Поляки в Пермском крае: очерки истории и этнографии - Коллектив авторов

Точных списков о количестве и составе поляков, участников восстания 1830–1831 гг., сосланных в Пермскую губернию, нет. Исследователи лишь отмечают, что в г. Перми в этот период находилось около 40 ссыльных поляков47. Сопровождавший будущего императора Александра II в поездке по России С. А. Юрьевич в письме от 24 мая 1837 г. пишет, что «в Перми, как и в Вятке, нас завалили прошениями: здесь также многие живут поневоле; в особенности после польского мятежа сюда прислали много негодяев поляков, которые все просят Великого князя о возвращении на родину»48.

Наиболее изученной страницей истории пребывания ссыльных поляков в Перми является проживание и деятельность в 1850-е гг. ксендза Сцегенного, который считается одним из активных участников общественной жизни поляков Прикамья и одним из инициаторов постройки в Перми католического костела49. Из автобиографии Петра Сцегенного узнаем, что он «родился в 1801 г. … в селе Бильчи, принадлежавшем Краковскому воеводству… В 1827 г. вступил в собрание ксендзов пиаров, был учителем при школе в г. Ополе Люблинского воеводства. В 1832 г. обученный на капеллана епископом Люблинской епархии… а в 1833 г. вступил в должность викария костела Вилкотазского Люблинской епархии… В 1844 г. в марте назначен администратором Ходельского прихода в той же епархии… В октябре 1844 г. включился в политическое движение, которое должно было наступить в Царстве Польском. Следственной комиссией признан руководителем этого движения, получив наказание по высшему разряду – тяжелые работы в Сибири; в 1846 г. после прекращения публичных месс «в обязанностях капланских» был вывезен в Сибирь. В 1855 г. с работ на поселение, а в 1857 г. на жительство в город Пермь препровожден…»50.

Самым ярким эпизодом деятельности П. Сцегенного в Перми, помимо духовного сплочения поляков, можно отметить организацию материальной помощи для нуждающихся ссыльных. Поляки Перми, как и в других городах, помогали своим соотечественникам, оказавшимся в России. Очень часто по их совету родственники ссыльных посылали «почтовые отправления со средствами» для своих близких на адреса абсолютно посторонних людей. В Перми, например, эти деньги передавались ксендзу П. Сцегенному, который впоследствии встречал проезжающего или приезжающего поляка и передавал ему деньги51. П. Сцегенный в протоколе допроса в 1863 г. про эту систему передачи и сбора денег сообщил следующее: «Родители сосланных часто посылали деньги через меня, делалось это потому, что не знали, куда именно сосланы их дети, меня же знали, вероятно, по рассказам тех из сосланных, с которыми я познакомился в гор. Перми и которые потом были возвращены на родину»52. В делах о политических польских преступниках, хранящихся в ГАПК, рассказывается также и о добровольных пожертвованиях, собираемых общиной для помощи ссыльным полякам под руководством того же П. Сцегенного. Например, чиновник Л. Буткевич вспоминает, что не раз давал деньги на помощь полякам, оставшимся в России без средств к существованию. Впрочем, среди причин пожертвования он называет не сугубо национальный признак, а желание «следовать науке Спасителя помогать всякому ближнему, нуждающемуся в помощи»53. Помогал Петр Сцегенный и из тех денег, которые ему давало правительство – 9 руб. 52 коп. в месяц. Целью сбора и передачи денег в протоколе допроса называлась жалость к ссыльным, «стремление облегчить участь ссыльных и иметь некоторые удобства в дороге»54.

Помимо всего вышеуказанного, в Перми Петр Сцегенный занимался обучением детей – из семей полковника Буткевича, чиновника Путвинского, доктора Новкунского и т. д., о чем свидетельствуют протокол допроса П. Сцегенного при аресте и постановление № 1 исполняющего должность следователя 1-й части г. Перми Синельникова о домашнем аресте П. Сцегенного. Обвинялся он в нарушении запретов на обучение детей и в проповедовании во время уроков религиозных и политических идей.

В середине 1860-х гг. активностью П. Сцегенного заинтересовались местные власти, заподозрившие его в революционной деятельности. В секретном рапорте от 14 июня 1863 г. пермскому губернатору от судебного следователя по 1-й части г. Перми штабскапитана Воронина докладывается, что через П. Сцегенного «письма и деньги ссыльным (полякам. – Авт.) в Сибирь пересылались из Литвы и Польши… кроме того, Сцегенный собирал в г. Перми будто бы для вспоможения ссыльным деньги и собрал от разных лиц всего около 800 руб.»55. Как оказалось в ходе дальнейшего расследования, письма П. Сцегенный рассылал по всей стране лично и по собственной инициативе56. Однако при детальном рассмотрении дела власти пришли к выводу, что деятельность П. Сцегенного не является противозаконной. В итоговом заключении губернатор А. Г. Лошкарев заявил, что «она, в сущности, не имеет политического значения; деньги, собранные Сцегенным, предназначаемы были и употреблялись собственно на пособия ссыльным в Сибирь полякам. Посему я полагал бы дело это, не давая ему дальнейшего здесь хода, оставить без последствий. Но вместе с тем, признавая неудобным дальнейшее здесь пребывание Сцегеннаго, как личность, составляющую центр польского кружка в Перми, и связь его с ссылаемыми в губернию политическими преступниками из западных губерний, я полагал бы удалить его в один из уездных городов Пермской губернии, вне большого Сибирского тракта»57. Судя по документам, П. Сцегенного в июне 1863 г. отправили на жительство в Соликамск. 15 октября 1863 г. ксендз П. Сцегенный из Соликамска обращался к пермскому губернатору: «Ваше Превосходительство! С большой несмелостью имею честь обратиться к Вашему Превосходительству, представляя на Ваше человеколюбивое уважение мое требование, которым ныне прихожу утруждать Вас. Четвертый месяц истекает, как из Перми отправлено меня на жительство в г. Соликамск, и с того числа я не получаю назначенного мне вспомоществования, хотя же об этом давно уж писал я в Пермь, в полицейское управление. Не получил я указанного воспомоществления за месяцы июнь, июль, август и сентябрь. Обстоятельства этакого рода, как неимение никаких средств к жизни, даже иногда насущной пищи, принудили утруждать Вас»58. Лишь в 1871 г. П. Сцегенный вернулся на родину, где до конца жизни служил в одном из приходов.

С восшествием на трон Александра II принудительная польская эмиграция исчезла на несколько лет, но после нарастания революционных выступлений 1859–1860 гг. и особенно после восстания 1863 г. приток изгнанников в отдаленные территории России возобновился59.

Пермь вновь стала крупным перевалочным этапом на пути «государственных преступников» в Сибирь. Был определен порядок следования арестованных «на переменных лошадях» от Нижнего Новгорода до Перми, а в навигационное время также водным транспортом по Волге и Каме; сохранялась и пешая форма переходов60. По Временным правилам о сухопутной перевозке арестантов по главному пересылочному тракту от Нижнего Новгорода до Тюмени от 21 января 1866 г. Пермь определялась как город, в котором арестанты останавливались на целые сутки61. Сохранились воспоминания Ф. Рыдля о переезде от Нижнего Новгорода и пребывании этапированных в г. Перми: «В том месте, где Волга впадала в Каму, поплыли против течения… Из зеленого Новгорода и теплой Казани мы плыли все выше и выше в понурую холодную Сибирь, в Азию. Резкие порывы холодного ветра постоянно напоминали нам об этом и не один тяжелый вздох и не одну слезу вытеснили из глаз. На седьмой день пути прибыли в Пермь. Было начало мая, но на улице шел дождь со снегом, а вокруг все тонуло в грязи. Не дав ни минуты передышки, ссыльных погнали на другой конец города в пересыльную тюрьму. Следующие два часа под открытым небом шла очередная проверка…»62. В городе арестанты размещались в пересыльной тюрьме. Однако за время пребывания в Перми многие могли ознакомиться с городом и оставить в памяти определенные впечатления о нем. Ссыльным разрешалось выходить из пересыльного замка группами по 6–7 человек в сопровождении солдата. Некоторые осматривали город, совершали покупки, посещали заведения63. Точных цифр о том, скольких участников польского восстания приняла пермская пересыльная тюрьма, сколько их прошло мимо города, не зафиксировано, однако можно с уверенностью сказать, что это была большая часть отправлявшихся в сибирскую ссылку.

На основании циркуляра Департамента полиции от 28 мая 1863 г. Пермская губерния стала одной из 14 административных территорий, предназначенных для ссылки поляков, «обнаруживших противоправительственные стремления»64. Местами ссылки стали 6 уездов губернии, в том числе Кунгурский, Соликамский, Красноуфимский, Оханский, Шадринский, Чердынский и Верхотурский. Кроме того, Пермская губерния относилась к числу так называемых «внутренних губерний» России, где было разрешено селиться отбывшим срок каторги и ссылки.