Светлая Пасха. Семейное чтение - Михаил Вострышев

Иногда казалось, что только тень Ее стоит у креста, а Сама Она исчезла где-то в пространстве и носится уже высоко-высоко над землей, над земной скорбью, над людскими страданиями…

«Но кто Она, кто?» – задавала себе в душе вопрос мать разбойника, когда ее взгляд невольно останавливался на этой Женщине. Что-то тянуло ее к Ней, что-то говорило, что в Ней одной она найдет для себя утешение. С боязнью и покорностью смотрела она Ей в глаза, но чувств этой Женщины не могла понять.

– Что это за Женщина? – спросила она у проходившего мимо воина, но тот ничего не ответил.

– Разве ты, Лия, не знаешь? – сказала одна из поддерживающих ее. Это Мария из Назарета, Мать Иисуса из Галилеи.

И указала на Распятого на среднем кресте.

– Это Мать Его, Мать! – повторила Лия, будто желая убедить себя в истинности этих слов.

Она сразу почувствовала, что один вид этой Женщины, стоящей против нее, производит на нее удивительное впечатление, что страдания, разрывавшие ее грудь, стихают, успокаиваются.

Нет! Разве в самом деле утихли ее страдания, несмотря на то, что там, на кресте, в страшных муках умирает ее сын?.. Нет! Она слышала, как что-то еще рвется у нее в груди, но уже не могла ни рыдать, ни проклинать, ни истерически цепляться за поддерживающих ее. В ней будто что-то оборвалось.

Вдруг она вспомнила, что Распятого посередине она уже видела когда-то. Вспомнила, что она шла за ним вместе с толпой, чтобы посмотреть на этого Пророка, о Котором говорили все в Иудее. Он говорил Своим кротким спокойным голосом, какого она еще никогда не слышала, и говорил такие слова, которые врезались в ее память, хоть она и не вполне понимала их значение.

Между горой Фавор и Генисаретским озером толпа остановилась, устремив на Него свои взоры, а Он смотрел на них, как теперь с креста, и говорил: «Блаженны плачущие, потому что они утешатся; блаженны алчущие и жаждущие правды, потому что они насытятся; блаженны вы, если вас будут гнать и поносить…»

Она невольно подняла глаза на Того, Кто говорил когда-то эти дивные слова, и, может быть, также невольно преклонила колени, но скорее не перед крестом, а перед Матерью, стоявшей у подножия креста, на котором был распят Ее Сын. Перед Матерью, страдающей и спокойной, будто прощающей палачей Своего Сына и благодарящей Бога за Свои страданья, потому что блаженны кроткие, плачущие и те, кого гонят…

Поддерживающие ее девушки в изумлении от перешедшей в ней перемены отпустили ее. Она пробовала встать, но не могла, и на коленях поползла к этой Марии из Назарета и, схватив край Ее плаща, прильнула к нему запекшимися дрожащими губами.

Мария пробудилась от Своей тяжелой думы. Зачем Ее разбудили? Зачем опять прибивают Ее ко кресту, к которому пригвождена была и Она с болью и невыразимыми мучениями, но со взором, устремленным в это свинцовое небо?..

– Мария! Мария! – зазвучал стонущий голос у Ее ног. – И мой сын тоже висит на кресте. Неужели Ты не скажешь мне слова утешения, Ты, Мать Пророка?

Мария из Назарета распростерла Свои руки и возложила их на склоненную перед Ней голову.

– Он учил, сестра, – проговорила Она тихим голосом, – что бремя Его легко, что Отец Небесный окажет справедливость всем, взывающим к Нему днем и ночью, что никто не будет страдать… Иди с миром, сестра! Он окажет тебе праведный суд и прольет отраду в твое сердце.

Лия глухо зарыдала.

– Мария! Ты говоришь мне: «Иди с миром, сестра!» Но ведь мой сын поносит Твоего!

Мария подняла Свой взор вверх, к Распятому, будто из уст Его ожидая ответа. А Он взглянул на нее с уважением и любовью, потом на всех тех, которые насмехались над Ним и Его Матерью, и громким голосом сказал:

– Отче простит им, потому что они не знают, что делают!

Шатаясь, поднялась Лия, со скрещенными руками подошла ко кресту, на котором висел ее сын, остановилась. Она смотрела вниз…

Толпа все прибывала, и оттуда слышались какие-то нечеловеческие вопли или злорадный смех. Тысячи рук тянулись к крестам и грозили распятым на них. Ругательства становились все громче, все язвительнее.

Лия стояла у креста неподвижно, скорее похожая на труп, чем на живого человека, не обращая внимания на злословие и брань. Солнце скрылось за тучами, а тучи эти были так густы и темны, что над землей распространилась ночь, несмотря на еще раннее время.

– Или, Или! Лама савахвани! – раздался страдальческий голос со среднего креста.

Лия вздрогнула. Ей показалось, что после этого вопля она услышала она услышала другой такой же, и голос Марии из Назарета, говорившей: «Боже, прости им, потому что они не знают, что делают!»

И что-то заставило Лию встать на колени, и ее уста, до сих пор произносившие только проклятия, прошептали:

– Боже, прости им, как я им прощаю.

И в эту минуту простила она палачам сына, простила всем, поносившим ее, простила не столько во имя Распятого на среднем кресте, с уст Которого раздавались когда-то малопонятные для нее слова, сколько во имя Матери, стоявшей у подножия креста Своего Сына даже без тени злобы. Матери, молящейся за палачей Сына страдальческим голосом:

– Боже, прости им, потому что они не знают, что делают!

Неделя мясопустная, о Страшном Суде

Седмица сырная (масляная)

Неделя мясопустная (последний день вкушения мяса) – третье воскресенье из четырех подготовительных к Великому посту.

В этот день Церковь напоминает верующим о последнем неподкупном Страшном Суде, изображая ужасные последствия беззаконной жизни. Она устрашает и побуждает всех к покаянию и указывает на милосердие к бедным, как на средство помилования от вечного за грехи осуждения на Страшном Суде. Верующим внушается, что никто не должен чрезмерно надеяться на великое милосердие Божие, представленное в воскресенье о блудном сыне, потому что милосердный Господь есть и праведный Судия, воздающий каждому по делам его; что покаяние и благочестие должны непременно сопровождаться благотворениями для ближних. Господь произнесет последний суд преимущественно по делам милосердия. Милость явится оправданием, как опытное доказательство любви.

За Литургией читается притча о Страшном Суде: «Рече Господь: Егда приидет Сын Человеческий в славе Своей, и вси святии Ангели с Ним, тогда сядет на Престоле славы Своея, и соберутся пред Ним вси языцы: и разлучит их друг от друга, якоже пастырь разлучает овцы от козлищ: и поставит овцы одесную Себе, а козлища ошуюю. Тогда речет Царь сущим одесную Его: приидите, благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царствие от сложения мира: взалкахся бо, и дасте ми ясти: возжадахся, и напоисте Мя: странен бех и введосте Мене: наг, и одеясте Мя: болен, и посетисте Мене: в темнице бех, и приидосте ко Мне. Тогда отвещают Ему праведницы, глаголюще: Господи, когда Тя видехом алчуща, и напитахом? или жаждуща, и напоихом? когда же Тя видехом странна, и введохом? или нага, и одеяхом? когда же Тя видехом боляща, или в темнице, и приидохом к Тебе? И отвещав Царь речет им: аминь глаголю вам, понеже сотвористе единому сих братий Моих меньших, Мне сотвористе. Тогда речет и сущим ошуюю Его: идите от Мене, проклятии, во огнь вечный, уготованный диаволу и аггелом его: взалкахся бо, и не дасте Ми ясти: возжадахся, и не напоисте Мене: странен бех, и не введосте Мене: наг, и не одеясте Мене: болен и в темнице, и не посетисте Мене. Тогда отвещают Ему и тии, глаголюще: Господи, когда Тя видехом алчуща, или жаждуща, или странна, или нага, или больна, или в темнице, и не послужихом Тебе? Тогда отвещает им Господь: аминь глаголю вам, понеже не сотвористе единому сих менших, ни Мне сотвористе. И идут сии в муку вечную, праведницы же в живот вечный»[12].

Побуждая и располагая верующих к посту и покаянию изображением будущего Страшного Суда, Церковь приготовляет человека к приближающемуся посту «сокращением пищи и страха ради судного», ибо прародители за невоздержание были изгнаны из рая и подверглись осуждению.

Вся последняя подготовительная седмица перед Великим постом, начинающаяся после Недели мясопустной, называется седмицей сырной или в просторечии масленицей, так как в эту неделю разрешено употребление сыра и масла. Ее также называют сыропустной, потому что ею оканчивается употребление сырной пищи.

В эти дни Церковь внушает верующим, что седмица сырная есть уже преддверие покаяния, предпразднество воздержания, светлое предчувствие поста, неделя предочистительная. В эту седмицу Церковь предочищает верующих телесно и духовно предварительным воздержанием, взаимным примирением, обычаем взаимного прощения. «Дабы мы от мяса и многоядения ведомые к строгому воздержанию, не опечалились, но мало-помалу отступая от приятных явств, приняли бразду поста».

Сообразно намерениям приготовления к Великому посту, Церковь в течение сырной седмицы не сочетает браков, в среду и пятницу не совершается Литургия, а вместо нее читаются Часы. Также в среду и пятницу, как и во все дни Великого поста, в храмах с коленопреклонением произносится покаянная молитва преподобного Ефрема Сирина: «Господи и Владыка живота моего…»