Жизнь вопреки - Олег Максимович Попцов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что Чечня и события вокруг неё стали самым тяжёлым испытанием для новой демократической власти 90-х годов. Испытанием для президента и, естественно, его окружения, силовых структур и, бесспорно, для средств массовой информации и российского народа. И каждая из этих перечисленных общественно-значимых сил перенесла это испытание по-своему.
Чеченские события начались в 91-м году, а в 94-м перешли в трагическую фазу военных действий, и прямой вопрос, почему ждали четыре года, возникал буквально ежечасно. Приход Дудаева к власти в 1991 году воспринимался как победа демократии, и несогласие с этим Хасбулатова, в то время возглавлявшего Верховный совет, выглядело как свидетельство уязвлённости одного чеченца победой другого.
Итог очевидный – Верховный совет признал результаты выборов в Чечне недействительными. Эти выводы выглядели излишне поспешными и эмоциональными. Бесспорно, нарушения на выборах были. А где их не было?
С другой стороны – игра мускулами. Надо поставить Дудаева на место. Единство России превыше всего. Чечня должна почувствовать жёсткую руку Кремля. Это охладит разгорячённые головы сепаратистов в национальных республиках. Дудаев поднимает Кавказ против России. Одни считали – пожар кавказской войны вспыхнет, если вмешаемся, другие – если будем молчать и не пресечём амбиции.
Но хочу сказать о другом. О том, что умалчивалось, – у России в тот момент ещё не было сложившейся структурной армии. Органы государственной безопасности постигали новую среду своего обитания. Они находились в начальной стадии становления. И понятия стратегии и тактики ещё не материализовались и оставались теорией. Не было сколько-нибудь значимых войск МВД. Начнись операции в 1991 году, они бы не имели логического конца и неминуемо закончились бы провалом, ибо сложившегося российского военного ведомства к тому времени ещё не было. Почему же всё случилось в 1994 году? Что означают слова, высказанные Николаем Егоровым, вице-премьером, которому было поручено возглавить операции в Чечне: «Дальше ждать было нельзя»? Какие доводы подтолкнули президента к силовому решению? Обозначу несколько основополагающих. Первый – борьба с мафией. Чеченский кризис в этот момент нельзя рассматривать в отрыве от предстоящих выборов, прежде всего президентских. 95 год обещает стать трудным в плане реформ годом. Уже не в первый раз обещанные перемены приходится откладывать на будущее, на начало года следующего. Поэтому улучшение экономической ситуации и обещанный экономический рост опять перемещался на полку ожидания. Положительные изменения надо будет выявлять и доказывать. Отсюда вывод – надо найти перспективное пространство для политического манёвра, которое может компенсировать экономические неудачи.
Президент России – человек толпы. Единственный путь к победе – изменить настроение общества в свою пользу.
Россия – традиционная страна, уважающая сильную верховную власть. От своей истории не отгородишься.
Я в одной своей беседе с Ельциным, состоявшейся в это время, высказал мнение: «Победу на выборах одержит не человек, пообещавший в который раз экономическое чудо, а человек, способный остановить в стране преступный беспредел, гарантировать гражданам безопасную жизнь».
Чечня в 1994 году – по сути центр российского преступного мира. Чёрный рынок оружия, наркотиков, фальшивых денег – по сути криминальный бум. 200 тысяч покинувших Чечню до военного конфликта – это лишь отчасти русские и чеченцы, бегущие от Дудаева, но и вынужденная миграции криминальных сообществ с целью создать разветвлённые сети по всей России.
Было ли это соображение высказано президентом, как довод в пользу продолжения военной операции? Бесспорно, было. Второй довод – а как там Америка?! Одна из фраз, принадлежавших одному из значимых американских генералов: «Если войны нет – её надо придумать, во благо Америке». И ещё из той же серии: «Армию время от времени надо встряхивать». Молниеносная война – всегда 100 % успеха. Война затянувшаяся, если она даже приносит победу, – тяжкий груз разочарований и неотступного поиска, кто виноват; такова историческая суть.
Чеченская война расколола не только общество, но и армию. И чеченский конфликт дал однозначный ответ – надо реформировать армию. И это следует делать немедленно. Но приближающиеся выборы – не лучшее время для действий такого рода. И ещё большой вопрос на фоне неблагоприятности чеченских событий – сплотят ли реформы армию или расколют её.
Такой вот расклад получается из заимствованной у американцев, но не воплощённой идеи молниеносной войны. Но война имеет ещё один важный аспект. Когда рушится экономика страны и результаты реформирования оказываются нулевыми, это отвлекающий манёвр. На фоне нескончаемых неудач, краха идеи о росте благосостояния народа появляются моменты очевидного успеха выигранной войны.
Однако Россия не Америка. К началу 1994 года Чечня обрела характер криминального монополиста в России. Единое криминальное русло вобрало в себя пять потоков: начальный нефтяной бизнес, торговля оружием, торговля наркотиками, изготовление и печать фальшивых денег, игорный бизнес. Пять мощных насосов, откачивающих деньги сначала из государственной казны, затем из карманов налогоплательщиков. Бытовое насилие становится философией власти в республике. При слове «чеченцы» возникает образ вооружённых людей, совершающих наподобие скифов или гуннов набеги на пограничные районы юга России. Казачий ропот постепенно перерастал в осмысленное недовольство всего хлебного пояса России, и тут сыграло свою роль кубанско-донское казачество. Возрождение казачества – это возрождение консервативной русской идеи. Чеченский кризис способен не только обострить ситуацию на юге и в кавказских регионах, но и возбудить центробежные силы русскоязычного населения, проживающего там.
В ближайшее время, принимая решение, президент осознавал, что Юг – это 30 миллионов избирателей. Как они голосовали до чеченской войны и как они будут голосовать, случись она сегодня, вопрос не праздный, и прошлое голосование с внушительным колебанием участвующих не вызывало оптимизма. В лучшем случае 50 % на 50 %. Сильный и решительный президент, управляющий армией и страной, должен вернуть симпатии избирателей Юга.
Здесь, на Кубани, Дону и Северном Кавказе, 70 % российского хлеба. С этим не шутят. Версия Юг, оказавшаяся на чаше весов, добавила президенту уверенности в правомерности силового решения.
Ну а далее – нефть, как ещё один значимый довод. Быть или не быть силовой операции? Именно через нефть, использование и добыча которой оказались в Чечне бесконтрольными со стороны России, режим в Чечне полагал неограниченные возможности своего присутствия на
