Вор без имени - Илья Соломенный

госпожа «алхимесса»… Нет уж — становиться вашим личным рабом и «инструментом» я не стану!

Я встретил ледяной взгляд Элиры своим.

— Если вы будете давить на меня и заставлять делать что-то против воли, — произнёс я, — … то последствия могут появится и для вас! Я могу случайно проболтаться кое-кому из «теневых». О том, что две уважаемые дамы из Вороньего Гнезда замышляют что-то очень интересное в обход всех Баронов города. Думаю, новость разойдется быстро.

Алиса фыркнула, а затем и вовсе расхохоталась — звонко и беспечно, будто я только что рассказал ей самую смешную шутку на свете.

Уголки губ Элиры тоже дрогнули в лёгкой, почти невидимой улыбке.

— Милый мальчик, — произнесла хозяйка дома, — Мне нравится, что ты не пресмыкаешься… Это говорит о том, что у тебя есть крепкий стержень, но… Ты пока ещё не думаешь о рисках, не взвешиваешь ситуацию — точнее, не делаешь это верно. Ведь не говоря о том, что я могу убить тебя прямо сейчас — я тоже могу «проболтаться». Например, о том, что скрывается под твоей рубахой.

Элира медленно подняла руку и её указательный палец, не касаясь меня, провел в воздухе линию, повторяя контур Камня под моей ключицей! В ту же секунду мою грузу пронзила острая, жгучая боль — будто раскаленную иглу вогнали прямо в плоть.

Я вскрикнул, не в силах сдержаться, и вжался в кожаную спинку кресла.

А через мгновение, повинуясь инстинкту, провёл ответный импульс — и камень ответил пульсацией, которая разошлась по воздуху!

Будто «отталкивая» волю Элиры!

Она одобрительно кивнула, а Алиса рассмеялась.

— А мальчик то с зубами!

Боль тут же отступила.

— Ты не перестаёшь меня удивлять, — произнесла Элира, — Камень в тебе недавно, судя по всему, но ты неплохо его освоил… Но твои умения — ничто для большинства других магов. В этом городе найдется немало желающих заполучить себе такое… «усиление». И поверь, их методы «добычи» будут… Весьма неприятными. Ты не проживешь и дня.

Я сглотнул, пытаясь загнать обратно подкативший к горлу комок страха и ярости. Она была права. Феррак, она была на все сто права! Я же сам видел, что делает Зубоскал и его дружок Падальщик!

— С этим трудно спорить, — хрипло выдохнул я, потирая Камень под ключицей, — Вот только в этом и смысл. Вы ведь только что говорили о рисках и взвешивании ситуации. Если я соглашусь на ваше предложение — окажусь в гораздо большей опасности, чем вы. Вы — только работаете за спиной Баронов. А я, к тому же — ещё и лакомый кусочек для других «чешуйчатых»! И потому… — я сделал глубокий вдох, набираясь наглости, — … неплохо бы мне получить что-то весомое в качестве «успокоительного». Перед тем, как приниматься за дело.

Алиса снова рассмеялась, хлопнув себя по коленке.

— О, смотри-ка, Эль! Наглец! Предприимчивый малый! — воскликнула она с неподдельным восхищением.

Элира же не сводила с меня своего пронзительного, разноцветного взгляда.

— А ты быстро учишься… Я так понимаю, — произнесла она наконец, и в её голосе вновь послышались нотки того самого холодного любопытства, — Что ты всё же согласен поработать с нами?

Глава 25

Наводка на разводке, разводка на наводке

Меня всегда поражало, что воздух в каждом из районов Артанума различался.

Рыба, море и нечистоты — в Старом порту. Гарь, железо, пиво — в Вороньем гнезде. Сырость, и приносимая ветром соль — Трущобы. Нагретый камень и цветы — Мёртвый район.

В Новом Порту тоже пахло иначе — пряностями, привезёнными со всех сторон света, нагретым деревом корабельных корпусов и… Свободой.

Да-да, знаю, свобода для каждого пахнет по-своему, но для меня она была именно тем, что я чувствовал в Новом порту — дальними плаваниями, сандалом, маслами, которые использовали капитаны, чтобы ухаживать за своими бородами, и смолой, которой конопатили могучие корпуса торговых бригов.

Каюсь, иногда я представлял, что плыву на одном из этих судов, и… Иногда — открываю новые земли. Иногда — руковожу абордажем пиратского судна. Иногда — ищу судьбу в дальних краях…

Под подошвой сапога скрипнул камешек, и я отвлёкся от фантазий. Тряхнув головой, сунул руки в карманы своей длиннополой кожаной куртки, привычно огляделся и, не заметив слежки, юркнул в ближайший проулок.

Стояла ранняя осень, которая в Артануме ничуть не отличалась от лета. Жара, те же комары и мошки по ночам, те же запахи, те же люди…

С того момента, как я стоял в гостиной сестёр Арикель, зажатый в тиски между молчаливой Элирой и безумной Алисой, прошло полтора месяца — или шесть недель, или сорок два дня.

И ведь в тот день они-таки умудрились взять меня в оборот…

Условия нашей сделки были простыми, как удар ножом в почку — я делаю то, что они говорят, а они не сдают меня страже и не распускают слухов о Камне у меня под ключицей.

А ещё…

Да честно говоря, много чего «ещё» там было.

Например, сёстры согласились на моё предложение «сразу получить что-нибудь весомое» — и дали одну из книг своей коллекции! Она называлась «Основы теургического символизма и история восьми школ». Уж не знаю, насколько ценной (или наоборот — бесполезной) эта книга была для Алисы и Элиры, но для меня она стала настоящим сокровищем, ради которого я был готов на многое!

Даже на лёгкие… «Подработки» за спинами Баронов.

Именно из этого труда я наконец-то узнал, откуда растут ноги у всей этой магической системы.

Оказалось, что деление на восемь школ — не прихоть какого-то древнего мага, а отражение фундаментальных законов мироздания. Каждая школа соответствовала не просто стихии или понятию, а особому «резонансному слою» реальности.

Например, школа Пламени управляла не огнём как таковым, а энергией в её чистейшем, наиболее активном и разрушительном состоянии. Иней — той же энергией, но замедленной, замороженной, стремящейся к «абсолютному нулю» и покою. Анима работала не с «силой жизни», как я думал раньше, а с «поведением сложных биологических и псевдобиологических систем, заставляя их воспроизводиться, расти или, наоборот, распадаться».

Не уверен, что я до сих пор правильно понимал это предложение… Но что было, то было — информация из книги хорошо объяснила мне «структуру» магии, и дала рабочие техники, чтобы лучше её освоить.

Самым же интересным для меня оказался раздел, посвящённый Тверди, моей школе.

Я-то думал, что всё просто — взял, и погнул железо волей!

Ан нет… Книга утверждала, что магия Тверди — это искусство управления структурой и формой. Не просто