Лузиады - Луиш Камоэнс

Спеши в сей край, не ведая сомненья".

64

Закончив речь, окутал сном Меркурий

Усталого скитальца-капитана,

Восстав от сна, сияние в лазури

Тот увидал над далью океана.

Он повелел покинуть царство бури

И устремляться в край обетованный,

И паруса подняли каравеллы,

Бег направляя в дальние пределы.

65

"Пусть ветер паруса нам наполняет,

Сказал мне вещий голос среди ночи,

Что небо нам удачу обещает.

Посланца Бога видел я воочью.

Нам солнца луч дорогу освещает,

И боле я отплытье не отсрочу",

Рек Гама, а матросы без печали

На борт, натужась, якоря подняли.

66

Пока герои якоря тягали,

Момбасцы, прячась в утреннем тумане,

Швартовы им по злобе надрезали,

К армаде подобравшись невозбранно.

Но дети Луза быстро распознали

Коварство исламитов окаянных

И налегли на весла всей гурьбою,

Момбасский брег оставив за собою.

67

И каравеллы острыми носами

Легко взрезали серебро бурунов,

И вольный ветер, вея над волнами,

Влек корабли к окраинам подлунной.

И, поминая горькими словами

Тот край, где настрадались накануне,

Лузиады с восторгом умиленья

Святое восхваляли провиденье.

68

Уже заря разъяла мрак кромешный,

На кораблях матросы пробуждались,

Когда над морем, тихим и безбрежным,

Два паруса в тумане показались.

То мавры-мореходы безмятежно

Прохладой на рассвете наслаждались.

Одна ладья, из страха перед флотом,

Направилась стремглав к прибрежным водам.

69

Ладья другая, не сумев сокрыться,

К героям-лузитанам в плен попала.

Но к мести те не думали стремиться,

Жестокость Марса Гаму не прельщала.

И яростью Вулкановой хвалиться

Нимало племя Луза не желало,

Тем более что мавры трепетали

И о пощаде робко умоляли.

70

К ним Гама обратился с упованьем,

Что кормщика средь мавров можно встретить,

Но те хранили полное молчанье,

Не в силах путь для кораблей наметить.

Об Индии не знали несказанной

И на вопросы не могли ответить.

Но сообщили, что в Малинди явно

Найдется Гаме кормщик достославный.

71

О короле Малинди толковали

Все мавры с неподдельным восхищеньем.

В нем искренность и честность почитали,

Его превозносили с умиленьем.

Благие речи Гаму убеждали,

Ведь и Меркурий в вещем сновиденье

Ему Малинди короля восславил.

К Малинди Гама корабли направил.

72

В те дни вступала Феба колесница

В созвездье похитителя Европы,

И юной Флоры легкие плесницы

Топтали зеленеющие тропы.

Рог щедрой Амалфеи чаровница

Явила миру с радостью особой.

Творец земле с любовью улыбался

И прелестью земною восхищался.

73

Малинди брег герои увидали

В день светлого Господня воскресенья.

В честь праздника армаду разубрали,

Развесили флажки и украшенья.

Матросы в бубны весело играли,

Взвевалось знамя ветра дуновеньем.

И дробью заливались барабаны

В честь приближенья к берегам желанным.

74

А там на берегу уже стояли

Малинди обитатели толпою.

Красавицу армаду поджидали,

О ней вели беседы меж собою.

Их жесты благородства источали,

И, наконец обласканны судьбою,

Туземца, что в Момбасе задержали,

Лузиады на берег отослали.

75

Король, осведомленный от придворных

О португальцев славе и величье,

Об их стремленье к Индии упорном,

Об их делах, привычках и обличье,

Послал навстречу вестников проворных,

Чтоб попросить, как требовал обычай,

Сойти на брег героев чужестранных

И предложить им отдых долгожданный.

76

В знак честной дружбы, не кривя душою,

Велел король дары земли направить

Тем, кто моря оставил за собою

И всюду край родной сумел восславить.

Баранов тонкорунных слал героям,

Им кур отборных приказал доставить.

Но было всех дороже подношений

Скитальцам короля благоволенье.

77

И капитан с учтивостью отменной

Посланцев короля Малинди встретил

И королю подарок драгоценный

Немедленно и с радостью наметил:

Коралл ветвистый, алый, несравненный,

Что красотой особой Бог отметил,

Он хрупким остается под водою

И твердость обретает над землею.

78

На берег Гама юношу направил,

Известного искусством красноречья,

Чтоб тот подарок королю доставил

В знак уваженья и чистосердечья,

Просил прощенья в том, что не оставил

Великий флот. И славный велеречьем

Паллады ученик на брег явился

И к королю с почтеньем обратился:

79

"О ты, властитель гордый, величавый,

Которого с высот небес лучистых

Юстиция сама венчала славой,

Тебе дав силу, власть и разум чистый!

Достигли мы брегов твоей державы,

Пройдя путь многодневный и тернистый.

И вот к твоим стопам мы припадаем

И в порт впустить армаду умоляем.

80

Мы не из тех, кто на града и веси

Огонь и меч бесчестно налагает

И, алчностью пороча поднебесье,

Последний хлеб у нищих отбирает,

С открытым сердцем, без татьбы и спеси

Наш флот к востоку путь свой пролагает.

Нас из Европы, несравненной, чудной,

Послал король на подвиг многотрудный.

81

Нас ожидали страшные глумленья,

И вместо вожделенного приюта

Нам варвары готовили мученья,

Стремясь средь нас посеять злую смуту,

Почто на нас обрушили гоненья,

Грозя нам смертью каждую минуту?

Неужто горстки путников боялись

И в западню нас заманить пытались?

82

Но на тебя, король благословенный,

Мы с верой и любовью уповаем,

И, как Улисс, скиталец незабвенный,

Мы Алкиноя обрести желаем.

Привел сюда нас вестник несравненный,

Мы божества веленье исполняем

И знаем: здесь, у берегов желанных,

Мы обретем любовь и состраданье.

83

Не думай, о король высокочтимый,

Что не ступил на брег твоей державы,

Поддавшись страху, Гама наш любимый,

В твою он дружбу верует по праву,

Он выполнял приказ неоспоримый

От государя (честь ему и слава).

Король наш заповедал капитану

Блюсти свою армаду неустанно.

84

А долг вассала - вечное смиренье

Пред королем. Как голова владеет

Малейшим тела нашего движеньем,

Так воля короля над всем довлеет.

Ты сам монарх, и наши опасенья

Твой светлый ум легко уразумеет.

К твоим стопам мы ныне припадаем

И к твоему величию взываем".

85

Так он изрек, и восхищенным хором

Туземцы восхваляли мореходов,

Далеких стран изведавших просторы,

Познавших хлад чужого небосвода.

Все изумленьем исполнялись взоры

При мысли о величии народа,

Который, от отчизны в отдаленье,

Так свято чтил монаршье повеленье.

86

К посланцу дружелюбно обращаясь,

Ему король с улыбкою ответил:

"Я в вашей доброте не сомневаюсь,

И чувств враждебных в вас я не приметил.

Пред подвигом я вашим преклоняюсь

И рад, что на земле своей вас встретил.

Мне мнится, что рассудок омрачился

У тех, кто к вам со злобой относился.

87

Я огорчен, что не пришлось увидеть

Других сынов отважного народа,

Но это не могло меня обидеть,

Понятны капитана мне заботы.

И сам себя я мог возненавидеть,

Когда, моим желаниям в угоду,

На берег бы команда вся вступила

И короля приказ бы позабыла.

88

И завтра поутру, с лучом восхода,

Я сам дорогу проложу к армаде,

Я жажду лицезреть сынов народа,

Что мчатся к цели через все преграды,

Морей полдневных покоряя воды.

Вы с доблестью прошли сквозь муки ада.

Я вам пришлю для будущих свершений

И кормщика, и снедь, и снаряженье".

89

Он кончил речь, когда свой лик лучистый

Сокрыл в пучине светлый сын Латоны,

И вестник Гамы, юноша речистый,

К армаде устремился отдаленной.

И вот в ночи, над гладью моря чистой,

Лузиады, народ неугомонный,

Отпраздновали в сладком упоенье

К брегам гостеприимным приближенье.

90

И в час ночной все небо озарилось

Шутих веселых яркими лучами,

У пушек пушкари засуетились,

Желая небо устрашить громами.

Казалось, что циклопы в мир явились,

Играя молний светлыми хвостами.

От радости герои ликовали

И в звонкие литавры ударяли.

91

А им с земли, окутанной сияньем,

Туземцы дружелюбно отвечали.

Взирая на армаду с ликованьем,

Они шутихи в небо запускали.

И, вызывая неба содроганье,

Летучий порох в вышине взрывали.

И море и земля в огнях светились,

Друг друга в славе превзойти стремились.

92

Но вновь под опаленным небосводом

Благое утро бег свой начинало.

И мать Мемнона утомленным водам

Свой первый луч с улыбкой ниспослала.