Мальвина советского разлива. Часть 2 - Влада Дубровская

но всюду успевала. Я, наоборот, носилась в поту и мыле, но никогда не могла сравниться с Таей по количеству и качеству сделанного за день. Я научилась у неё ценить момент, планировать время и выполнять обещания любой ценой.Мы отлично друг друга дополняли. Наша дружба удивительным образом подчеркивала индивидуальность каждой. Мы не становились похожими одна на другую. Тая – богемная, я – раба трендов. При этом внешняя картинка была красивой. Фигура, осанка, походка – всё при нас, включая умение круто танцевать. На дискотеках мы всегда были в центре внимания. Поклонников, ухажеров и воздыхателей хватало, чтоб их не делить.Нам нравились ребята разного типажа. Мне – высокие, спортивные, добрые, щедрые, веселые, «плохие» парни «без руля и ветрил». Главное условие – быть его единственной. Тая же выбирала худеньких, невысоких, амбициозных циников, непризнанных гениев, зацикленных на себе, которые, как мне казалось, совершенно не понимали, как мне казалось, какой Бриллиант им достался.Меня это бесило. Я не принимала ее выбор. Не понимала, зачем она их прокачивает – вселяет уверенность, выслушивает нытьё, делает их лучше, успешнее, – а потом отпускает к другим девочкам сильно попроще. Сама страдает, винит только себя, что не смогла сохранить отношения, – и находит точную копию бывшего.

Агитбригада,

А

да,

Е

впатория

В училище была агитбригада. Не совсем понятно, какие цели и задачи ставило перед собой руководство ПТУ, но участие в самодеятельности было, мягко говоря, желательным, если, конечно, тебе нужна хорошая характеристика для «вышки» или распределение на хлебное место работы.

Мы актёрствовали почти всей группой. Тем более, что режиссировала весь этот спектакль советского абсурда наша мастер по стенографии «ах, какая женщина» – шикарная Ада Анатольевна. Ради неё я, предположим, могла не только звонко читать комсомольские речевки, отбивать что-то наподобие чечетки, но и на край света рвануть без обратного билета. Силу личности никто не отменял.

Адочка, как мы, девочки, называли ее между собой, была невероятной. Такой яркой, что когда она входила в аудиторию своей кошачьей походкой, с прямой спиной и высоко поднятым подбородком, все остальные сразу блекли на пару тонов, как дешевые стразики на испанском солнце.Аде невероятно подходило ее демоническое и необычное для «вуман советикус» имя. Она была какой-то совершенно фирменной. Одевалась просто: хлопковая рубашка, юбка-карандаш, классические лодочки на невысоком каблуке. Макияж неброский, с акцентом на пухлые губы, короткая стрижка, цвет «натуральный шатен». Фигура неидеальная по трендам анорексичности конца восьмидесятых, да и черты лица крупноваты, чтоб назвать красоткой, но в ее внешности была какая-то неведомая гармония, которая делала Аду сногсшибательной. В прямом смысле.

Помню, был такой случай. Я ехала утром в трамвае, вся понурая, сонная, скажем так, не в духе. Причин – совокупность: на улице – мерзкий ноябрь, впереди – две пары ненавистной машинописи, жизнь в мои восемнадцать берет и проходит мимо… Тут двери открылись, и в вагон вплыла Ада.Резко началось волнение сонных масс трудящихся. Мужчины свернули шеи, некоторые забыли выйти на своей остановке, женщины начали выпрямлять спины, поправлять некрашеные волосы под зимними шапками, а дети улыбаться. Довольно симпатичный молодой алкаш, до этого отпускавший хамоватые шуточки ниже пояса относительно всех входящих в трамвай дам, в одно касание превратился в джентльмена, вскочил с нагретого места, галантно предложив его Аде, преподнес в подарок свой измятый билетик в обмен ее на легкую улыбку и благосклонный кивок. Я завороженно наблюдала сцену под названием «явление Дивы народу», судорожно рылась в школьной сумке, пытаясь найти косметичку, – нужно было срочно хоть как-то украсить свой утренний понурый фейс, пока преподаватель меня не заметила. Немедленно захотелось потянуться всем телом, встать на цыпочки, помыть голову и наконец-то найти красную помаду. Что могла в предлагаемых условиях, то сделала и походкой «как по веревочке, от бедра» двинулась к «ах, какой женщине» здороваться. Она сидела на месте алкаша и спокойно смотрела в окно. Парень, чудесным образом резко протрезвевший, возвышался над ней, оберегая пространство и зорко следя, чтоб никто случайно не задел предмет его обожания в утренней толкотне трамвая. Я протискивалась сквозь толпу, передо мной, понятное дело, никто не расступался, наоборот, топтались по ногам, норовили случайно больно толкнуть локтем и постоянно шикали, как на уличную кошку. Внезапно начали подступать слезы. Почему-то физически захотелось поскорей добраться до Ады, как будто там был волшебный очерченный круг, где тебя никто никогда не обидит.

Мне нравилось участвовать в самодеятельности. Ада правильно распределяла роли, используя максимальный потенциал каждого «актёра». Много шуток, песен, движения. Парни и девушки фанатично втянулись в репетиционный процесс, придумывали смешные реплики, шили костюмы, создавали декорации, миксовали музыкальные треки.

Удивительным образом этот нехитрый местечковый спектакль превратился во вполне себе приличный мини-мюзикл. Выступление нашей агитбригады произвело фурор на Первомайском празднике в училище. Смеялись все, даже дирекция и приглашенные шишки из Министерства Образования. Постановка была двуязычная, русско-латышская, вполне себе в духе времени набиравшего политическое влияние Национального Фронта. В общем, наш творческий коллектив начал гастролировать по латвийским городам и весям. Выступали мы в основном в школах, таким образом агитируя неопределившихся с профессией учеников поступать в строительное училище. Штукатуры и сантехники всегда были в дефиците, а с нашей пиар-компанией и на курс секретарей-референтов тоже образовался сумасшедший конкурс. Вот она – волшебная сила искусства в действии. Это был мой первый рекламный опыт работы в команде. Удачный, надо сказать!

Тогда я сделала выводы.Если нам кто-то нравится как личность, нужно быть к нему поближе и совсем не стыдно его копировать. Таким образом мы будем перенимать и развивать его лучшие качества в себе. Например, умение стильно одеваться, хороший вкус, творческие способности. Да все что угодно, хотя бы красивую походку и умение держать спину.Идеальные люди скучны, гармония всегда – в дозированном сочетании изъяна, несоответствия общепринятому тренду, уникального стиля и харизмы. Казаться всем красавицей невозможно, да и не продуктивно, а вот быть притягательной, пусть для некоторых, гораздо выгоднее.

Год в училище меня изменил. Я повзрослела, увидела другую сторону, казалось бы, одинаковой социалистической жизни. Поняла, что «все равны, но кто-то ровнее».

Группа наша была, так сказать, элитарной, а вот на строительные профессии шли парни и девушки из неблагополучных семей и детских домов. Благодаря агитбригадовским репетициям и совместным гастролям, особенно в Евпаторию, мы по-настоящему сдружились. Кстати, далеко не все из этих ребят были хамоватым пьющим быдлом, как обычно принято считать в тусовках мажоров.Очень многие – талантливые, добрые, с амбициями. И то, что им нечего терять, большинству сыграло на руку в лихие девяностые. Риск – благородное дело, плюс сиротско-афганское братство очень даже позволяло в смутные бесхозные годы развала великой страны, заработать