Император Пограничья 2 - Евгений И. Астахов

покачал головой, с трудом сдерживая смех. Кто бы мог подумать, что надменная аристократка Ольховская окажется настолько увлечённой своей новой ролью сельской учительницы? Похоже, Василиса наконец обрела дело, которое приносило ей не только научное удовлетворение, но и настоящую радость, хоть она никогда бы в этом не призналась.

Покидая школу, я мысленно добавил ещё один пункт для следующей поездки в город — выделить средства на новые учебные пособия и оборудование. Угрюмиха менялась на глазах, превращаясь из забытой Богом деревушки в центр будущего процветания. И предстоящая Масленица должна была стать первым публичным заявлением о наших амбициях.

* * *

На следующий день мартовское солнце ярко сияло в безоблачном небе, отражаясь искристыми бликами в застоявшихся лужах. Угрюмиха, ещё недавно казавшаяся унылым захолустьем, преображалась на глазах. Деревня гудела как улей — приближалась Масленица, первый настоящий праздник при моём руководстве.

Я стоял на вышке у главных ворот, наблюдая за прибытием артели плотников. Десяток крепких мужиков на двух санях, гружённых инструментами, въезжали в ворота. Их старшой — седоусый широкоплечий мужчина по имени Архип — спрыгнул с передних саней и направился ко мне.

— Вот и мы, господин воевода, — Архип степенно поклонился, стягивая с головы меховую шапку. — Артель прибыла в полном составе, как договаривались.

— Хорошо, — я коротко кивнул, внимательно осматривая прибывших мастеров.

Крепкие, основательные люди с мозолистыми руками и уверенными взглядами — таких мне и нужно.

— Захар покажет, где разместитесь. После обеда обсудим работы.

Плотники нам были необходимы. Предстояло многое: завершить строительство Магазина, возвести новые дома, отремонтировать старые постройки и укрепить площадку для праздничных гуляний. И в дальней перспективе начать работы над прокладкой шахты, но до этого пока далеко.

Захар деловито повёл трудяг к пустующим домам, которые мы подготовили для них. Я спустился с вышки и зашагал к своему дому — на сегодня был назначен один достаточно важный звонок.

В кабинете я достал магофон и набрал номер юриста. Стремянников ответил почти мгновенно.

— Пётр Павлович, добрый день, — начал я, присаживаясь в кресло. — Нужна ваша консультация по вопросу юридического оформления моей власти над соседними деревнями.

— Рад слышать вас, Прохор Игнатьевич, — голос в магофоне звучал чётко и деловито. — Вы хотите официально стать воеводой… — послышался шелест переворачиваемых страниц, — Дербышей, Овечкино и Анфимовки, я правильно понимаю?

— Именно, — я побарабанил пальцами по столу. — Нужно, чтобы всё было по закону, чтобы княжеская канцелярия не смогла подкопаться.

— Существует несколько путей, — Стремянников выдержал паузу. — Первый — получение княжеского указа, но это маловероятно, учитывая ваши… непростые отношения с Веретинским.

— Другие варианты? — я нетерпеливо прервал его.

— Второй путь — право военного времени, — продолжил юрист. — Согласно Пограничному уложению, в случае чрезвычайной ситуации старший по званию офицер может взять под командование территорию в радиусе трёх дней пути для организации обороны.

— Но официально я не офицер, — возразил я.

— Воевода приравнивается к воинскому званию. А чрезвычайной ситуацией может считаться угроза нападения Бездушных, — Стремянников хмыкнул. — Которая, как я понимаю, является постоянной в ваших краях.

Я задумался. Идея была неплохой, но князь мог бы возразить, что именно потому что угроза Бздыхов постоянна, она не является чрезвычайной.

— Третий путь, — продолжил юрист, — самый надёжный. Присяга на верность. Если старосты этих деревень в присутствии свидетелей принесут вам присягу и подпишут соответствующие документы, вы автоматически становитесь их воеводой. Это древний обычай, закреплённый в Судебнике.

— Что требуется для такой присяги? — спросил я, оживившись.

— Нужен правильно составленный текст, минимум три свидетеля со стороны каждой деревни, печать старосты и ваша печать воеводы.

Такая действительно нашлась среди вещей моего предшественника — пыльная и заброшенная в дальний ящик кабинета.

— Я подготовлю все необходимые документы, — заверил Стремянников, — но вам придётся убедить старост.

— Сделаю. Что насчёт налогов? — я задал ключевой вопрос. — Как это повлияет на мои выплаты князю?

— А вот здесь и кроется основная выгода, — в голосе юриста послышалось удовлетворение. — Помните наш разговор о том, что для статуса воеводы вам требуется минимум три поселения? Сейчас у вас юридический казус — вы назначены воеводой, но фактически не соответствуете должности, имея только одну деревню.

— Помню, конечно, — кивнул я, хотя собеседник не мог этого видеть.

— Когда вы официально станете воеводой трёх деревень, помимо Угрюмихи, вы наконец будете соответствовать своей должности. При этом, согласно закону, налоговая ставка для воеводства фиксируется при назначении. То есть ваш налог останется прежним — те самые тысяча рублей, которые определил князь.

— Вы хотите сказать, что мне всё равно придётся платить только за Угрюмиху? — я подался вперёд от удивления.

— Именно так, — я явственно услышал, как Стремянников прищёлкнул языком. — Более того, каждая из этих деревень сохраняет собственные налоговые обязательства перед княжеской казной. Они продолжат платить свои подати напрямую, а не через вас. Таким образом князь получит даже больше денег, и формально не сможет возражать. Вы, конечно, можете гипотетически подать прошение о снижении налогового бремени на подконтрольных вам деревнях в связи с тем, что там идёт двойное налогобложение, но сами понимаете…

Он откажется.

— Спасибо. Когда сможете прислать документы?

— Завтра к вечеру получите полный пакет, — заверил Стремянников. — Будут вопросы — обращайтесь.

Завершив разговор, я вышел из дома. Пора было проверить, как продвигается строительство полосы препятствий. Моя дружина уже несколько дней трудилась над ней за частоколом, на восточной стороне деревни.

Борис встретил меня на месте. Его лицо раскраснелось от мороза и физической работы.

— Как продвигается? — я окинул взглядом поле за деревней, где виднелись деревянные сооружения.

— Почти закончили, господин воевода, — Борис кивнул в сторону полосы. — Стенка для лазания, ров с брёвнами, укрытия для стрельбы — всё по вашему наказу. Скоро доделаем. Остались только последние штрихи.

Мы прошли к полосе препятствий. Работа впечатляла. Двенадцать моих охотников, теперь гордо называвших себя дружинниками, создали настоящий испытательный полигон. Три участка полосы тянулись почти на двести шагов: зона для проверки силы и ловкости, зона маскировки и скрытного передвижения, и финальная зона — мишени для проверки меткости.

— В слякоть, конечно, не так удобно тренироваться, — Борис потёр руки в меховых рукавицах, — но мы приноровились.

— На Масленицу устроим здесь состязания, — я обвёл рукой