Лузиады - Луиш Камоэнс

36

Любя свой край, великий и прекрасный,

Душой не чая обрести победу,

От принца он, на риск идя бесстрашно,

Принес кастильцу верности обеты.

Ему поверил вождь дружин отважных,

И прекратились португальцев беды.

Но юный принц не помышлял смириться

И гордому кастильцу подчиниться.

37

И Эгаш, видя, что проходят сроки,

На кои он ссылался в обещанье,

Кастильца все предчувствуя упреки,

Отважился на новые страданья.

Со всей семьей он двинулся в дорогу,

Спасая честь ценою несказанной.

Он жизнью собирался расплатиться

За то, что клясться всуе смог решиться.

38

И вот с детьми, дрожащими, босыми,

Чей вид взывал не к мести, а к пощаде,

С супругой, вспоминая божье имя,

Готовясь храбро встретить муки ада,

Отправился герой неустрашимый

В Толедо - город славный и богатый,

К властителю Кастильи и Леона,

И речь держал, склонившись перед троном:

39

"Король великий! Искупить желая

Позорный грех неверных обещаний,

Я жизнь тебе покорно предлагаю

Свою и этих праведных созданий.

Но я тебя, властитель, заклинаю:

На мне яви всю тяжесть наказанья.

Я не страшусь во имя правосудья

Себя предать Перилову орудью".

40

Как перед смертью к казни осужденный

Главу на плаху в страхе возлагает,

На палача взирая удрученно,

Его удар безмолвно ожидает,

Так Эгаш пред владыкой возмущенным

Простерся: только жалость побеждает

Обычно гнев; и тут король смягчился,

И Эгашу невольный грех простился.

41

О верность португальского вассала!

С тобой Зопира храбрость не сравнится.

Ты в трудный час над миром просияла,

Тобою может нация гордиться.

Не зря молва упорно утверждала,

Что Дарий пред Зопиром преклонился,

Сказав, что друг, в страданьях закаленный,

Ему милей, чем двадцать Вавилонов.

42

Меж тем Афонсу собирался с силой,

Чтоб бой затеять дерзостный и правый,

Изгнать арабов из отчизны милой,

Стяжать в долинах Тежу честь и славу.

В Орики решено собраться было,

Туда съезжались воины державы,

И сарацинов разгромить желали,

Хотя в числе поганым уступали.

43

На сто арабских воинов кичливых

Один лишь португалец приходился.

Но на дружины мавров нечестивых

Господь, наш повелитель, ополчился.

И наш Афонсу, сын христолюбивый,

Победы над неверными добился,

Хотя любой из нас сей подвиг ратный

Заранее бы счел невероятным.

44

Пять мавританских королей с войсками

На поле брани дерзко устремились,

Спеша сразиться с вечными врагами,

Вождем Измара объявить решились,

И женщины плечом к плечу с мужьями

Принять участье в битве торопились,

Подобно даме юной и прекрасной,

Что возле Трои бой вела бесстрашно.

45

Уже заря, тьму ночи разгоняя,

Лучом прозрачным землю осветила,

Когда Афонсу, к небу обращая

Горящий взор, обрел источник силы.

С распятия на юношу взирая,

Ему явил Спаситель лик свой милый.

И он вскричал: "Раз мой Господь со мной,

С неверными начну я правый бой!"

46

И португальцы, дивом вдохновившись,

Афонсу королем провозгласили,

О чем, пред станом вражеским сплотившись,

Всем воинам достойно объявили.

Знамением Господним восхитившись,

Герои дружно радость изъявили,

Издав могучий клич: "Вперед, вперед,

Пусть наш король к победе нас ведет!"

47

Вот так собака, резвая, большая,

Вступает в трудный бой с быком громадным,

Его рогов искусно избегая,

Наносит раны туше необъятной.

То в уши, то в бока его кусая,

К погибели влечет его нещадно

И глотку наконец перегрызает,

И бык огромный в муках погибает.

48

Так наш король в счастливом упоенье,

И небом и народом вдохновленный,

Желал начать кровавое сраженье,

В своих надеждах Богом укрепленный.

Средь псов поганых началось движенье,

За лук схватился воин разъяренный.

Блестели копья, трубы к бою звали,

И мавры к полю брани поспешали.

49

Когда пожар по воле суховея

Зеленые поля уничтожает

И мощное дыхание Борея

Могучий пламень быстро раздувает,

То поселянин, жизнь свою жалея,

Прочь от полей горящих поспешает,

Спасаясь от стихии беспощадной,

На цвет полей обрушившейся жадно.

50

Вот так и мавр, наездник разъяренный,

Коня нетерпеливого седлает

И в глубь сраженья мчится неуклонно,

Но храбрый португал его встречает,

И тот, на пораженье обреченный,

В неистовом испуге отступает,

Бежит стремглав и, потеряв тюрбан,

Зовет на помощь жалобно Коран.

51

И даже горы затряслись в испуге,

А лошади - Нептуново творенье

Срывали в страхе крепкие подпруги

И мчались прочь от ужасов сраженья.

Могучих мавров прочные кольчуги

Потомки Луза рвали в исступленье.

Они на сарацинов нападали,

Рубили их, кололи, убивали.

52

Гора кишок, булатом потрошенных,

Среди равнин бескрайних возвышалась.

И круговерть голов, мечом снесенных,

По полю битвы целый день каталась.

И в страхе мавр отпрянул посрамленный,

Уже заря над полем занималась.

Поля, что ранним утром зеленели,

От рек кровавых сразу побурели.

53

И лузитане, баловни победы,

Еще три дня трофеи собирали.

И, вспоминая Господа заветы,

Его в веках восславить пожелали.

И пять щитов лазоревого цвета

На поле белоснежном начертали,

Сим обозначив королей надменных,

В день битвы при Орики убиенных.

54

И, герб державы новой завершая,

Иудины монеты начертали

На тех щитах, смиренно почитая

Того, чьи раны путь им озаряли.

Любовь к Христу потомству завещая,

Свою победу этим увенчали,

Чтя искренне, бестрепетно и свято

Пресветлого Спасителя стигматы.

55

Отпраздновав победу, воин славный,

Афонсу вновь с неверными сразился,

И вскоре перед рыцарем державным

Скабеликастр поверженный склонился.

В Лейрии как хозяин полноправный

Король христолюбивый воцарился.

И Тежу плодоносная долина

Афонсу посчитала господином.

56

По доброй воле, с радостным почтеньем

Афонсу Мафра славная признала

И Синтра, где под скал старинных сенью

Наяд веселых стайка обитала

И от Амура пряталась в смущенье

Страны великой украшеньем стала.

Холодный град Афонсу подчинился,

К короне португальской приобщился.

57

И ты, о Лиссабон, градов царица,

Известная на море и на суше,

Построенная мощною десницей

Того, кто Трою древнюю разрушил,

Ты, нации грядущая столица,

Простерлась ниц перед великим мужем,

К которому из северных пределов

Армада на подмогу подоспела.

58

В то время из Британии холодной

И из долины Рейна благодатной

Дружины крестоносцев благородных

В Святую Землю плыли безоглядно.

И было небесам тогда угодно,

Чтоб в устье Тежу этот флот громадный

В движении своем остановился

И к стенам лиссабонским устремился.

59

Пять раз на небесах луна рождалась,

Пять раз она безмолвно погибала,

Пока твердыня гордая держалась

И мощные атаки отражала.

Отчаянная битва разгоралась

И долго средь холмов не утихала.

Но силы исламитов иссякали,

И град они чудесный все же сдали.

60

Склонился пред Афонсу-властелином

Тот град, что даже дикие вандалы,

Под кем, немало слез пролив невинных,

Несчастная Иберия стонала,

Чье имя Андалузия поныне

Еще хранит с упорством небывалым,

Взять не смогли, чем славная столица

И в наши дни заслуженно гордится.

61

И если даже Лиссабон прекрасный

Покорно прекратил сопротивленье,

То вскоре пред владыкой самовластным

Простерлось полстраны в повиновенье:

И Аленкер, где вод потоки ясных

Среди камней бегут с веселым пеньем,

И Торреш-Ведраш, и града и села

Эштремадуры гордой и веселой.

62

И ты, о берег Тежу плодородный,

Осыпанный щедротами Цереры,

Дружине боевой и благородной,

Защитнице отечества и веры,

Вручил ключи от градов мавр негодный

Не снимет урожай в твоих пределах.

Стремглав войска Афонсу наступали

И Элваш, Мору и Алкасер взяли.

63

И, сказочной исполненный красою,

Сертория - героя град любимый,

Где воды серебристою струею

По аркам совершают бег незримый,

Чтоб напоить прохладою земною

Народ, Господней милостью хранимый,

Бесстрашного Жералду убоялся

И полководцу доблестному сдался.

64

Затем Афонсу, воин и герой,

С годами жизни тяжкой, скоротечной

Вступивший в ярый и незримый бой,

Свой век земной продливший славой вечной,