Суданские хроники - Автор Неизвестен

Понятно, что суданские хроники, как и любой другой средневековый текст, требуют при их использовании современным читателем пояснения многих упоминаемых в них имен, явлений и фактов. Интересующие нас произведения ученых Томбукту очень насыщены информацией, и это неизбежно требует значительного объема примечаний. Но отсюда, в свою очередь, возникает задача строгого их отбора, принимая во внимание столь же неизбежную ограниченность объема издания. В силу этого я стремился ограничить примечания лишь самыми необходимыми пояснениями социально-исторического, историко-географического и историко-культурного характера. Вместе с тем специфика текста потребовала и определенной специфики в составе справочного аппарата издания.

Сонгайская держава, бывшая завершающим этапом западносуданского “высокого средневековья”, создала высокоразвитую и разветвленную систему должностей и соответствовавших им званий. При царях второй сонгайской династии эта система строилась с явно выраженным преобладанием в ее структуре функционально-территориального принципа. Все важнейшие сферы социальной и политической жизни общества охватывались ею. Замечу еще, что система эта оказалась настолько жизнеспособной и, по-видимому, эффективной, что сохранилась практически без изменений и после завоевания Судана войсками Мулай Ахмеда ал-Мансура, хотя, конечно, реальный объем полномочий и реальные возможности носителей тех или иных из этих чинов-должностей заметно сократились в сравнении с временами аскиев.

Такая система не могла не отразиться в хрониках. И “Тарих ал-фатташ” и “Тарих ас-Судан” буквально “набиты”, если так можно выразиться, упоминаниями титулов и должностных званий самого разного происхождения — сонгайских, мандингских, арабских, турецких. Многие из них повторяются десятки раз, хотя другие в тексте встречаются лишь единожды. Поэтому представилось целесообразным выделить все эти титулы и звания из общего корпуса примечаний в самостоятельный глоссарий и постараться по возможности объяснить их в этом глоссарии. Будет, очевидно, нелишним сказать, что как раз в этих случаях вопросы идентификации решались едва ли не с наибольшими трудностями: до сего времени немалая часть соответствующей терминологии истолкованию не поддается.

Точно так же ввиду упоминания — в особенности в “Тарих ас-Судан” — большого числа сочинений средневековых мусульманских авторов, прежде всего трудов богословских, правовых и грамматических, в связи с культурной, историей таких городов, как Томбукту и Дженне, в издание включен наряду с указателями имен географических и этнических названий и самостоятельный указатель названий сочинений. Подобного рода указатель имеет в данном случае помимо чисто справочных функций и вполне самостоятельный интерес. Он обрисовывает тот круг чтения, на котором воспитывалась в средние века “интеллигенция” обоих городов, по выражению С.-М. Сисоко [Сисоко, 1969б], равно как и средневековая “интеллигенция” Марокко. Можно добавить, что, насколько можно судить по современным исследованиям западноафриканского ислама, этот круг чтения не претерпел сколько-нибудь существенных изменений и не подвергался расширению в последующие столетия; почти в том же виде он чуть ли не до наших дней остается основой обучения талибов в мусульманских центрах не только Западного Судана, но и прилегающих к нему с юга районов Ганы, Верхней Вольты, Берега Слоновой Кости, Того и Бенина (см., например, [Уилкс, 1975, с. 168—169; Гуди и Уилкс, 1975, с. 259—261; ср. также: Леви-Провансаль, 1922, с. 13—14]).

Настоящее издание имеет в виду прежде всего публикацию на русском языке важнейших источников по истории средневекового Судана; оно не ставит перед собою специально арабистических задач. Поэтому было решено обойтись в нем без строгой научной транскрипции арабских имен и отдельных выражений. Имелось в виду и то соображение, что в применении к суданской антропо-, этно- и топонимике такая транскрипция, пожалуй, способна лишь ввести читателя в заблуждение из-за обычного в таких случаях полного расхождения буквы с передаваемым ею реальным звуком. Нельзя также забывать о многообразии той формы, в которой выступают в суданской практике арабские имена. Скажем, Абу Бекр может быть и Бубакаром, и Букаром, и Букари или Бакари; Осман принимает формы Усман, Усмане, Тумане. Столь же многочисленны варианты “классических” имен Мухаммед и Ахмед. Конечно, можно было бы привести написание этих имен в русском тексте к строгому единообразию в их классической форме. Но это сразу же и бесповоротно уничтожило бы то, что можно условно обозначить как суданский колорит текста: многие имена, в особенности когда они принадлежат широко известным по другим источникам деятелям, немедленно стали бы неузнаваемыми.

Именно поэтому, например, общепринятое в отечественной арабистической литературе написание имени Осман сохранено в переводе в такой форме только у североафриканцев или выходцев с Ближнего Востока, тогда как у суданцев это имя передано в обычной для Западной Африки форме Усман или Усмане.

Что же касается специфических арабских терминов и выражений, равно как и вариантов и разночтений текста, то они в необходимых случаях передаются в приближенной транскрипции и выделяются курсивом. Исключением остается сохранение в таких случаях знака ' для передачи гуттурального звука.

И наконец, мне доставляет большое удовольствие выразить особую признательность А. С. Боголюбову, О. Г. Большакову и С. Б. Певзнеру, а также сотрудникам Отдела литературы на языках стран Азии и Африки Государственной исторической публичной библиотеки, без чьей любезной помощи эта работа не могла бы быть завершена.

ИСТОРИЯ ИСКАТЕЛЯ РАССКАЗОВ О СТРАНАХ, АРМИЯХ И ЗНАТНЫХ ЛЮДЯХ

Во имя Аллаха Всемилостивого, Всемилосердого! Да благословит Аллах и да приветствует [великим] приветствием господина нашего Мухаммеда, семейство его и товарищей его.

Говорит ученый шейх, просвещенный факих, справедливый судья, богобоязненный аскет, проницательный правитель, покорный благочестивец Сиди Махмуд Кати, родом из Курмины[2], томбуктиец по месту жительства, уакоре по происхождению[3], да помилует его Аллах Всевышний и да споспешествует Он нам через его посредство. Да будет так!

Слава Аллаху, единому властью, царством, величием, всемогуществом, непобедимостью, милосердием и милостью, царю воздающему, единственному подателю благ, который создал землю и небо, обучил Адама названиям [вещей] и извлек из чресл его царей и правителей — а среди них были гордецы неправедные, и были среди них чистые праведники. Он испытал их явлением новостей и сообщений, показал им обычай лучших посланников и погубил тех, кто от них отказался. И сделал он их [предметом] уважения для уважаемых и увещеванием для покорных. Затем он даровал ученым учение посланников [своих] и назначил халифов на дела их; а у них ищет прибежища изгнанник, и ими побеждает он противника.

И поэтому Аллах сделал халифов своими тенями на земле и украсил их украшениями, не просто блестящими, [как отражение] в водоеме. Тот, кто им повинуется, тот ведом верным путем и награждаем, те же, кто от них отклоняются, гибнут и впадают в ничтожество. Мы славим Аллаха за то, чем он нас облагодетельствовал из обильных благ, и за назначение туда,