Зови меня Лео. Том I - Ростислав Левгеров

– Да знаю я, знаю.

– Пусть подниматься, – говорит он Сандре. – Но будь рядом. Поддерживай. Поняла? Еще очень слабый.

– Да, да, конечно, – суетится Сандра.

Урта, также пошатываясь, уходит. Странный старичок. Харизматичный.

– Дай одеться во что-нибудь, – прошу.

– Сейчас, – мечется по халупе Сандра. – Я сейчас…

– Да не суетись ты так. Лучше скажи, как ты тут оказалась?

– Пришла с Чошем и его ребятами, – рыская по углам, разбирая какие-то тряпки, оглядывая их критически, отбрасывая в сторону, отвечает она. – Они привели меня сюда.

– Чош тоже здесь?

– Да.

– А кто еще?

– Пегий, Куль, Дастур, Дантеро.

– О! И Пегий тоже? Выбрался-таки!

– Да. Неприятный тип. Постоянно лезет ко мне. Мерзости всякие говорит.

Не выдерживаю и смеюсь.

– Да, – говорю я. – Пегий в своем репертуаре.

– Да ну его. И ещё Лис тут. Тоже с нами пришел.

– Да ну? И рифмоплет?

– Ага и стишки сочиняет о несчастной любви. Пытается во всяком случае.

– Надо же. Понимаю его, после Блудова узилища и не так затоскуешь. Слушай, Сандра! Скажи, сколько я тут валяюсь?

Сандра выпрямляется, смахивает со лба прядь волос.

– Я здесь уже дней семь. Урта говорил, что откачивал тебя еще дней пять или шесть.

– Ба! Почти две недели?

– Да, две недели.

– И что, я все время была в отключке? Ну спала, – поправлюсь я, заметив непонимание.

– Всегда спала, – отвечает она. – Иногда кричала. Металась, как в горячке.

Сандра продолжает рыться в белье.

– Сандра, дай во что-нибудь одеться, – не выдерживаю я. – Все равно во что, не стоит так стараться.

Сказав это, пытаюсь подняться, однако ноги не слушаются, и я падаю. Хорошо хоть на кровать. М-да, немудрено так ослабеть за столько-то времени.

В конце концов, я кое-как натягиваю какие-то шмотки, не самые презентабельные (хорошо хоть выстиранные Сандрой), набрасываю на себя овчинный тулупчик – на улице прохладно – и опираясь о Сандру, выхожу на улицу.

Ничего не скажешь, приют мы нашли в весьма живописном местечке – в уединенном ущельице. Вокруг горы, поросшие в основном хвойными породами деревьев, со склонов текут ручейки. На вершинах некоторых пик красуются снежные шапки.

Уртово убежище стоит на трёх ручьях. Дом, сарай, лобное место, – простой пятачок с углублением, где разжигали огонь и бревна с пеньками вокруг, – плюс парочка примитивных шалашиков, на постройку которых пошли шкуры животных, старые тряпки и ветки. Там, видать, обитали мужики. А еще частокол, возведенный, видимо, совсем недавно. Тропинка, петляя, убегает вниз в плотную темную чащу.

Тесновато, если так-то, но, черт меня побери, красивей и атмосферный местечка не сыскать. Эта локация мне сразу приглянулась. Пожалуй, лучшее, что видала в Пагорге.

На лобном месте кухарит долговязый детина – лицо в оспинах, странное, если не сказать больше, выражение лица. Пока я морщусь, силясь вспомнить его имя, Сандра уже кричит ему:

– Ну чего расселся, Куль? Иди помоги!

Куль сидит на кортах и с чрезвычайной важностью помешивает здоровенной деревянной ложкой похлёбку в котелке над огнем. Услыхав свое имя, он с видом глубокомысленным вскидывает бровь, но едва увидев, кого тащит на себе Сандра, тут же кладет ложку на пенек и спешит на помощь. Надо признаться, такое обилие свежего во всех смыслах этого слова воздуха действует на меня немного не так, как я ожидала. Начинает кружиться голова, что вместе со слабостью и затекшим от долгой беспамятной лёжки телом, чуть было не приводит к очередному обмороку.

Но я удерживаюсь в сознании. Сандра с Кулем бережно усаживают меня подле очага.

– Очень рад тебя видеть в добром здравии, сэнсей Лео, – словно заученную фразу выдает Куль, вернувшись к прерванному занятию. Я его плохо помню, а зря. Парень держится так серьезно, что даже смешно становится. И ещё глаза чуть навыкате, что дополнительно придает ему комичности.

– Ты знаешь, мне тоже, – честно отвечаю я, улыбаясь. – Что варишь?

– О! Мясо, сушеные грибы, чечевица, кое-какие травы в качестве приправы.

– А мясо чьё?

– Архарье.

– Чье-чье? Горного барана что ли?

– Да. Жестковатое, но если предварительно вымочить, то вполне.

– Пахнет вкусно.

– Ещё не доварилось, надо чуть подождать…

– Нет, не надо, мне бы попить. Боюсь, сразу такую тяжелую пищу мой желудок не осилит.

– Есть молоко, – говорит Сандра. – Козье. И мед есть.

– Во! Откуда молоко? Урта коз держит?

– Да, у него тут небольшой загончик. Миленькие козы, такие смешные. А мед дикий. Его Пегий добывает.

– Ну, Пегий прям душка. Сделай молочка, пожалуйста, Сандра. С медком, если можно.

Молочко заходит на ура. Жирновато, но ничего. Проваливается. Таким вот образом чуток оклемавшись, и приведя в порядок мысли, я замечаю отсутствие остальных вышеназванных.

– Чош, Дастур, Дантеро и Пегий отправились на вылазку в одно село, – отвечает Куль. – За припасами. Мяса-то у нас вдоволь, а вот крупы, соли, хлеба, сахара мало. Опасное предприятие, но кто его знает, сколько нам тут придется обитать. Поэтому приходится рисковать.

– Подозреваю, в селении обитает люд, не питающий к таким, как мы, особых симпатий?

– А где сейчас найти людей с симпатиями? – задает Куль риторический, как мне тогда показалось, вопрос.

– Так, хорошо, – говорю. – Тогда где Лис?

– Где-то бродит, – отвечает Сандра. – Вздыхает. О любви своей несчастной. Если честно, надоел порядком. Да и толку от него никакого. Вон, и Урта ворчит на него. Не работает, бездельничает, но, несмотря на тоску, аппетит у него хороший.

Куль усмехается.

– О ком, если не секрет, вздыхает?

– А вон он идёт, – указывает поварешкой Куль. – Вот сейчас он тебе сам и расскажет.

За то время, пока я не видела Георга, он заметно постарел, похудел, осунулся. Франтоватый наряд пообветшал, перо на шляпе повисло мокрой плетью. Но лютня с ним. Приобнимает инструмент, совсем как ребеночка.

– Лео! Ласточка! – восклицает он и лезет обниматься. – Ты не представляешь, как я рад видеть тебя в добром здравии! Наконец-то ты очнулась! А я так молился, так молился!

– Ну хватит меня тискать, я еще не совсем оправилась, – морщусь я под его неуклюжими объятиями. – Лучше скажи, сам-то как ты?

Лис садится рядом. Вздыхает.

– Плохо, Лео, плохо.

– И