Мальвина советского разлива. Часть 2 - Влада Дубровская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В Евпаторию мы поехали в июне, после экзаменов. Диплом – в кармане. Все трудоустроены. Мы молоды и прекрасны. Нас ждут великие дела!
Поезд шёл три счастливых дня. Поездка – настоящее приключение. Плацкартный вагон. Нас – шестнадцать студентов и прекрасная Ада. Такой веселой дороги в моей жизни больше никогда не случалось. Комфорт был настолько не важен, может, потому что восемнадцать, или потому что от смеха сводило скулы до судорог и кубиков на прессе. Через пару дней, уже на подъезде к Евпатории, мы покупали вёдрами вишню и клубнику, огромные помидоры сорта «бычье сердце», фаршированные маринованной капустой, варенец из карамельной ряженки с корочкой, пирожки со сливовым повидлом, сладкую «бормотуху» по копеечным ценам. Нам хотелось объесться и упиться до чёртиков и впрок, да и сухой закон только что отменили.
В СССР во времена последнего генсека – почти целых пять лет – действовал «сухой закон». Вырубались виноградники, закрывались профильные заводы и пивоварни с многолетними традициями. Справедливости ради надо сказать, что цели Михаил Сергеевич Горбачёв, так величали правителя государства, имел благие: повысить производительность труда, оздоровить население, качественно улучшить генофонд, сократить количество преступлений по пьянке и на бытовой почве. Но получилось как получилось. Перегибы, так сказать. Рождённые в СССР – это вам не законопослушные финские парни, а весёлые и находчивые воплотители идей революции. Таких голыми руками не возьмёшь! Количество подпольного алкоголя в ту пятилетку было покруче, чем во времена Великой Депрессии в США. На территории огромной страны появилось несметное количество вино-водочных королей и королев, некоторые с таким вселенским масштабом, что «Великий Аль» переворачивался в гробу от зависти. В «засуху» я с горячительными напитками была на Вы. Родители мои тоже особо не увлекались. Посему оценить масштабы бедствия не могу. Правда, бывать на безалкогольных свадьбах мне доводилось. Самым ярким по воспоминаниям было торжество в честь бракосочетания моей двоюродной сестры из Ростова-на-Дону. Она училась в Риге в Институте Физкультуры и вышла замуж за красавца-латыша, двухметрового баскетболиста-однокурсника. Ребята, оба члены сборной ЛССР, естественно, не пили «горькую» вообще, но многочисленные родственники, приехавшие на свадьбу со всех уголков нашей тогда необъятной Родины, проявили чудеса народной смекалки и привезли столько всего, прошедшего процессы брожения, что почти сто приглашённых гостей упились вусмерть, конспиративно наливая зелье из фарфоровых чайников, бутылок из-под лимонада «Буратино» и дефицитной «Боржоми».
Южные люди отличаются от северян, как белый медведь от бурого. Только у животных разница скорее внешняя, а у нас, человекообразных, все внутри. Из личных наблюдений: люди с характером стойким нордическим – неконфликтные, эмоционально туповатые, негромкие, редко позволяющие себе улыбку, почти никогда не смеющиеся взахлёб, разве только в детстве или среди своих, терпеливые сверх меры, переживающие все тяготы и лишения с достоинством и молча. Но когда перебор и пружина превращается в тетиву, пиши пропало: остановить северян – дело не из простых. Они просто массово покидают свои дома, забывая о Родине, как о сломанном детском конструкторе. Рождённые в СССР помнят темные окна пустых квартир начала девяностых, из которых уезжали семьи неграждан, покинутые денационализированные дома и хутора, разрушающиеся здания заводов и фабрик.
Жить в эпоху перемен, не поддающихся контролю и внятному объяснению, всегда зыбко, но когда тебе восемнадцать, это скорее плюс – будоражит воображение. Кажется, что за ближайшим углом тебя обязательно ждёт счастье ! В таком возбужденном состоянии, подогретом «бормотухой» и ожиданием предстоящего выхода на сцену, наша агитбригада оказалась поздней ночью в Евпатории. Автобуса, который должен был домчать нас до места дислокации, какого-то пионерского лагеря, нигде не наблюдалось. Ада в сопровождении мальчишек отправилась искать телефонную будку, чтоб хоть как-то прояснить ситуацию. Девочки остались караулить вещи и обещанный транспорт.
Мы стояли почти в кромешной темноте. Из освещения – только тусклый желтый свет от окна билетной кассы. Экономика времён Перестройки была очень экономной. Правда, отсутствие фонарей скорее добавляло романтики, чем огорчало. Южные ночи – они звёздные, пахнущие розами и эвкалиптом, стрекочущие сверчками, обволакивающие теплом, как мягким одеялом, и наполняющие сердце ожиданием любви. Не знаю, но почему-то именно там, на заплеванном скорлупой от семечек и сигаретными бычками симферопольском вокзале, мне до жути захотелось опять влюбиться, но уже раз и навсегда. Я подняла голову и увидела падающую звезду, правда замешкалась и успела загадать только первую часть желания, про «навсегда» опять не получилось. Только я опустила голову, как из темноты материализовался парень и что-то меня спросил. От неожиданности я вопрос не расслышала, но почувствовала волну вибраций низкого голоса и удивительный тембр. В тот момент он показался мне киплинговским Маугли из советского мультика, повзрослевшим и в белой рубашке. Захотелось себя сильно ущипнуть, потому что так не бывает. Звезда ведь не может настолько стремительно договориться с вселенной насчёт моего «хочу влюбиться». Тупо и молча, как рыба-телескоп, я таращилась на него. Южный красавец внешне был абсолютным героем моего романа. Высокий, широкоплечий, с миндалевидными черными глазами, блестящей при лунном свете копной волнистых волос цвета вороньего крыла. Девчонки дружески переглядывались и хихикали.Тая шлепнула меня по спине, переключив внимание на себя, скорчила смешную гримаску, выпучивая глаза, типа изобразив меня в моменте. Я поняла, что выгляжу туповато и смущаю Вадима. Так звали парня, который приехал нас встречать.Причем приехал на сорок минут позже, чем договаривались, и даже не извинился. Да, действительно, что тут такого?..
Пунктуальность – ещё одно отличие южан от северян. Мы, опаздывая на пять-десять минут, нервничаем, пытаемся как-то оповестить о своей задержке, расшаркиваемся и долго чувствуем себя виноватыми за то, что заставили кого-то подождать.В жарких странах совсем другая история – пару часов туда-сюда, все в пределах нормы. Какие извинения? В чем проблема? Расслабься, подыши, жизнь прекрасна…
Вадим курил. Мы недовольно молчали, красноречиво об этом вздыхая и ждали Аду с мальчишками. Идти искать их было бесполезно. Темнотища. Мы даже лица друг друга видели с трудом. Ада и компания так же неожиданно появились из темноты, как до того Вадим. Понятное дело, что единственный найденный ими телефон-автомат, оказался не исправен. Ада, оценивающе взглянула на Вадима, не стала скандалить, благосклонно улыбнулась своей фирменной улыбкой. Он оценил Аду, ухмыльнулся, неспешно докурил, затушил окурок носком ботинка, взял пару первых, попавшихся под руку чемоданов, и пошёл к микроавтобусу. Мы дружно засеменили следом. Что-то в этом парне такое было… Ему хотелось нравиться, по-женски, быть мягкой, послушной, белой, пушистой и ещё много чего с ним хотелось, короче, от таких у девочек намокают трусики…
У Вадима была девушка. Даже не девушка,
