Дело о пеликанах - Джон Гришем

Та указала в угол напротив.

- Благодарю, - сказала Дарби и направилась туда. Слева от нее стояли люди в очередях к кассирам, справа сотни занятых вице-президентов говорили по своим телефонам. Это был самый крупный банк в городе. Никто не обращал на нее внимания.

Хранилище находилось за рядом массивных, обитых бронзой, дверей, отполированных так, что они стали почти золотыми, что, без сомнения, имело вид безусловной безопасности и неуязвимости. Двери слегка приоткрывались, пропуская немногих избранных. Слева важная дама лет шестидесяти сидела за конторкой с надписью "Ящики для хранения". Ее звали Вирджиния Баскин.

Вирджиния Баскин смотрела на Дарби, когда та подходила к стойке. На ее лице не было дежурной улыбки.

- Мне нужен доступ к ящику, - сказала Дарби, едва дыша. Она не могла сделать вдох уже за две минуты до этого.

- Будьте добры, номер, - сказала миссис Баскин, потянувшись к клавиатуре, и повернулась к монитору.

- Ф566.

Служащая ввела номер и подождала сообщения на экране. Она нахмурилась и прильнула лицом почти вплотную к экрану. "Бежать!" - подумала Дарби. Лицо служащей еще больше нахмурилось, она почесала подбородок. "Бежать!" - пока она не сняла телефонную трубку и не вызвала охрану. "Бежать!" - пока не завыли сирены и идиот-соучастник не поднял пальбу там, внизу.

Миссис Баскин отодвинулась от монитора.

- Он был арендован только две недели назад, - сказала она почти про себя.

- Да, - подтвердила Дарби, как будто это она арендовала ящик.

- Полагаю, вы миссис Морган, - сказала дама, набирая на клавиатуре. Полагай, полагай, детка.

- Да, Беверли Энн Морган.

- Ваш адрес?

- Пемброук, 891, Александрия.

Баскин кивнула, глядя на экран, как будто он мог ее видеть и послать свое одобрение. Она опять набрала на клавиатуре.

- Номер телефона?

- 703-664-5980.

Служащей понравилось и это. Компьютеру тоже.

- Кто арендовал ящик?

- Мой муж, Куртис Д. Морган.

- Его номер социального страхования? Дарби небрежно открыла свою новую, довольно большую кожаную сумку через плечо и вытащила бумажник. Кто из жен помнит номер социального страхования своего мужа? Она открыла бумажник.

- 510-96-8686.

- Очень хорошо, - степенно сказала миссис Баскин, отходя от клавиатуры и заходя за конторку. - На какое время?

- На одну минутку.

Служащая прикрепила широкую карточку к небольшой дощечке для бумаг на стойке и указала на нее Дарби.

- Поставьте здесь подпись, миссис Морган. Дарби, нервничая, расписалась во второй графе. В первой графе стояла подпись мистера Моргана, оставленная им в тот день, когда он арендовал ящик.

Миссис Баскин смотрела на подпись, в то время как Дарби старалась перевести дыхание.

- У вас есть свой ключ? - спросила дама.

- Разумеется, - ответила Дарби с доверительной улыбкой.

Миссис Баскин вытащила из ящика маленькую коробку и вышла из-за конторки.

- Пойдемте.

Они прошли через бронзовые двери. Хранилище было такое большое, как отделение банка в пригородах. Выдержанное в стиле мавзолея, оно представляло собой лабиринт узких проходов и маленьких камер. Два человека в униформе пошли рядом. Они прошли четыре одинаковых комнаты со стенами, уставленными рядами ящиков для хранения. Вероятно, номер Ф566 находился в пятой комнате, потому что миссис Баскин вошла туда и открыла свою маленькую черную коробочку. Дарби нервно оглянулась.

Вирджиния была воплощенная деловитость. Она подошла к Ф566, находившемуся на уровне плеч, и вставила ключ. Она перевела глаза на Дарби, как бы говоря: "Твоя очередь, тупица". Дарби выдернула из кармана ключ и вставила его рядом с первым. Тогда Вирджиния повернула оба ключа и слегка выдвинула ящик, дюйма на два. Затем вытащила банковский ключ.

Она указала на небольшую кабинку с раздвижными деревянными дверями.

- Возьмите это туда. Когда закончите, вставьте на место и возвращайтесь к моему столу, - говоря это, она выходила из комнаты.

- Благодарю, - сказала Дарби. Она подождала, пока Вирджиния не скрылась из виду, и только тогда вытащила ящик из стены. Он был нетяжелый, размером 6 на 20 дюймов спереди и примерно фут с половиной в глубину. Она открыла крышку и увидела всего две вещи: тонкий коричневый судейский конверт и неподписанную видеопленку.

Ей не нужна была кабина. Она засунула конверт и видеопленку в сумку и задвинула ящик обратно. А затем вышла из комнаты.

Вирджиния встала из-за стола, когда вошла Дарби.

- Я закончила, - сказала она.

- О, так быстро?

Ты права, черт тебя побери. Все делается быстро, когда твоя кожа горит от нервного напряжения.

- Я нашла то, что мне нужно, - сказала Дарби.

- Отлично, - неожиданно миссис Баскин стала очень приветлива. - Вы, наверно, знаете эту ужасную историю в газетах на прошлой неделе о том бедном юристе. Вы знаете о том, которого убили грабители недалеко отсюда. Его звали, случайно, не Куртис Морган? Кажется, это был Куртис Морган. Какой ужас!

Эх ты, тупица!

- Я не видела этой газеты, - сказала Дарби. - Меня не было в городе. Благодарю.

В этот раз она шла через фойе несколько быстрее. Банк был переполнен, охранников не было видно. Проще пареной репы. Должно же и ей когда-то повезти, должна же и она хоть раз сделать дело так, что ее не схватят.

"Вооруженный телохранитель" охранял мраморную колонну. Вращающаяся дверь вытолкнула ее на тротуар, и она уже была почти у машины, когда он догнал ее.

- Садись в машину! - скомандовала она.

- Что ты нашла? - воскликнул он.

- Молчи и сматывайся. - Она открыла дверцу и вскочила в машину. Он включил мотор и помчался прочь.

- Рассказывай, - попросил он.

- Я очистила ящик, - сказала она. - За нами кто-нибудь есть?

Он посмотрел в зеркальце.

- Какого дьявола, как я могу это знать? Так что это?

Она открыла сумку и вынула оттуда конверт. Вскрыла его. Грей внезапно нажал на тормоза и почти врезался в идущую впереди машину.

- Смотри, куда прешь! - закричала она.

- Хорошо! Что в конверте?

- Не знаю. Я еще не читала, но если ты меня угробишь, то никогда не прочту.

Машина поехала опять. Грей глубоко вздохнул.

- Ладно, давай не будем орать. Давай поостынем.

- Да. Веди прилично машину, и я остыну.

- Хорошо. Сейчас. Мы уже остыли?

- Да. Только успокойся и смотри, куда едешь. Кстати, куда ты едешь?

- Не знаю. Что в конверте?

Дарби вытащила из конверта какой-то документ. Она взглянула на Грея, а тот жадно уставился на документ.

- Следи за дорогой!

- Да читай, наконец, эту треклятую бумагу!

- Меня укачивает, я не могу читать в машине.

- А, черт! Черт! Черт!

- Ты опять орешь?

Он рванул руль вправо и остановился у обочины на L-стрит. Раздались автомобильные гудки, когда он на всем ходу нажал на тормоза. Затем повернулся к ней.

- Благодарю, - сказала она и начала читать вслух. Это были письменные показания на четырех страницах, аккуратно отпечатанные и заверенные под присягой в присутствии государственного нотариуса. Они были помечены пятницей, как раз тем днем, накануне последнего звонка Грентэму. Куртис Морган под присягой заявлял, что работал в отделении нефти и газа фирмы "Уайт и Блазевич" и что вступил в эту фирму пять лет назад. Его клиентами были частные фирмы по разработке месторождений из многих стран, но в основном американцы. С тех пор как поступил на фирму, он работал на клиента, вовлеченного в большой судебный процесс в южной Луизиане. Этого клиента звали Виктор Маттис, и этот мистер Маттис, которого Морган никогда не видел, но который был хорошо известен пайщикам "Уайт и Блазевич", отчаянно хотел выиграть этот процесс и, в конечном счете, выкачать миллионы баррелей нефти из болот Терребон Пэриш в Луизиане. Кроме того, там были сотни миллионов кубических ярдов природного газа. Пайщиком, который возглавлял это дело в "Уайт и Блазевич", был Ф. Симз Вейкфилд, очень близкий Виктору Маттису человек, часто навещавший его на Багамских островах.

Они стояли на обочине так, что бампер их "понтиака" выступал на правый ряд дороги, и машины, вынужденные объезжать их, несомненно, обращали на них внимание. Она медленно читала, а он сидел, закрыв глаза.

Итак, этот судебный процесс был очень важен для "Уайт и Блазевич". И хотя фирма непосредственно не участвовала в процессе и апелляции, но все проходило через стол Вейкфилда. Насколько было известно, он не занимался ничем другим, кроме одного дела, как его окрестили - дела о пеликанах. Большую часть времени он сидел на телефоне, разговаривая либо с Маттисом, либо с одним из сотни юристов, также занятых этим. Морган тратил в среднем на это дело десять часов в неделю, но всегда находился где-то за флангом. Его счета направлялись прямо к Вейкфилду, а это было необычно, потому что другие счета поступали к клерку по нефти и газу, который направлял их в бухгалтерию. Все эти годы до него доходили слухи, что Маттис не платил "Уайт и Блазевич" обычную почасовую ставку, и он верил, что это действительно так. Он считал, что фирма взялась за это дело ради получения процента от разработок. Он слышал о цифре десять процентов чистой прибыли от скважин. Такое было еще неслыханно в данной отрасли.