, всегда готовый выполнить приказ капитана или старпома Шарва. В том, что он принес еду, не было ничего особенного. Индийские офицеры в большинстве своем вежливы, а уж к женщинам на корабле они относятся и вовсе снисходительно, точнее сказать – как джентльмены. Он рассказывал о том, что происходит на мостике.

– Much ado about nothing (много шума из ничего). Твой Круг кричит там громче всех, – потом он подошел ближе и сказал: – но это все ерунда, уже много раз стреляли. Главное – это то, что офицеры приглашают переводчиков посидеть в субботу в Ирландском пабе. Ты придешь?

Лиза не успела ответить. Объявили готовность, и сразу в пост стал набиваться народ. Вернулся Круг, коммандер Ачари снова прошелся по Лизиным ногам и уселся поближе к экранам на привинченный к полу табурет. Наступило томительное ожидание.

– У вас там, на мостике, есть информация? – допытывался Круг по связи, – свяжитесь с базой, может он обедать улетел, а мы тут напрасно ждем. Пришлите нам кого-нибудь, пусть доложит обстановку. Я однажды час прождал, а он улетел, пообедал и вернулся.

Лиза перевела индийцам:

– Ждем целеуказания. Господин Круг просит, чтобы кого-нибудь прислали с мостика, кто может доложить ситуацию.

В посту повисло напряженное ожидание. В открытую дверь заглядывали любопытные, шумела вентиляция, которая с трудом справлялась со своей задачей. Напряжение разрядил шум в тамбуре – кто-то жестко приземлился, спустившись по пристенной лестнице с верхней палубы. Это был индийский боцман. Лиза поморщилась. Он был староват, глуховат, заикался и картавил. Но его уважали, в Индии принято уважать старших. Ему сразу уступили место поближе к мониторам. Все взгляды обратились к боцману, его приняли за посыльного с мостика. Боцман огляделся и попытался что-то сказать, но издаваемые им звуки ни во что не складывались; он с трудом выдавил из себя что-то типа ла-ла-лат.

– Как вы его понимаете? – тихо спросила Лиза стоящего рядом матроса.

– Представьте, у нас его тоже никто не понимает, у него есть заместитель, который все переводит.

Русские офицеры нетерпеливо сверлили Лизу взглядом; она старалась вслушаться, но по-прежнему ничего членораздельного не могла уловить, а боцман все твердил: «Ла-ла-лат», – показывая пальцем наверх. И вдруг кому-то послышалось «лайт».

– Свет, – сказала Лиза.

И тут все решили, что боцман имеет в виду светящуюся точку на экране, и снова бросились к мониторам. Но на экранах ничего не было. Все взгляды снова обратились к Лизе. И тут, умильно улыбаясь, заговорил матрос.

– Боцман хочет спросить, как по-русски называется потолочный свет, лампочка.

Лиза повторила вслед за ним. Все на миг забыли про цель, хотя, может, и не все, а только два русских офицера. Один из них встряхнул головой, сморгнул, словно пробуждаясь от кошмарного сна, и заорал, покраснев как рак, от духоты и возмущения:

– Скажи индусам: пусть уберут из поста тра-та-та-та этого с лампочкой в голове, равно как и всех остальных идиотов и невменяемых!

Свою речь он закончил еще несколькими идиоматическими выражениями, и надо отметить, что сдатчик оборудования Круг одобрительно кивал, как будто из-за боцмана не было цели.

– Душно в помещении, слишком много народа, – сказала Лиза индийцам.

Сагми Шарма понял ее и велел посторонним покинуть пост. Сразу стало легче дышать. Операторы прильнули к экранам, и через несколько минут с главного радара пришло сообщение, что борт на подлете, и вскоре дали целеуказание.

Стрельбы прошли успешно. Причалили около полуночи, спускались по освещенному прожектором трапу и бежали к автобусам, офицеры – к своим, а переводчики – к своим. Разъезжались в разные стороны, для надежности на расстояние больше тридцати километров. На первых двух кораблях офицерский состав поселили в одной гостинице с переводчиками, и в результате четверо из них женились на русских девушках. Но в стене, воздвигнутой начальством, все-таки нашлась брешь – это была дискотека. Каждый выходной молоденькие переводчицы ездили в город, где жили офицеры. Морские офицеры всегда производили впечатление на женщин, а индийские особенно – галантные и не пьющие, все из высших каст, можно сказать аристократы, как в царской России.

Лиза не ходила на дискотеку, ей уже было двадцать семь, хотя дело не в возрасте, она и раньше не ходила. А вот лейтенант Пател, девчонки говорили, появлялся там не раз. И когда он входил в посты, где она работала, всегда спокойный и с деловым выражением лица, Лиза вспоминала про эту дискотеку – и не могла его там представить. Весь путь до гостиницы она размышляла, идти или не идти в Ирландский паб. Вихан смущал ее своим неназойливым ухаживанием, мимолетными фразами, брошенными где-нибудь в коридоре. Любой другой мог бы сказать то же самое, проходя мимо, но у него это получалось как-то особенно. В конце концов, работа ее совсем засосала, решила Лиза, в голове одни технические подробности, которые она запоминает сразу на двух языках, – надо встряхнуться.

В субботу с утра она пробежалась по местным лавочкам и перемерила кучу одежды, но ничего не выбрала. И, наконец, она открыла дверь с колокольчиком и попала в маленький магазинчик, где толстая продавщица сортировала свой разношерстный