Лузиады - Луиш Камоэнс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А с юга море - добрый дар природы
К брегам Европы древней подступает.
О храбрых греках, доблестных троянах
Хранит оно преданья неустанно.
8
У полюса холодного, седого
Гиперборейских гор встают вершины.
Эола с них дыханье удалого
Несется вниз, в окрестные равнины.
Там луч слабеет Феба золотого
И не тревожит мощных льдов глубины.
Под вечным снегом горы изнывают,
Моря и реки подо льдом страдают.
9
Там скопищем несметным обитают
Те скифы, что свое происхожденье
Старейшим в этом мире полагают,
Египта древность ставя под сомненье.
Но заблужденьем ум свой омрачают
(Так слабо человека разуменье).
Лишь поле, где Дамаск стоит богатый,
Одно о первородстве помнит свято.
10
На севере далеком поселилось
Воинственное племя скандинавов,
Которое победами хвалилось
Над римлянами гордыми по праву.
Лапония вблизи расположилась,
За ней норвежцев скудная держава.
Сарматский океан не замерзает
И все пути пред ними открывает.
11
Меж Танаисом и холодным морем
Ливонцы и сарматы проживают,
А рядом, средь неведомых просторов,
Издревле московиты обитают.
Геркинии лесной холмы и горы
Империю германцев защищают,
Вместившую богемцев и саксонцев,
Поляков, маркоманов и паннонцев.
12
Меж Истром и прославленным проливом,
Где Гелла жизнь оставила младую,
Фракийских гор вершины горделиво
Глядят на Марса родину святую.
Но турок недостойный и глумливый
Поработил и Фракию благую
И подчинил, томимый лютой злобой,
Он земли Византии и Родопы.
13
А дале Македонии народы
Вдоль берегов Вардара процветают.
В соседстве с ними мудрою природой
Был создан край, который воспевают
Поэты всех племен уж многи годы
И в восхищенье головы склоняют
Перед Элладой, завещавшей миру
Законов мудрость, красоту и лиру.
14
Далмация простерлась за Элладой,
А в том краю, где славный Антенор
Построил город дивный и богатый,
Венеция красой ласкает взор.
А полуостров весь грядой зубчатой
Вдается в моря южного простор,
Народ его прославлен как воитель
И красоты божественной зиждитель.
15
Его брега, ласкаясь, омывают
Нептуна воды нежными волнами.
А с севера путь ветру преграждают
Вершины Альп, искрясь под облаками.
И Апеннины край пересекают,
Тот край, где Марса властвовало знамя,
А ныне там Спаситель воцарился,
И Петр святой к стопам его склонился.
16
А рядом славной Галлии равнины
Гаронна, Сена, Рейн пересекают
И вспоминают Цезаря дружины,
А с юга край волшебный замыкают
Гор Пиренейских острые вершины,
Что нежной нимфы имя сохраняют.
Пожар те горы охватил когда-то,
Наполнив реки серебром и златом.
17
За далью гор, как голова Европы,
Покоится Испания святая.
Не раз ее бесчисленные тропы
Топтала чужеземцев рать лихая.
Но все лишенья, войны и потопы
Страна преодолела молодая.
Как колесо фортуны ни крутилось,
Испания ему не подчинилась.
18
Ее от мавританских поселений
Лишь волны голубые отделяют,
Которые Геракловым свершеньем
Путь в океан бесстрашно пролагают.
Вдоль берегов заливов несравненных
Различные народы обитают.
И каждый славен доблестью стократ,
Отважен, благороден и богат.
19
Вот таррагонцы, что с лихим задором
Парфенопею-город покоряли;
Наваррцы, что неистовым отпором
Дружины мавританские встречали;
И астурийцы, что свои просторы
От мусульман презренных отстояли;
И славные кастильцы, что сплотили
На правый бой земли великой силы.
20
И там, где волны бег свой начинают,
Где суша обрывается над морем,
Собой Европы голову венчают
Моей страны поля, равнины, горы.
В объятья солнца воды принимают,
А берег красотой ласкает взоры,
Отсюда мавры в бегство обратились
И в Африку навеки возвратились.
21
И в той стране я смерть принять желаю,
Коль небо снизойдет к моим стремленьям,
К ней мысли неустанно обращаю,
И пусть мои окончатся свершенья
Там, где когда-то, радостью сияя,
Друг Вакха Луз резвился в упоенье.
Он имя дал свое стране любимой
И заселил потомством край родимый.
22
И в том краю родился муж отважный,
Пастух, чье имя доблестью звенело.
С великим Римом бился он бесстрашно
И защищал страны родной пределы.
И вскоре небо на земле прекрасной
Дало отчизну лузитанам смелым.
И приказало небо старцу Крону
Блюсти державу эту неуклонно.
23
А было так: король земель испанских,
Альфонсо, с сарацинами сражался.
Теснил отважно воев мавританских
И древний край освободить старался.
Из разных стран героев христианских
К нему бесстрашный легион стекался.
Они опасность гордо презирали
И славою покрыть себя желали.
24
Объятые любовью негасимой
К религии возвышенной и чудной,
Они очаг покинули родимый
И двинулись на подвиг многотрудный.
Чтоб закалить свой дух несокрушимый,
Отвагой щеголяли безрассудно.
Альфонсо, их деяньями гордясь,
Вознаграждал достойных, не скупясь.
25
И Генриху, воинственному сыну
Земли венгерской короля, в награду
Кастилии могучей властелином
Был отдан край - очей моих услада,
Безвестный в ту далекую годину,
А с ним Тереза, юная отрада
Седин отцовских, рыцарю вручалась.
И этим клятва дружбы закреплялась.
26
И в путь пустился властелин державный,
В Святой Земле он доблестно сражался,
Сынов Агари он теснил исправно,
И путь его достойно увенчался.
И сам Господь, наш повелитель славный,
Героя возвеличить постарался:
Такой наследник у него родился,
Которым вечно край родной гордился.
27
Он был рожден в тот год, как возвратился
В Европу граф от стен Ерусалима,
Где к вековым святыням приобщился,
Стремясь к творцу с мольбой неутолимой.
Когда победы Готфрид там добился,
Защитник христиан неодолимый,
Часть рыцарей, что Готфриду служили,
На Родину отправиться решили.
28
Но венгр могучий с жизнию простился,
Закончив путь, начертанный судьбою,
И к вечному престолу устремился,
Господний лик увидев пред собою.
А юный сын заступника лишился.
Несчастья потянулись чередою
Для воина, что нравом и обличьем
Не уронил отцовского величья.
29
Меж тем молва упорно утверждала
(Хоть трудно мне за древний слух ручаться),
Что сына мать земель лишить желала,
Задумав с новым другом обвенчаться.
Она в гордыне лютой восклицала,
Что будет в графстве всем распоряжаться,
Его своею вотчиной считая
И сына-сироту всего лишая.
30
Но принц, который в честь героя-деда
Заслуженно Афонсу прозывался,
Решил презреть судьбы лихой наветы
И с матерью в жестокий спор ввязался.
Марс влек его стремительно к победе,
В душе его жар битвы пробуждался.
Подняв свой стяг воинственно и гордо,
Он с матерью на бой решился твердо.
31
И поле Гимарайнша заалело
Обильной кровью жаркого сраженья.
Родного сына мать сгубить хотела,
Предавшись власти чувственных влечений.
Лишить его владений повелела,
В мечтах лелея только наслажденья.
И, страстию бесстыдной распалясь,
Забыла Бога в этот страшный час.
32
О Прокна! О волшебница Медея!
Вам в варварстве с Терезой не сравняться.
Детей своих безвинных не жалея,
Вы с жизнью их заставили расстаться,
Чтоб отомстить за грех отцов-злодеев;
И даже Сцилла может оправдаться:
Ища любви, отца она убила.
Терезу только алчность погубила.
33
Победа принца лаврами венчала,
Страна, отбросив прежние сомненья,
Властителем тотчас его признала,
Герою обещав повиновенье.
А мать его в оковах изнывала,
Терзалась и рыдала в заточенье.
Но все ж Господь, ревнитель почитанья
Родителей, узрел ее страданья.
34
И отомстил: кастилец своенравный
Обрушился на скудные отряды,
Что выставил Афонсу благонравный,
И их крушил, не ведая пощады.
Бой завязался страшный и неравный,
К победе мчались через все преграды
Потомки Луза, ведь в сей час жестокий
К ним ангелы явились на подмогу.
35
Но враг нагрянул с новыми войсками.
Принц в Гимарайнше мнил найти спасенье,
Но вскоре вместе с верными полками
Был полному подвергнут окруженью.
Но славный Эгаш с горькими слезами,
Презрев опасность, смерть и униженья,
Решил к врагу направиться навстречу,
Чтоб прекратить на время злую сечу.
36
