Крепостная герцогиня (главы 1—27). Квазиисторическая юмористическая эпопея - Семён Ешурин

– Не останавливались ли тут лейтенант аглицкий, приятный ликом и манерами, а с ним и девица рыжеволосая, лишь ликом приятная?

И возвёл притоновладелец очи горЕ, и ответствовал:

– Не посещали господа оные моё заведение.

– А что скажешь, коли дам дублон гишпанский златой? (Автор и рад бы предложить шотландскому вымогателю его национальную валюту, но в ГУГЛе всезнающем отсутствует информация о валюте шотландской века 17-го.)

– Скажу, что парочка сия, – трактирщик молвил, загребущую длань протягивая, – токмо что отель мой покинула.

– А коли не дам сей дублон?

– Тогда информацию сию важнейшую не сообщу!

– Одарю тебя, друг мой небескорыстный, советом, коий любых денег полезнее: ешь побольше рыбы, ибо в оной содержится фосфор, для ослабших мозгов твоих весьма небесполезный!

И покинув работника сферы обслуживания, с трудом превеликим полученную информацию переваривающего, сел лорд Гамильтон на коня своего для читателей безымянного и поскакал, не утомляя сие животное действиями стимулирующими, вослед карете, коюю настиг чрез полчаса ввиду стояния ея у обочины и к кучеру обратился с вежливостию:

– Попроси-ка, любезный, пассажиров своих наружу выйти, ибо тесновато в помещении сем закрытом беседу вести.

– Зато в лесу, куда сия парочка распутная направилась, вести беседу зело даже просторно!

– Почему «распутная»? Может, они по грибы пошли?

– И в результате собирания грибов дама сия минут пять назад визжала и ругалась прескверно, аки жена моя младая девять месяцев назад! … Скоро снова визжать и ругаться будет! … Аки извозчик!

Не стОит осуждать сурово кучера необразованного с расейским матом не знакомого за то, что принял лёгкий укор на языке гэльском за ругательство.

Направил лорд стопы свои в лес дремучий и узрел вскоре лейтенанта аглицкого, возлежащего на дщери его заплаканной аки на перине пуховой и словА нежности ей произносящего.

– Держись, Джейн моя несчастная! – возопил отец любящий. – Спешу я к тебе на помощь!

– Поздно, папенька! – девица бывшая ответствовала. – Минут пять назад была бы помощь твоя в виде нажима (но не в фигуральном, а в буквальном смысле!) весьма кстати, но мистер Гриффит, не получив оную, сам справился, с чем нас обоих можешь и поздравить!

– Верно гласит самый первый закон сэра Айзека Ньютона из Кембриджа, – проявил эрудицию лорд шотландский, – что

«яблоко от яблони недалече падает!»

– Но ведь первый закон Ньютона, пока ещё не опубликованный, гласит, – растлитель невинности возразил, – что «коли телу не мешать, будет оно двигаться сколь угодно долго».

– А во применении к жизни семейной, – истязаемая юмористка молвила, – «коли жена мужу мешать не будет, то последний далеко пойдёт!». Постараюсь следовать закону сему.

– Но я не про первый закон глаголил, – пояснил лорд Гамильтон, – а про самый первый, коий официальной нумерации не удостоен, ибо неясно, сколь далеко вышеупомянутое яблоко от там же упомянутой яблони падает.

– Сие аки раз понятно, – вклинилась в учёный спор представительница пола прекрасного и (по всеобщему заблуждению) неразумного. – Падает сей фрукт на главу сэра Айзека Ньютона, под сим фруктовым древом сидящего и об основах мироздания размышляющего. Но нумерацию сему яблочно-яблоневому закону нельзя давать по иной причине, а именно: не под каждой яблоней сэр Айзек Ньютон сидит, а менять гения сего на обычного остолопа нецелесообразно, ибо что тому на главу дурную ни кидай, окромя гематомы ничего не будет!

– А почему, люди младые, решили осуществить вы мероприятие сие не опосля свадьбы, а не дожидаясь оной?

– Потому, папенька, что поступи мы так, аки положено, то не дождались бы оной свадьбы никогда, ибо мать Джорджа при всех достоинствах ея не о такой невестке мечтала. А коли приключение сегодняшнее (и завтрашнее и так далее!) приведёт не токмо ко продлению рода Гамильтонов (на что миссис Мелани Гриффит глубоко наплевать), но и ко продлению хоть и не древнего, но достойного рода Гриффитов), то появится шанс, что сия виконтесса на брак наш согласится.

– Разумно, … аки всегда! – отец согласился. – Но почему в лесу, в условиях антисанитарных?

– Последующие разы, – пообещал лейтенант, – будем в условиях санитарных. Но в сей раз, … аки бы объяснить поделикатнее…

– Понятно, сам чрез сие прошёл… с тёщей твоей будущей. Боялись вы постоялый двор перебудить.

– А пуще того боялись, папенька, что советы неквалифицированные давать будут! И переведут стоны мои нелицеприятные с языка гэльского, партнёру моему неведомому на язык аглицкий, коий тот не хуже Уильяма Шекспира знает, ибо ходят слухи, что сей актёр покойный свои шедевры клепал с помощию посторонней… Кстати, чтО означал возглас твой непроизвольный про столь подробно нами опосля обсуждённые яблоко и яблоню?! Уж не то ли, что ты с маменькою моею высоконравственной занимался тем же самым до свадьбы?

– Именно то возглас мой и означал! – признался лорд Гамильтон с неохотою. – И точно так же, не будь «того же самого» до свадьбы, то и самОй свадьбы не было бы.

– Неужто родители Ваши, мистер Гамильтон, супротив свадьбы были?! – Джордж Гриффит воскликнул.

– Насупротив! Считали они невесту мою образцом добродетели, коей так не хватает их сыну беспутному.

– Значит, родители невесты были супротив! – сделал виконт аглицкий вывод вполне логичный.

– Вовсе нет, – лорд возразил. – Для них было пределом мечтаний выдать дочку булочника замуж за пусть и беспутного, но графа! А кто был супротив, так сие не родители невесты, а… жених ея, то бишь ваш слуга покорный!! Конечно, девица сия была мила и отвращения не вызывала, но девицы окружающие казались мне ещё милее! У одной талия стройнее, у другой грудь пышнее, а у третьей и вовсе глаза красивее! В общем, я, аки говорится, «не мычал», а невеста вследствие такого «немычания» совершенно «не телилась». И тогда сия девица непорочная, аки богородица до зачатия непорочного заявляет мне без зазрения совести: «Глаголили мне подружки, мужа познавшие, что в первую ночь брачную сей муж немалые усилия приложить должен, дабы перевести жену младую невинную из состояния девичьего в состояние бабье! И боюсь я, что усилий твоих для осуществления задачи сей нелёгкой недостаточно будет, и закончу я путь свой жизненный во старости глубокой, девицею оставаясь. А посему, хоть и люб ты сердцу моему, но надлежит расстаться нам.» И услышав сии речи предерзкие, взбеленился я изрядно и попросил позвать служанку ея непорочную, ибо беседа в доме папаши-булочника происходила. Пока шла служанка на зов хозяйкин, сообщил я невесте, что сейчас проявлю со служанкой силу мужескую, а коли всё удачно пройдёт, то опосля свадьбы то же самое проделаю с супругою законной. В ответ на что воскликнула невеста прегромко: «Служанка моя верная не дева непорочная, а шлюха дешёвая, и чуть ли ни каждую ночь скрипение кровати ея и визги похотливые за стенкой спать мне мешают!» Я, естественно, поинтересовался: почему не прекратит невеста моя безобразие сие, здравому сну мешающее? На что та ответствовала: «Разврат сей мне хоть и противен, но выгоден, ибо половину гонорара идёт мне за прокат помещения. Правда, из половины сей приходится отдавать половину отцу своему прижимистому, … то бишь экономному за закрывание глаз и затыкание ушей, но и того, что остаётся, с лихвой хватает на конфеты, тряпки и булавки!». Тут дверь отверзается и служанка врывается! Диалог наш она подо дверью подслушала и возопила с возмущением: «Не верьте, граф высокородный! Хозяйка завистливая оклеветала меня, ибо боится конкуренции со стороны моей! Я же не менее непорочна, нежели она, а то и более, ибо непорочность ея не проверяла!» Я возрадовался, такое услышав и заявил: «Не волнуйся, дева непорочная! То, что не проверяла ты, проверю я, но токмо опосля свадьбы. А дабы свадьба упомянутая состоялась, должен доказать я невесте своей на примере твоём, что способен справляться с невинностию, жизни супружеской (не с тобою, естественно) помехой являющейся. Посему придётся мне проверить непорочность твою методом контроля разрушающего! Так что, сымай, дЕвица-красавица, одежду лишнюю, (а того лучше – всю!), возложись на ложе сие, опосля чего раздвинь ножки стройные пошире и сожми зубки белоснежные покрепче!» И в подтверждении намерений нешуточных раздеваться начал. Тут перепужалась служанка не на шутку: «Ваше сиятельство, простите! Солгала я, сказав, что солгала невеста Ваша правдивая, ибо являюсь я шлюхой распутной (аки будто бывает шлюха добродетельная!). Обесчестил меня конюх сластолюбивый, и сбилась я с пути истинного на путь… прибыльный! Но опосля свадьбы Вашего Сиятельства не буду смущать сон Ваш Сиятельный звуковыми эффектами развратными, ибо перенесу свой промысел предосудительный в дом булочника экономного, в коем мы сейчас ведём беседу занимательную. А засим позвольте удалиться, ибо работы невпроворот!». И не дожидаясь позволения нашего за дверь выскочила. Я же, распалённым до крайности будучи, на оставшуюся в комнате девицу провокационную набросился и вскоре на вопли ея вбежали в комнату родители ея же. Булочник не поддержал причитания горестные супруги своей, разобрался в ситуации борзо и оказал мне ту помощь, каковую не успел я оказать Вам, мистер Гриффит, ибо опоздал немного. Понятно, что в итоге конфуза сего пришлось мне, Джейн милая, с будущей матушкой твоей срочно обвенчаться. Повезло, что тот раз без последствий обошёлся, а потому, дщерь моя, ты не токмо родилась в законном браке, но и зародилась в оном! Но самое интересное чрез полгода произошло, когда уже упоминаемый служанкой «конюх сластолюбивый» женился на ней же! И опосля свадьбы, будучи в подпитии приличном (и состоянии неприличном) жалел, что ни я, ни кто иной супругу его не обесчестил, и ему самому пришлось вопли ея и комментарии к оным выслушивать! И понял я, что информация тогдашней невесты моей о распутстве служанки ея истине тогдашней же не соответствовала, но укорять нынешнюю жену свою не стал ввиду брюхатости ея.