Пророки - Либба Брэй

У дальней стены Мемфис разглядел очертания лестницы. Поднявшись по ней, они обнаружили дверцу, которая вела к пожарному выходу.

– Сюда, – задыхаясь, сказал Мемфис, почти втаскивая Тету за собой по шаткой лестнице.

– Вон они! – закричал кто-то.

Мемфис дернул за ручку, но она не поддавалась. Тогда он в отчаянии бросился на дверь всем телом, раз, другой, и она наконец уступила и неохотно повернулась на своих ржавых петлях. Он вытолкнул Тету наружу, к пожарной лестнице. Прямо под ними на тротуаре стояли два копа и курили.

– Быстро вверх! – шепнул Мемфис.

Тета кивнула и стала проворно подниматься на крышу. Мемфис увидел полусгнивший стул, выброшенный у пожарного выхода, и заблокировал им дверь. Пока полицейские колотили по ней изнутри, Мемфис поднялся вслед за Тетой. Яркий свет неоновой рекламы «Лаки Страйка» заливал туманную крышу, как сцену. Они подбежали к краю крыши, перелезли на другую и так еще раз, пока не оказались достаточно далеко от места облавы, и затем спустились по пожарной лестнице в полутемную аллею. Мемфис спрыгнул первым и помог Тете спуститься, с удовольствием ощутив ее тяжесть в своих руках на короткое мгновение. Они непринужденно двинулись дальше по улице, где все еще сновали городские полуночники.

Кухонный лифт поднялся наверх. Кряхтя, Эви попыталась руками и ногами поднять крышку, но ту заклинило намертво.

– Эй? – шепнула она. – Эй, есть тут кто-нибудь?

Спустя мгновение люк распахнулся. К ней протянулась мужская рука, и Эви с благодарностью оперлась на нее и вылезла, аккуратно расправляя затекшие конечности и все еще прижимая драгоценную бутылку к себе.

– Как здорово! Спасибо тебе, душка!

– Пожалуйста, солнышко, – саркастически ответил полицейский, защелкивая на ее руке наручники. – Теперь ты под арестом.

Сэм легко миновал толпу и прошел по коридору в соседнее здание. Когда полицейские смотрели в его сторону, он просто повторял «Ты меня не видишь», и тогда копы трясли головой и бросались вслед за кем-нибудь другим, не понимая, что произошло, а Сэм спокойненько продолжал свой путь. Он искренне надеялся, что Эви удалось бежать. Придется признать, что девочка была настоящей сорвиголовой. Ему такие нравились – от них были сплошные трудности и неприятности. А трудности Сэм любил преодолевать еще больше, чем охмурять девочек.

– Мы оторвались? – задыхаясь от бега, шепнула Тета. У нее тряслись колени, и шикарный белый мех на ее шали был заляпан грязью.

– Думаю, да. – Мемфис посмотрел на истерзанную книгу в своих руках и горько вздохнул. – Мистер Эндрюс меня убьет.

– По крайней мере теперь тебе есть, о чем написать, – заметила Тета и засмеялась. Это был жизнерадостный переливчатый смех, составлявший разительный контраст с ее измученным видом. Вся ее напускная холодность исчезла. Они вдвоем впали в состояние эйфории от побега, едва не кончившегося провалом, и теперь стояли на углу Седьмой авеню, смеясь и радуясь удаче, как дети под елкой в Рождество. Откинув голову назад, Тета подставила лицо легкому ветру. В этот момент она была так прекрасна, что Мемфису захотелось, чтобы их бегство не прекращалось, лишь бы она осталась рядом.

– Поэт, все в порядке? Тебе будто транквилизатор вкололи.

Мемфис улыбнулся и раскинул руки в стороны.

– Ты о чем? Я бодрее всех на свете.

– Тогда пойдем поглядим, что там случилось.

Они пересекли улицу и прошли квартал, найдя укромный переулок, из которого хорошо просматривалась вся заварушка в клубе. Сирены наперебой завывали у крыльца, и полицейские вагоны выстроились в длинную линию. Под взглядами зевак полицейские под руки выводили неудачливых посетителей. Приехала пресса, то и дело сверкали вспышки, и даже издалека они могли почувствовать запах магнезии.

– Папе Чарльзу это очень не понравится, – заметил Мемфис. – Он щедро платил копам, чтобы они не лезли в его клубы. Надеюсь, что с твоими друзьями все в порядке.

– Я тоже, – призналась Тета. Она так и не выпустила из рук сумочку Эви. – Думаю, мне стоит поспешить домой и узнать, выбрались ли они.

Мемфис почувствовал, как у него сжалось сердце. Он не хотел, чтобы этот вечер кончался.

– Давай я вначале угощу тебя чашкой горячего кофе, если ты не против. Он нам сейчас очень не помешает.

Тета улыбнулась милой, почти застенчивой улыбкой.

– Спасибо, Поэт. Но мне нужно соблюдать режим – красота превыше всего.

Мемфис хотел сказать что-нибудь забавное вроде «Зачем? Ты и так самая красивая в этом городе», но понял, что это уже будет флирт. А флиртовать с этой девушкой он не хотел. Он просто хотел узнать ее получше. Но волшебство и очарование их бегства не могло длиться вечно.

– Надеюсь, что увижу тебя сегодня во сне, – сказал он. – На той дороге.

Улыбка Теты поблекла совсем чуть-чуть.

– Тогда мне уже не будет так страшно.

Тем временем у клуба полицейские рассадили задержанных в очередной машине, похлопали по дверям, и та уехала в участок. Улицы кишели сочувствующими, зеваками и праздношатающимися. Тета протянула ему руку.

– Благодарю за наше отважное бегство, Поэт.

Мемфис пожал руку Теты, восхитившись нежностью ее кожи.

– С тобой я готов на такое бегство в любое время, Креольская принцесса.

Тета поспешила к метро. Оглянувшись на углу, она увидела, что Мемфис стоит на месте и смотрит ей вслед. Он смотрел на нее совсем не так, как зрители на шоу или повесы на улице. Ей не было неприятно, не хотелось спрятаться от его взгляда, напротив, она почувствовала, что сейчас по-настоящему живет.

– Эй, Поэт! – крикнула она. – Тета!

– Что? – прокричал он в ответ.

– Меня зовут Тета!

Между ними двинулась толпа, и кто-то обхватил Мемфиса сзади. Он пружиной обернулся назад, готовый постоять за себя. Гэйб засмеялся, развел руки и отступил, показывая, что сдается.

– Спокойно, братец. Это всего лишь я. Ты можешь поверить в то, что копы сделали рейд на клуб? Кто-то пытается прижать папу Чарльза. Я вышел на улицу, чтобы курнуть, как раз перед этим. Иначе бы меня уже увезли в одной из этих машин. Мемфис, ты меня вообще слушаешь?

Мемфис повернулся к нему спиной и, вытянув шею, стал всматриваться в толпу, надеясь увидеть Тету. Но ее уже и след простыл. Как же он теперь найдет ее? Гэйб за его спиной болтал со скоростью тысяча слов в секунду, но Мемфис его не слышал. Вся вселенная перевернулась для него. Все будущее, весь смысл слились для Мемфиса в одной точке на системе жизненных координат, и у нее было имя: Тета.

Когда Мемфис тихонько прокрался в дом, он вошел в спальню и увидел Исайю, стоявшего у кровати в полосе бледного света луны. Казалось, он смотрел куда-то в темноту, его голова едва заметно подрагивала.