Незримый фронт. Сага о разведчиках - Андрей Юрьевич Ведяев

Отечество», я вдруг остро ощутил, что в советское время чаще говорили не об «Отечестве», а о «Родине». Лозунг «За Родину! За Сталина!» звучал на фронтах Великой Отечественной войны, с ним шли в бой — и не случайно с вершины Мамаева кургана своих сынов призывает Родина-мать. Дело в том, что слово «Родина», имеющее тот же корень, что и «народ», есть только в русском языке. «Отечество» же как земля отцов присутствует и в других языках: например, в немецком это «фатерлянд» (от нем. Vater — отец), в украинском «батьківщина» (от укр. батько). Но вот «Родина» как общность породнившихся людей есть только в русском — даже английское «motherland» не несет этого глубокого смысла. Но новой российской, как и прежней, царской, власти вовсе не нужно, чтобы народ поднимался на свою защиту. Поэтому в лексиконе «россиян» на смену Дню Красной Армии и Флота (в 1946–1993 годах День Советской армии и Военно-морского флота) пришел День защитника Отечества. Отсюда появилось представление о патриотизме как о чувстве любви к своему Отечеству и его элите, что таким образом ставит знак равенства между патриотизмом и национализмом.

На самом деле патриотизм воплощается в преданности и верности советской Родине, с которой человека могут связывать не только кровные, но и духовные узы — с которой можно «породниться». Поэтому в сознании советского народа патриотизм означал преданность всему содружеству социалистических стран и органически включал в себя солидарность с трудящимися всего мира. Высшим проявлением патриотизма является готовность пожертвовать собой ради общего дела по защите завоеваний трудящегося народа там, где им угрожает опасность. Классическим примером является гражданская война в Испании, выполнение интернационального долга в Афганистане, а в наше время — на Донбассе, в Сирии или Сербии. Величайшие разведчики, такие как Рихард Зорге и Ким Филби, отрекались от своего реакционного отечества, чтобы обрести подлинную Родину. Поэтому они не предатели, а патриоты, которые, говоря образно, «родились заново», породнились со страной, выражающей интересы угнетенного человечества и на деле реализующей принципы социальной справедливости.

И напротив, национализм, пусть даже под лозунгом спасения «поруганного» отечества, является изменой Родине в форме захвата власти этнически окрашенными политическими группировками, спекулирующими на национальных чувствах определенной части населения, которому внушается чувство исключительности, превосходства, обещается быстрое материальное обогащение за счет других «неполноценных» народов. В результате националисты, какой бы псевдонаучной фразеологией они ни прикрывались, неизбежно оказываются в стане врага — международного фашизма и империализма, финансируемого крупным международным капиталом, который с помощью фашистских режимов стремится не допустить социалистических преобразований в мире.

В День 100-летия Красной Армии, шагая вместе с Владимиром Михайловичем Дзержинским в первой шеренге праздничной колонны, мы обратились с вопросом о долге офицера в переломный для Родины момент к председателю Общероссийского политического движения в поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки, бывшему командующему 58-й армией генерал-лейтенанту Виктору Ивановичу Соболеву. Он пояснил, что, не дожидаясь окончания Первой мировой войны, войска 14 государств — как наших союзников по Антанте, так и противников — вторглись в пределы России и начали интервенцию с целью оккупировать и расчленить нашу страну, захватить ее природные ресурсы. И самое удивительное, что этих оккупантов поддержало Белое движение, которое кичливо прикрывалось лозунгом «За веру, царя и отечество». Но Черчилль поставил все на свои места: «Не надо думать, что мы сражались в России на стороне русских, которые противостояли красным. Наоборот, это они сражались за наши интересы». Это чтобы не было вопросов, кто же виновник Гражданской войны. Виновники — Антанта и белогвардейцы. А большая часть офицерского корпуса перешла на сторону советской власти. Фронтами командовали опытные военачальники — генералы и офицеры старой русской армии. Из двадцати командующих фронтами Рабоче-крестьянской Красной Армии семнадцать были генералами и офицерами царской армии. Сыграл ли какую-то роль в создании Красной Армии Троцкий? «Это притянуто за уши, а по большому счету ложь», — считает генерал-лейтенант Соболев. 2 сентября 1918 года Троцкий возглавил Реввоенсовет, созданный после того, как 30 августа на заводе Михельсона был ранен Ленин. Троцкий был назначен его председателем. Ленин, поправившись, не стал упразднять Реввоенсовет, а включил туда своих соратников — в том числе Иосифа Виссарионовича Сталина. Но чуть позже, 30 ноября 1918 года, был создан Совет рабочей и крестьянской обороны, высший военно-политический орган страны, который возглавил Ленин. И был учрежден пост главнокомандующего всеми вооруженными силами Советской республики. Почти всю Гражданскую войну главнокомандующим был Сергей Сергеевич Каменев.

Если говорить о русском офицере, то можно вспомнить, что вот уже несколько десятилетий многие люди при встрече называют известного актёра Юрия Мефодьевича Соломина… Павлом Андреевичем Кольцовым. Никому, кроме него, не удалось так ярко сыграть русского офицера. На экране он само воплощение отваги, выправки и чести. Но до сих пор мало кто знает, что скрывающийся за фигурой адъютанта Его Превосходительства штабс-капитана Кольцова красный разведчик-чекист не выдумка, а подлинный факт. Более того, в 1969 году выход в прокат 5-серийного художественного телефильма «Адъютант Его Превосходительства» о работе разведчика-нелегала решался на Коллегии КГБ СССР! Дело в том, что еще был жив прототип главного героя — подлинный «адъютант Его Превосходительства» Павел Васильевич Макаров.

События в фильме разворачиваются следующим образом. Весной 1919 года Председатель Всеукраинской ЧК Мартын Лацис направляет в белую Добровольческую армию, оккупировавшую Донбасс, Киев, Орел и Воронеж, капитана Кольцова (актёр Юрий Соломин), который по случайному стечению обстоятельств и благодаря личным качествам становится адъютантом командующего армией генерал-лейтенанта Владимира Зеноновича Май-Маевского (в фильме Владимира Зеноновича Ковалевского). Успешно пройдя все проверки, Кольцов начинает активную разведывательно-диверсионную работу, завоевывает сердце дочери начальника контрразведки Добровольческой армии полковника Щукина (на самом деле Щучкина) Тани.

Ещё одна важная сюжетная линия — судьба Юры Львова, сына белогвардейского полковника, погибшего в бою. Юра догадывается, что Кольцов — разведчик красных. Однако Кольцову удается убедить Юру, что он действует с добрыми и благородными намерениями. Вот их разговор, не потерявший своей актуальности и сегодня:

— Пал Андреич…

— Да?..

— Вы шпион?

Наступает тягостное полуминутное молчание, после которого Кольцов откликается вопросом на вопрос:

— Как ты думаешь, Юра: Владимир Зенонович — хороший человек?

— Да! Очень!

— Мне он тоже нравится. И я совсем не против него. Я против того, что он хочет сделать! — старался быть понятным Юре Кольцов.

— А что он хочет сделать? — встрепенулся Юра, испытывая непередаваемую благодарность к Кольцову за то, что тот ведёт с ним прямой, мужской разговор.

— Подожди, подожди… Ты говорил, у вас в имении был садовник?

— Да.

— Ты помнишь, как жил этот садовник, а? И как жил ты? Но ведь садовник —