Вечерние окна Питера… (сборник) - Валерий Кузьмин

Ах, как троечка где-то взнуздалась…

Ах, как троечка где-то взнуздалась,И помчалась в пургу на авось,А подпруга о грудь ударялась,С бубенцами смешалась вся в кровь.

Даже плетки не чувствуя мчалась,Вникуда, тройка черных коней,А за ней лишь пурга догонялась,Рассыпая снежинки с ноздрей.

Всех вояки на Майдане…

Всех вояки на МайданеОгородом удивляли,Чешет репушку народ:Кто же пугалом пойдет?!

Валерии

Давайте о любви, конечно, о любви,Чтоб возносить своих любимых,Чтоб по ночам читать для них стихи,Чтоб делать все для них, что в нашихсилах.

Чтоб так, как будто в первый раз,И первый поцелуй и прикасание,Чтобы слеза случайная из глаз,Вам покатилась по щеке признанием.

Давайте о любви, чтоб не терять ее,Помолимся о тех, кто с нами,И прислоняясь на ее плечо,«О как люблю», – промолвим, засыпая.

По хрустящему белому снегу…

По хрустящему белому снегуРежешь лыжей, воздушный потокОбтекает тебя и со смехомТы летишь в очень мягкий сугроб.

Горы, солнце, свобода полета,Ощущение, что ожил опять,Городские захлопнул ворота,И в природу нырнул воскресать.

Космонавты на орбите…

Космонавты на орбите,Уж полгода налетали,Так бывает, извините,Тоже к вечеру устали.

Кое-как чайку попили,И решили отдохнуть,Доминишку доставали,Чтоб в козлишку долбануть.

Доску взяли потихоньку,Чтоб начальство не видало,Домино все на магните,Чтоб куда не уплывало.

И давай стучать с азартом,Благо нет нигде соседей,В невесомости под кайфом,Сверху сидя на планете.

Увлеклись, не увидали,Что за ними наблюдают,В окна разными глазами,И с огромнейшими ртами.

Черт их знает, как приперлись,Машут лапками, вздыхают,Сели кругом, там намерзлись,И, видать, переживают.

А потом вдруг испарились,И доска с костями тоже,Наши очень разозлились,Что не били эти рожи.

Вот и к дому прилетели,Им дознание с пристрастьем,Но они в свое уперлись,Ничего, мол, не видали.

С космоса теперь порою,Стук какой-то долетает,Все ученые решают,Что же это означает?

Только наши космонавты,Сидя с водкой на природе,Ржут теперь в четыре горла,Эти рожи вспоминая.

Послушай, Вань…

«Послушай, Вань, а где теперь нашКрым?» —«Не ваш, а наш, ты все проспал, Микола,Пока покрышки жег назло другим,Крым вдруг окрасился Российскимтриколором!»

Валерии

В день рождения любимой женщины,Мне с ней хочется рядом быть,Мы ведь даже судьбой повенчаны,Чтобы вместе по жизни плыть.

Чтоб с годами лишь ближе мыслями,Чтоб и горькое пополам,Чтоб весной молодыми листьями,Вновь рождались назло годам.

В день рождения любимой женщины,Так сказать ей, чтоб на года,Чтобы не было в сердце трещины,Чтоб любила она всегда.

Червоточинами плодовыми…

Червоточинами плодовыми,Как бы крапинами вся жизнь,Все таскает и бьет ивовыми,Хоть молись ты, перемолись.

Хоть как с бани отмытый, паренный,Чуть коснись и прилипла грязь,И опять ты душой ошпаренный,И в исподнее хоть не влазь.

Чуть качни языком, покосятся,Мол, на слух и не воспринять,Со спины лишь смешок доносится,Как же все это понимать?

Так и маемся, где по светлому,Где впотьмах и сквозь бурелом,И куда же податься бедному,И что будет вообще потом?

Кто распишет дорожку длинную,Что зовется в народе жизнь,Как измерить ее аршинами,Да и как ее изменить?

Бывает нечего сказать…

Бывает нечего сказать,В молчанье вечер, нет беседы,Она опять ушла в кровать,Чтоб засыпать свои секреты.

У каждого свой личный мир,В который вход, как заморожен,Улыбка как осенний лист,Немного ссохший и скукожен.

В душе замучившись от дел,В работе жизнь свою торопим,А сам в той жизни не у дел,Ради чего тогда молотим…

Чтоб отрабатывать долги,И вновь молиться на работу,А что в семейство принесли,Чтоб получать и в ней свободу.

Рабы, действительно рабы,Галеры, видно, были легче,Мы как подгнившие столбы,Упавшие на побережье.

Со временем уж заросли,Иль зарастаем незаметно,А надо вспомнить, что и мыСтремились ввысь, а нынче бедно.

Бывает нечего сказать,И мы молчанью тоже рады,Такая русская печаль,Такая русская отрада.

Весна

Разговеемся аж до коликов,Видно что-то весна принесла,Лезут почки, для алкоголиковПокрывается травкой земля.

Скоро запах шашлычный тронетсяНад полянками у реки,И под ложечкой аж заколется:Отрываются мужики.

Кто-то взглядом неотрываемым,Так ласкает свой поплавок,Кто рассаду всю с подоконников,В парничок-мавзолей сволок.

Кто-то кистью забор раскрашивал,Кто-то бабочку увидал,Кто-то топлесс у стен вынашивалПетропавловский арсенал.

Всем снесло вполовину голову,Всем весна чуть дала поддых,Ну а кто-то так втихомолочку,Спит по-прежнему, видно, так привык.

Нам чтоб родиться…

Нам, чтоб родиться, надо постараться,И постараться, чтоб не умереть,А жизнь подскажет, как не облажаться,Если сумеешь в жизни попотеть.

От экологии уже вампиры дохнут…

От экологии уже вампиры дохнут,Не знают бедные, чью можно, а чью нет,Людишки хилые, все потихоньку сохнут,Все из нитратов и добавок на обед.

И где напиться кровушки почище,Уж вся разбавлена, с рождения чистойнет,Вампира клык, как нож за голенищем,Но не в кого воткнуть: не кровь, авинегрет.

Игуана

Мне морячок-сосед так подсуропил,На день рожденья чудо приволокИз жарких стран, где все, наверно,пропил,Живую игуану, а ведь смог!

Через таможни и без всяких справок,С улыбкой, как безбрежный океан,С запазухи достал, и два стакана,На радости без закуси сожрал.

Мы с ним весь вечер пили – не хмелели,К утру, конечно, рухнули под стол,Когда очнулись, малость протрезвели,Но эту тварь я утром не нашел…

Сосед ушел, допив что в доме было,А я за пивом, надо ж отойти.Пришел обратно, глядь, а эта кривоСидит на кухне, страшно подойти!

Я чуть опешил, но куда деваться,Та тварь в стакане вертит языком,Наверно, жарко, я решил сближаться,И жизнь ее разбавил тем пивком.

Не отказалась, только глаз скосила,И шмыг под ванну, может спать пошла?Я мирный сам, вот жизнь какподфартила,Пусть отдыхает, мне до фонаря.

Попил пивка и думаю, что дальше?А как кормить, а может с ней гулять?Вставать придется поутру пораньше,И с поводком, как с жучкой щеголять.

Вдруг тихие щелчки пошли из ванной,Я потихоньку пригляделся в щель,А эта тварь сидит как изваяние,И тараканов глушит точно в цель.

Вот это польза, я пивка ей в банку,И на работу, благо знал, что жрет.Найдет, если захочет эту склянку,Теперь то точно скоро не помрет!

Через неделю я в нее влюбился,И ветвь от дерева приладил на окно,От одиночества давно бы спился,А тут сидит и смотрит, вот чуднО.

И тараканы массово исчезли,Клопов не стало, видно, тоже жрет,Страшна на вид, но так она полезна,Бывает даже муху бьет на взлет!

Прозвал Кузьмой, ведь надо как-токликать,Ей все равно, на солнце греет таз,А ночью по углам давай пиликать,Но я привык, я бывший водолаз.

Но как-то раз я зазевался малость,А может просто наступил на хвост,И что ей дуре, что ей оставалось,За палец цап и у меня понос…

Я терпелив как бык, а эта сволочь,Глаза в глаза, замаливать грехи,Проснулся от чего-то как-то в полночь,А рядом Кузя греется с тоски.

Мне жаль его, прикрыл чуть одеялом,И он заснул под ним, как верный кот,Но палец ныл, я весь покрылся жаром,Но все терпел, а может так пройдет?

Через неделю пальцы онемели,А этот гад за мной все по пятам,Не вылезает больше из постели,И все в глаза мне смотрит, вот шакал…

Я к доктору, а тот к ветеринару,Что тот получше знает – отчего,Я Кузю показал, тот выдал с жару,Что Кузя очень редкое дерьмо!

Что этот вид немного ядовитый,Добыча и не знает, но живет,И он за ней таскается несытый,И выжидает, когда та помрет!

Я замутненно посмотрел на Кузю,От удивления приоткрывши рот,А он молниеносно в него плюнул,Какой же я по жизни идиот!

Гимн корюшке