Расколотое королевство - Людмила Георгиевна Головина

этих горных вершин, прохладный и чистый, был настолько упоителен, настолько вкусен, что казалось: им надо не дышать, а пить его, как пьют студёную родниковую воду.

Родники, кстати, здесь тоже были, и местные жители набирали из них воду, такую же вкусную, как воздух. Жилища лепились к скалам, как ласточкины гнёзда. Один из таких домиков в две крохотные комнатки, сняла семья Софи. Их квартирные хозяева имели пятерых детей. Двое сыновей были уже взрослыми, женатыми и жили своими домами. Из трёх дочерей две уже тоже были замужем (в этих местах принято было рано обзаводиться семьями). Так что с родителями оставалась только младшая дочь, Янка, Янина, если полностью. Янина была на полгода старше Софи, но казалась почти взрослой девушкой. И она была настоящей красавицей из восточной сказки. Стройная фигура с гибкой тонкой талией, чёрные косы прямо-таки неправдоподобной длины и толщины, огромные глаза, опушенные длинными и густыми ресницами, нежный румянец на смуглых щеках. Софи первое время чувствовала себя рядом с Янкой каким-то жалким птенчиком. Но потом она заметила, что и сама Янка смотрит на неё робко и нерешительно. Горянка стеснялась городской девочки. Ей казалось, что та будет её презирать за то, что она, Янка, не знает ничего из того, что знает Софи, что она никогда и нигде не была кроме своего родного селения, что едва умеет читать и писать…

Но как ни странно, отчуждение между девочками исчезло уже через пару дней и они подружились. Янка с детских лет, как и все дети в селении, была привычна к любому труду. Она просто не могла понять, как это можно: болтаться целый день без дела. Родители уходили с утра по делам: на виноградники, в сады, на пастбища, куда гнали овец, а Янка хлопотала по хозяйству дома: убирала, кормила птицу, приносила воду, делала тысячу других дел. Всё спорилось в её руках. И Софи стремилась во всём помогать Янке. Ведь это ужасно интересно: видеть, как создаётся то, что потом попадает к нам на стол.

Немного удивило Софи только одно: кроме них в селении не было других приезжих, которые тоже прибыли бы сюда для поправки здоровья. Да и хозяева заверяли, что гостей здесь они видят очень редко. Это как-то не совпадало с рассказами той женщины из очереди, что селение якобы является настоящим местом паломничества для людей со слабым здоровьем. Но здесь было так хорошо, так интересно, что девочка вскоре позабыла все свои сомнения.

Когда Софи с родителями только приехала в село, их хозяйка, немного смущаясь, обратилась к маме Софи:

— Вы меня простите, если я что не так скажу. Дочка ваша, я вижу, в брючках ходит. У нас так не принято. Брюки — для мужчин, а женская одежда — платье, юбка. Не думайте, я не против. Я знаю, в городе многие женщины так ходят. Да только старейшины наши недовольны, ворчат. А мы привыкли их почитать и слушаться… Не обижайтесь.

— Ну что вы, — ответила мама Софи. — Какие обиды! Я всё понимаю. Обычаи надо соблюдать. Только вот беда, мы ни одного платья с собой не взяли, думали, в джинсах удобнее будет. Что теперь делать, ума не приложу.

— Если не побрезгуете, я могу вам отдать кое-что из одежды Янки. Все вещи чистые, почти не ношенные. Она так быстро выросла из всего…

— Будем вам очень признательны. — ответила мама.

И скоро Софи облачилась в одежду, сделавшую её похожей на всех девочек горного селения. Её выдавали только белокурые волосы и голубые глаза. Первое время Софи её новый наряд казался неудобным, сковывающим движения, но потом она привыкла и даже испытывала радость от мысли, что стала совсем похожа на местную жительницу.

Мама объявила, что для укрепления здоровья хорошо побольше гулять, и местные жители показали им удобную и живописную тропу до водопада. Мама решила, что по этой тропе надо совершать ежедневные пешие прогулки один, а потом, когда папа окрепнет, то и два раза в день. Мама хотела, чтобы Софи сопровождала их в этих прогулках. Но Софи, как могла, отказывалась. Ей было куда интереснее побыть с Янкой.

— Оставь её, Клара, — сказал отец. — Какой ей интерес с нами таскаться? Пусть проводит время, как хочет, у неё же каникулы, дай ей свободу. Софи — девочка разумная, я верю, что она своей свободой злоупотреблять не будет.

И мама больше не настаивала.

Днём Софи помогала Янке во всех делах, а вечером, после ужина, когда на селение и на окружающие горы опускалась роскошная южная ночь с мириадами звёзд, девочки забивались в облюбованный ими уголок, где под старым деревом стояла скамейка, и рассказывали друг другу всякие истории. Софи много читала и хранила в памяти десятки увлекательных книг. Янка с замиранием сердца слушала о приключениях Алисы в Стране чудес и в Зазеркалье, об удивительной стране Оз и её обитателях, о коварной Снежной Королеве… Потом наступал черёд Янки. Она хоть и не читала книг, но зато знала огромное количество всевозможных народных сказок, легенд и преданий, которые рассказывали старики детворе.

Когда родители звали Софи домой и говорили, что пора спать, она ещё какое-то время, закрывшись с головой одеялом, прислушивалась к каждому ночному звуку за окном и не могла уснуть, вспоминая эти, порой очень страшные истории. То ей казалось, что в комнату заявится шакал-оборотень и укусит её, то вспоминалась зловещая Повелительница Бездны, которая наводит на человека морок, заманивает его в горы, а потом сбрасывает в глубокую пропасть, чтобы сделать навеки своим рабом. А то на ум приходили неведомые ночные злые духи, которые во сне проникают в ум и сердце человека, если тот днём сотворил что-нибудь плохое и до вечера не раскаялся в своём поступке. Эти духи делают человека угрюмым, злым и даже немного ненормальным… И Софи вспоминала прошедший день и думала, не могут ли эти страшные существа прицепиться и к ней? Но потом всё же приходил сон, и наутро вчерашние страхи казались глупыми и смешными.

4. Шушуме

Так и проходили их дни в далёком горном селении. Папе тем временем явно становилось лучше. Почти пропали одышка и кашель, исчезла болезненная бледность, щёки округлились и порозовели, сам он окреп и стал совсем таким, как раньше. Права была женщина из очереди, спасибо ей за совет. Это место, действительно, творило чудеса!

— А не пора ли нам собираться в обратный путь? — как-то утром спросил папа. — Я полон сил и энергии, как будто