Фальшивомонетчики Третьего рейха. Операция «Бернхард» - Вальтер Хаген

В действительности же Гитлер никогда серьезно и не помышлял о создании альпийского редута. Но ныне мысль о возможности создания альпийской крепости занимает умы военных экспертов и генеральных штабов как на Западе, так и на Востоке. Если войска атлантической коалиции закрепятся в австрийском высокогорье при наличии достаточного предполья, советские войска не рискнут форсировать Рейн для выхода к проливу Ла-Манш: угроза удара во фланг была бы слишком большой. По этой причине коммунистическая пресса Австрии в прошедшие годы не раз поднимала шум, если коммунистические наблюдатели и агенты отмечали, как им казалось, какие-то признаки ведущегося оборонительного строительства в этом районе, а советская военная разведка весьма пристально осуществляла за ним наблюдение. Исходя из этого, можно с большим основанием предположить, что Советский Союз, долгое время откладывавший подписание государственного договора, вдруг проявил желание закрепить нейтралитет Австрии с тем, чтобы раз и навсегда положить конец планам Запада в отношении создания новой альпийской крепости. Вне всякого сомнения, Москва рассчитывает, что в случае начала новой войны она сможет быстро овладеть этим неукрепленным районом, после чего беспрепятственно двигаться в сторону Атлантики. Конечно же, и руководство НАТО учитывает это обстоятельство. Так что вопрос об «альпийской крепости» далеко еще не закрыт…

Интересно, что между «альпийской крепостью» и «операцией Бернхард» имелась определенная связь, о которой до сих пор не было ничего известно. Поэтому рассмотрим этот вопрос поподробнее.

Во время моего нахождения в Будапеште мне удалось установить тесные взаимоотношения с венгерской контрразведкой и в особенности со службой радиоперехвата. В результате этого я смог уже через непродолжительный промежуток времени контролировать значительную часть международных дипломатических переговоров, ведшихся по радио.

Венгерские дешифровщики славились своими достижениями в этой области, достойно продолжая традиции прежней императорской армии. Самым известным дешифровщиком периода Первой мировой войны был австрийский капитан резерва Фигль. Гестапо арестовала его в 1938 году вместе с бывшим шефом австро-венгерской разведки генерал-майором Ронге, однако мне удалось, благодаря связям (в Третьем рейхе это «средство» всегда хорошо срабатывало), освободить его. В то время нашу внешнюю разведку возглавлял генерал СС Йост, которого мне удалось уговорить назначить Фигля дешифровщиком во вновь создаваемый радиоотдел VI управления. Он разместился в одной из вилл на озере Ванзее и стал обучать молодежь высокому искусству дешифровки. В тех случаях, когда наши специалисты радиоперехвата не могли сдвинуться с мертвой точки, он уединялся в своем кабинете с термосом кофе внушительных размеров и несколькими пачками сигарет и сидел до тех пор, пока не находил решение проблемы. Редкие кодовые системы не поддавались ему.

Следует отметить, что исключительные успехи венгерской службы радиоперехвата достигались при минимальном расходовании средств. Подразделение радиоперехвата было сведено в батальон, подчинявшийся непосредственно второму управлению гонведского генерального штаба — контрразведке. На техническое обеспечение батальона, не считая обычного, бывшего нисколько не лучше, чем в других армейских подразделениях и частях, шло всего сто тысяч пенге в месяц, что не составляло даже семидесяти тысяч рейхсмарок. Тем не менее венгерская служба радиоперехвата поставляла информацию и данные, намного превосходившие по своей ценности материалы соответствующих немецких служб, несмотря даже на наличие сильно раздутого «Исследовательского института» Геринга, службы «Зеехауз» министерства иностранных дел и служб радиоперехвата вермахта, СД и полиции. Когда начальник венгерской контрразведки, полковник генерального штаба Кути, ознакомил меня со своей службой радиоперехвата и провел по помещениям, в которых она располагалась, я смог сделать вывод, что имеющийся там материал превосходил (если использовать цифровые величины) то, что официально поступало из Венгрии в наше VI управление, в количественном отношении раза в три, а в качественном — раз в десять.

Полковник Кути, заметивший допущенную им ошибку, поспешил дать мне объяснение в отношении существующей разницы. Это была обычная в подобных случаях отговорка: результаты работы ночной смены, мол, очень часто учитываются только на следующий день, что отражается соответственно в регистре. Его утверждение служило лишь, как говорится, сохранению лица. Для меня же была ясна система отбираемого для нас материала: мы получали данные о радиопереговорах должностных лиц нейтральных стран да не очень существенные сведения о противнике, переговоры же дипломатических миссий союзников отсеивались.

Я решил получить недостающую информацию неофициальным путем. Уже вечером того же дня я сидел вместе с командиром вышеназванного подразделения, майором Бибо, в одном из небольших ресторанчиков Будапешта. Характер этого человека можно было определить без особого труда. Как и большинство радиоспециалистов, он был фанатиком своего дела. Все его мысли вращались вокруг этого и вопроса, каким образом можно было бы улучшить работу своего подразделения. Даже из своего довольно скудного денежного содержания (венгерские офицеры получали весьма невысокие оклады) он откладывал часть денег для проведения личных опытов и любительских занятий. Его сокровенной мечтою была возможность приобретения запасных деталей и материалов, нужных ему, по возможности за рубежом, где успехи в сфере радиотехники в отдельных вопросах были выше.

В результате после довольно длительной беседы мне удалось заключить с ним своеобразное соглашение. Я обещал предоставить ему необходимые денежные средства, а Бибо согласился выделить в мое распоряжение одно из радиоустройств и нескольких лучших дешифровщиков своего подразделения, которые должны были осуществлять контроль за радиопереговорами, представлявшими для меня интерес.

На следующий день у меня состоялся разговор с премьер-министром Сцтоем, бывшим офицером императорской армии, не слишком увлекавшимся национал-социализмом, но являвшимся явным антикоммунистом, который дал разрешение на наше сотрудничество. Тем самым было обеспечено необходимое прикрытие для майора Бибо, поскольку обговоренная между нами деятельность требовала принятия определенных мер, не могла бы оставаться длительное время скрытой от других сотрудников и неминуемо вызвала бы вмешательство полковника Кути.