Одна откровенная ночь (ЛП) - Малпас Джоди Эллен

— Они отрастут, — произношу я, пытаясь его успокоить.

Он вглядывается в мои глаза и отпускает прядь.

— Лучше бы ты не подстригалась, Оливия.

Мое сердце замирает.

— Тебе так больше не нравится?

Он качает головой и кладет руку на мои плечи, направляя в ванную.

— Тебе идет. Мне просто ненавистно вспоминать, почему ты их обрезала. И что виноват в этом я.

Мы заходим в комнату, и он включает душ, а потом берет полотенца и жестом приглашает войти в кабинку. Очень хочется сказать Миллеру, что ненавижу все, что он сделал с собой, но это риск испортить его настроение. Мы не много времени проводим вместе, а посему это дар. К тому же воспоминания помогут мне пережить эту ночь. И я не хочу портить такой прекрасный момент разногласиями. Захожу в кабину, беру гель для душа и выдавливаю немного на ладонь.

— Я хочу помыть тебя сам, — заявляет он, забирая бутылку из моих рук.

Нет уж, сегодня я буду заботиться о нем.

— Нет, — мягко возражаю я, — мы будем действовать по моему плану.

Убираю бутылку в сторону, потираю ладони, взбивая пену. А потом, кажется, целую вечность изучаю каждую черточку Миллера. Мне так и хочется дотронуться до его тела.

— Оливия, — шепчет он, делая шаг вперед, сжимая мои запястья, — а как тебе такая идея? — Он осторожно кладет мои руки себе на плечи. — Мы не уйдем из душа, пока ты хорошенько меня не вымоешь.

Опускаю глаза, ища в глубине себя силы, чтобы отпустить его, когда мы закончим. Но решимость тает на глазах с каждым его словом и прикосновением.

— Останься со мной, — шепчет Миллер. Нежно проводит по моим рукам, и я вижу, как вздымается его грудь. Он обнимает меня, и я смотрю прямо в его невозможные синие глаза. — Я хочу, чтобы ты чувствовала меня, Оливия.

Пытаюсь сдержать слезы, которые не желают подчиняться. Я смогу. Мне нужна сила, чтобы пройти через это — нам нужна сила — и я делаю шаг вперед к нему, начиная мягко массировать его плечи.

— Хорошо, — выдыхает он, закрывая глаза и откидывая голову. Миллер устал как эмоционально, так и физически. Он кладет руки на мою талию и притягивает меня ближе. — Так лучше.

Я сосредотачиваю внимание только на Миллере, загоняя мысли и тревоги очень глубоко. Руками лениво скольжу вниз по его телу от плеч к груди, животу, бедрам, коленям, голеням и ступням. А после медленно поднимаюсь обратно, поворачиваясь к нему спиной. Кривлюсь, когда замечаю его шрамы. Единственный звук — шум льющейся воды. Я сконцентрирована только на своем мужчине. Когда смываю мыло с его шеи, вижу, что его глаза все также закрыты. Появляется мысль о том, он думает только обо мне или нет. Надеюсь, не погрузился в размышления о предстоящей ночи. О том, как далеко ему нужно зайти, чтобы избавить мир от Чарли. Знаю, что если он будет вспоминать меня, будет легче все это пережить. Миллер открывает голубые глаза, словно услышал мои мысли. Я не успеваю скрыть свои грезы.

— Я люблю тебя, — неожиданно тихо произносит он. Этот мужчина все замечает, его не проведешь. — Люблю, люблю, люблю. — Миллер снова крепко прижимает меня к стене. — Скажи мне, что ты понимаешь.

— Все в порядке. — Хотя я и не слышу, но уверена: мой голос очень тихий. — Понимаю, — повторяю я, стараясь придать своему тону уверенность. Но терплю неудачу на всех уровнях.

— Она не получит меня.

Отбрасываю эти мысли в сторону и протягиваю руку за шампунем. Игнорирую встревоженный взгляд и намыливаю ему волосы. Знаю, что его глаза сейчас изучают меня. Но просто нежно продолжаю работу и внутренне подбадриваю себя. В моей голове вертится много хороших слов, и они играют, словно на заднем фоне.

Миллер подобен статуе, он двигается только тогда, когда я толкаю его локтем или бросаю взгляд в его сторону. Он умеет читать по глазам, отвечая на каждую мою мысль. Он владеет моим телом, разумом и душой. И ничто не изменит этого.

Я выключаю воду и выхожу, чтобы взять полотенце. Вытираю Миллера и оборачиваю полотенце вокруг его талии. Вижу, как трудно ему контролировать себя, ведь он хочет взять все в свои руки.

Открыв шкафчик над раковиной, я достаю дезодорант и протягиваю ему. Он слегка улыбается и поднимает руку, давая мне возможность опрыскать самой. Теперь нам нужна комната и шкаф для одежды. Взяв Миллера за руку, веду его через спальню, стараясь сохранять позитивные мысли.

Но то, что предстает перед моими глазами, когда я вхожу в гардеробную, заставляет меня сомневаться. Отпустив руку Миллера, я пробегаю взглядом по его вещам.

— Ты действительно поменял все костюмы? — недоверчиво интересуюсь, поворачиваясь к нему лицом.

Он не выглядит смущенным

— Конечно, — произносит, словно я спятила, раз могла посчитать, что он этого не сделает. Должно быть, Миллер потратил целое состояние! — Что ты хочешь, чтобы я надел?

Наблюдаю за тем, как он медленно обводит рукой комнату. Передо мной просто невероятное количество разнообразных дорогих вещей.

— Не знаю, — ошеломленно признаюсь я.

Начинаю нервно теребить кольцо на пальце и хожу вдоль стены, обдумывая как одеть Миллера. И тут замечаю темно-синий костюм. Трогаю материал, он мягкий и роскошный.

— Вот этот мне нравится, — уверено говорю я. Беру костюм и поворачиваюсь к Миллеру.

Он должен выглядеть безупречно, когда оставит меня для того, чтобы убить человека. Трясу головой, отгоняя эти мысли.

— Еще бы, — говорит Миллер, перехватывая костюм, — он стоит три тысячи фунтов.

— Сколько? — в ужасе ахаю я. — Три тысячи фунтов?

— Верно, — невозмутимо произносит он. — Ты получаешь то, за что платишь.

Напрягшись, забираю костюм и вешаю его на вешалку. Затем опускаюсь на колени с боксерами в руках. Миллер просовывает сначала одну ногу, а затем другую.

Поднимаю ткань вверх по его бедрам, не забывая при этом проводить руками по коже. Удивительно, как он не вздрагивает каждый раз, когда ощущает мои прикосновения, хотя я слышу тихое прерывистое дыхание. Я просто хочу, чтобы он принадлежал только мне.

— Готово, — сообщаю, поправляя резинку трусов. Делаю шаг назад и оглядываю его. Трудно игнорировать телосложение Миллера. А белоснежные боксеры словно разрывают торс. Замечательный вид. Невозможно не распускать руки. И это касается не только меня.

Она не притронется к нему. В воображении я словно перетягиваю канат— от той женщины к Чарли. От Миллера исходит сила и мощь. На видео он выглядел смертельно опасным, хотя не было мускулов, но взгляд его пустых злых глаз говорил сам за себя. Сейчас у него крепко сложенное тело и то же смертоносное выражение.

Хватит!

Обхожу своего мужчину и хватаю брюки, желая вырвать эти ненужные сейчас мысли из головы.

— Вот эти, — резко выпаливаю я, расстегиваю пуговицу и присаживаюсь у его ног.

Он игнорирует мои нервные движения, понимая, о чем я думаю. Зажмуриваюсь до тех пор, пока не чувствую, как Миллер берет брюки из моих рук. Он молчит, и я благодарна ему за это.

Надо взять себя в руки.

Мне кажется, что проходит еще целая вечность, прежде чем он надевает их. Мое сердце бешено стучит в груди, а эмоции зашкаливают.

— Рубашка, — шепчу себе под нос, — нам нужна рубашка.

Неохотно убираю руки с его тела и смотрю на полку. Не выбираю, а просто хватаю первую попавшуюся из десятков таких же ярко-белых рубашек. Аккуратно расстёгиваю, чтобы не помять. Чувствую, как его дыхание опаляет мою щеку, пока я продолжаю одевать его. Он позволяет мне делать все самой, молчит и не спорит. Медленно застегиваю пуговицы, скрывая его грудь. Миллер приподнимает подбородок, чтобы я могла с ними закончить. Застегивая манжеты, я думаю, что он будет делать, если на них окажется кровь? И окажется ли?

Чтобы остановить ход своих мыслей, закрываю глаза.

Теперь галстук. Их безумно много, и после того, как я несколько мгновений рассматриваю шелковое великолепие, выбираю серебристо-серый. Он подойдет к костюму. И тут понимаю, что завязать галстук также идеально как Миллер, я не смогу. Переминаю материал и ловлю на себе взгляд голубых глаз. Похоже, он наблюдал за мной все то время, пока я была в задумчивости.