Император Пограничья 2 - Евгений И. Астахов

полосу. — Пусть парни из соседних деревень тоже попробуют пройти. Самых ловких можно попробовать заманить в дружину.

Борис просиял:

— Отличная мысль! Мои ребята уже сами на перегонки полосу проходят, соревнуются. Гаврила вчера всех обошёл, даже Федота.

— Вот и хорошо. Нам нужны сильные телом и духом воины. Так держать.

* * *

Масленичное утро выдалось ясным и морозным. Первые лучи солнца окрасили снежные сугробы в розоватый цвет, и деревня постепенно просыпалась. Я вышел на крыльцо своего дома, вдыхая свежий зимний воздух. Угрюмиха, нарядившаяся по случаю праздника, радовала глаз. На главной площади возвышалось соломенное чучело в ярком сарафане — символ уходящей зимы. Разноцветные ленты и флажки, развешанные между домами, трепетали на лёгком ветру.

Приготовления к празднику начались ещё с рассвета. Женщины суетились возле уличных печей, выпекая горы румяных блинов, от которых шёл дразнящий аромат. Мужчины устанавливали столы и скамьи для гостей из соседних деревень. Я прошёлся по площади, отмечая, что всё идёт по плану. Захар следовал за мной, держа в руках список запланированных мероприятий.

— Овечкино прислало двадцать человек, из Дербышей пришло около пятнадцати, а из Анфимовки — две дюжины, — докладывал Захар, сверяясь с записями. — Торговые ряды уже выстроились, состязания готовы начаться после полудня.

К полудню деревенская площадь заполнилась людьми. Ярмарочные лавки притягивали взгляды яркими товарами — здесь были и тканые пояса, и резные фигурки, и глиняная посуда, и сладости для детей. Местные умельцы демонстрировали свои изделия.

Я наблюдал за происходящим с некоторым удивлением. Всего несколько месяцев назад Угрюмиха была запуганной, нищей деревенькой, а теперь здесь кипела жизнь. Дети с визгом катались с ледяной горки, сооружённой на краю площади. Молодёжь столпилась у столба с привязанным наверху призом — новыми сапогами, которые я выделил из казны для победителя.

— Время начинать, господин воевода, — Борис подошёл ко мне и кивнул в сторону полосы препятствий за деревней, где уже собрались парни из всех окрестных деревень.

Состязания начались с испытания силы — метания увесистого чурбака на дальность. Мельник Степан, выступавший судьёй, отмечал результаты на специальной доске. Затем началось прохождение полосы препятствий, вызвавшее особый интерес. Молодые мужчины с азартом преодолевали стены, рвы и лабиринты, которые мои дружинники построили для тренировок. Самых умелих, как и обговорили, мы брали на заметку.

— Смотрите, как наш Гаврила идёт! — воскликнул Федот, когда его товарищ ловко перемахнул через последнее препятствие, опережая конкурента из Дербышей.

После состязаний гости собрались за столами, уставленными угощениями. Борис с гордостью продемонстрировал трофеи недавней охоты — зажаренные туши двух кабанов, которые тут же разделили между всеми присутствующими.

Василиса организовала для детей «волшебное представление» — простые, но эффектные фокусы с использованием геомантии, а её подопечные зачитали стихи. Малыши визжали от восторга, когда из земли вырастали маленькие фигурки животных, а в воздухе кружились разноцветные искры.

Особой гордостью праздника стало торжественное открытие первого в деревне настоящего Магазина. Степан с сыном Пашкой, нарядившись в новые сюртуки, стояли у входа и с важным видом приглашали гостей ознакомиться с товарами.

Два этажа деревянного здания были заполнены разнообразными товарами — от тканей и одежды до инструментов и бытовых мелочей. На втором этаже разместились товары для охотников и домашняя утварь. Я заметил, как женщины из соседних деревень с восторгом разглядывали цветастые отрезы ситца и шерсти, а мужчины примеривались к новым топорам и пилам.

Жители Угрюмихи не скрывали гордости, показывая соседям свой магазин. «Теперь мы как в настоящем городе живём», — услышал я слова Агафьи, обращённые к гостям из Дербышей. Многие не раз подходили ко мне, чтобы выразить благодарность. Особенно довольны были женщины, которым раньше приходилось месяцами ждать заезжих торговцев, чтобы купить нитки или иголки.

К вечеру, когда солнце начало клониться к горизонту, в центре площади запылал большой костёр. Девушки водили хороводы, парни мерились силой в товарищеских поединках, а старики делились воспоминаниями о прежних временах.

Итальянец Альбинони, поначалу державшийся в стороне, в конце концов не выдержал и принялся рассказывать байки о карнавале в Венеции, активно жестикулируя и то и дело переходя на родной язык от избытка чувств.

Мой отец Игнатий, заметно окрепший после болезни, сидел в окружении стариков и с видимым удовольствием рассказывал им о строительных проектах, которыми некогда руководил во Владимире. Видеть, как румянец вернулся на его прежде бледное лицо, а в глазах снова появился блеск интереса к жизни, было, приятно.

Праздник продолжался до поздней ночи. Я сидел на крыльце своего дома, наблюдая за веселящимися людьми, и испытывал странное чувство удовлетворения. Не скажу, что привык к этому миру, но определённо начал находить в нём своё место.

Наутро я проснулся от громкого стука в дверь. Захар, заглянувший в комнату, выглядел обеспокоенным.

— Господин воевода, там старосты пришли. Ругаются на крыльце так, что того и гляди до драки дойдёт!

Я быстро оделся и вышел в прихожую. Даже через закрытую дверь были слышны возмущённые голоса. Прокоп из Дербышей и Тихон из Овечкино выступили вперёд, как только заметили меня.

— Воевода, рассуди по справедливости! — заговорили они почти одновременно, затем бросили друг на друга раздражённые взгляды.

— Что случилось? — я скрестил руки на груди, окидывая взглядом разгорячённых посетителей.

— Злостный навет и клевета! — выкрикнул мужик за спиной Прокопа, потрясая кулаком.

— Врёт и не краснеет! — парировал кряжистый бородач, стоявший рядом с Тихоном.

— Господин воевода, — Прокоп шагнул вперёд. Мы всю ночь пытались уладить дело сами, но не сумели прийти к согласию. Видит бог, я не хотел тебя беспокоить, но…

— Дело серьёзное, — подхватил Тихон. — А ты человек справедливый, воевода. Мудрый. Видно, что порядок навести умеешь. Рассуди нас по совести.

Глава 24

Я вышел подальше на крыльцо, одёрнув одежду и расправив плечи. Площадь перед домом была заполнена людьми — местные жители и гости из окрестных деревень начали подтягиваться сюда, привлечённые необычным зрелищем. В центре круга стояли Прокоп и Тихон, а за их спинами — участники конфликта, буравящие друг друга подозрительными взглядами.

— Давайте разберёмся по-людски, — громко произнёс я. — Сначала выслушаем одну сторону, потом другую. Без криков и оскорблений.

Я указал на свободное место перед собой.

— Подходите сюда, будем судить по совести.

Скальд молча устроился на крыше над моей головой.

— Кто будет говорить первым? — спросил я, оглядывая собравшихся.

Невысокий мужчина со шрамом на щеке сделал шаг вперёд.

— Я,