Gelato… Со вкусом шоколада - Леля Иголкина

и нет! Мелкого мальчишку пусть наша мама караулит или сладкая, но все же отстающая в мозговом развитии нимфетка, мечтающая о карьере приходящей няни в свои ого-го какие трудные шестнадцать лет. Ей будет чрезвычайно познавательно и интересно находиться с сопляком в нашем доме, когда там, например, довольно громко музицирует отец, пытая наши уши неумирающей рок-классикой, которой, наверное, уже не под одну внушительную сотню лет. Он у меня не музыкант, конечно, но все еще из когорты подающих огромные надежды и мечтающих о признании не слишком разборчивой в музыкальном плане толпы. Иногда складывается впечатление, что ему те же шестнадцать, что и девочке «по вызову» для сына воина, бесславно сгинувшего на военном поприще — любвеобильный козел так и не прибыл на побывку с очередной войны.

Зато у родителей с мелкой безотцовщиной установилось исключительное взаимопонимание и устойчивый паритет, а вот у меня, как у молодой, красивой, привлекательной, весьма харизматичной, а главное, свободной от таких вот обязательств девы в жизни есть иные интересы, помимо подгузников, коричневой аварии, «а-а-а», «пи-пи», непрекращающихся довольно полноводных, сильно пенящихся слюней, бесконечного «уа-уа», «чики-пики» и обворожительной беззубой улыбки до ушей. Я бы съела парня, если бы не денежные средства, которые любезно нам выплачивает государство стабильно, месяц в месяц, на содержание приблудившейся к нам, Смирновым, шантрапы.

Обидно, черт возьми! Меня ведь не заждались на рабочем месте и даже не скучают, зато впустую сливают акционный день, когда постоянные покупатели могут приобрести продукцию с пятнадцатипроцентным бонусом, и с небольшим подарком в виде красивого стаканчика ароматного свежесваренного кофе: кому бесплатно, а кому за полцены. Она сейчас серьезно? Я должна с ее маленьким сынком сидеть?

«Скоро буду, курочка. К чему такая спешка? У меня возникли непредвиденные дела» — печатаю и отправляю свой ответ.

— О-хо-хо, — стонет горе-медиум.

— Что еще? — поглядываю на немой экран смартфона и непрестанно бросаю взгляд на поле, щедро устланное гадальными картами.

— Я ничего не вижу, милая. Туман, сумбур, а духи молчат…

Я так и думала! Заткнулись или просто нечего сказать? Как знала, что ничего путного из этого посещения не выйдет, только время потеряю, поэтому решаюсь на простой вопрос:

— В этом месяце на балансе будет плюс? — хлопаю телефоном по своим губам.

— Да, конечно.

— Спасибо, — опускаю ноги на пол, встаю со своего места и, сняв со спинки стула сумку, направляюсь к выходу из этой душегубки. — Было очень интересно, но мне пора — дела заждались и развлечений захотелось. Вам, увы, так и не удалось меня развеселить, поэтому спешу откланяться…

— А деньги? — вслед дама грустно, но все еще с небольшой надеждой на успех, произносит.

А у меня на языке крутится довольно грубый ответ в простом формате:

«Бог подаст, а у меня сегодня нет»,

но я сдерживаюсь и вежливо пытаюсь представить свою точку зрения на то, чему свидетелем я стала здесь на протяжении неполных тридцати минут.

— Услуга в полном объеме не оказана — заказчик абсолютно не удовлетворен, а авансовый расчет не оговорен. Всего доброго. Будем считать, что сегодня был бесплатный тест-драйв. Я не впечатлилась, а посему — увы!

— Он ждет! — кричит мне в спину горе-ведьма то ли напутственное слово, то ли проклятие на одинокую и скучную до гробовой доски жизнь.

— Он? — с нескрываемой издевкой в своем голосе спрашиваю. — Старый, молодой или юный молочный мальчуган? Кто из этих троих? К кому мне подойти?

Игоречек, по всей видимости? Ставлю на мальца. Увы, но племянника я вынуждена буду посторожить сегодня. Так, конечно, не пойдет, да и сестра потом не рассчитается со мной. Я выставлю ей большую неустойку, стрясу солидную компенсацию за ощутимый моральный ущерб, да еще мое личное время, которое слишком дорого, практически неоценимо, и лишу старшую зарплаты, которую, между прочим, за работу в магазине ей плачу. Такой налог на маленького засранца, за которым я периодически, хоть и бухчу, слежу.

— Высокий, темноволосый, синие глаза, наглая улыбка, кожаная куртка и мотоцикл…

— Хм? Да под такое описание, — снимаю с вешалки свое пальто, улыбаюсь и специально громко хмыкаю, — половина нашего города подходит. Точнее нужно обозначить промт! К тому же…

— У него собака, Ния. В руках он держит странную игрушку.

Нет, хи-хи! Денег тетка не получит — все окончательно решено. Ее жалкие потуги, откровенно говоря, до милых чертиков смешны.

— Все та же ценовая политика! Прошу прощения, но это мне неинтересно, — поворачиваюсь к ней спиной, щелкаю замком и нараспашку открываю входную дверь.

Фух! Слегка морозный, очень свежий воздух и ноябрьская прохлада окутывают меня с головы до ног. Прикрыв глаза, делаю глубокий вдох, задерживаю на одно мгновение дыхание и тут же слышу женский шепот:

— Он ждет!

— Ну что ж, я очень рада за него, — выбираюсь из помещения и, не оборачиваясь, подхожу к ступенькам лестничного марша, ведущего вниз. — Ко всем своим достоинствам и недостаткам я к тому же не слишком пунктуальна, поэтому передайте юноше, чтобы понапрасну не тешил себя глупой мыслью и несбыточной надеждой. Иные планы согласно расписанию — родной племянник, мой магазин и давным-давно обещанное другому, по всей видимости, счастливчику свидание…

— С ним! — выкрикивает, уперевшись широко расставленными руками в лестничные перила. — Ния!

Угу-угу! Наверное…

Придерживая под попу значительно подросшего со дня своего рождения мальчугана, курсирую между рядами вертикальных прилавков. Прищуриваюсь, приближаюсь взглядом и вчитываюсь в красивые названия, которые почти каждый вечер всем трудовым коллективом кондитерской лавки «Шоколадница» изобретаем, чтобы удовлетворить утреннего полусонного клиента эксклюзивным, ни на что непохожим, нашим персональным, исключительным контентом.

— Ароматно, великий князь? Что ты думаешь о «Крыльях ангела»? — обращаюсь к пацаненку, засунувшему свою пятерню себе в рот. Он всматривается в чудо-роспись, нанесенную на картонки с указанием цены, что-то бормочет, затем скрипит и квохчет. — Нечего сказать, да? Пока не твой товар, малыш?

— Не-е-е, — пищит в ответ.

Я демонстративно поджимаю губы и подкатываю глаза:

«Мелкий, а уже дурной мужик! Все ему не так и все ему не то! Лишь бы покритиковать и характер показать… Весь в своего отца! Юла покладиста, но слегка велеречива. А этот только „дя“ и „не“. Косноязычие, видимо, от