Шрамы - Вера Холлинс

мой взгляд, довольно покладисто. — Думаю, это лучший способ отблагодарить тебя. Ты был прав, как бы мне ни было неприятно это признавать. Я была неблагодарной.

— Ни хрена себе, — произнес он.

Я взглянула на него и уже было открыла рот, чтобы выразить своё недовольство, но потом вспомнила, что должна быть лучше. По крайней мере, в этот раз.

— Я пришла, чтобы помочь тебе, — произнесла я сквозь зубы.

Он бросил на меня удивлённый взгляд через плечо.

— Ты действительно хочешь помочь? Это удивительно.

Я прикусила щеку.

— Не стоит так волноваться. Поверь мне, я лучше буду есть червей, чем изображать медсестру. Но ты истечёшь кровью до смерти из-за меня, и, как бы мне ни хотелось, чтобы это произошло, и чтобы мы могли отпраздновать это, будет справедливо, если я помогу тебе, — закончила я фразу, и от нервозности мой голос стал невнятным.

Он закатил глаза и повернулся боком, чтобы посмотреть на меня. Мой взгляд сразу же упал на его грудь, и мне пришлось с трудом отвести глаза, отгоняя от себя образ его рельефных, подтянутых мышц.

— Я не собираюсь умирать от потери крови, — произнёс он.

Не смотри на его грудь. Она некрасива. Очень некрасива.

— У тебя по спине будто струится водопад. Это, безусловно, так и выглядит.

— Даже если бы я умирал, я бы не хотел, чтобы ты была моей медсестрой. Ты совсем не сексуальна, что делает тебя ужасной медсестрой по умолчанию.

Мое сердце упало. Он говорил мне об этом по меньшей мере дюжину раз, и я никогда не задумывалась об этом дважды, но по какой-то глупой причине сейчас я была расстроена.

Я заставила себя не показывать этого на лице.

— О, да? Так же, как и восемьдесят процентов настоящих медсестер. Тебя никто не учил не верить всему, что ты видишь в порно?

Он ухмыльнулся мне.

— А откуда ты знаешь, что в порно? — Он приподнял бровь. — Только не лги, что не смотришь его.

— Смотришь порно, сладенькая? — Его голос донесся из той ночи, и я замерла, увидев его и темноту леса позади него.

Я это чувствовала.

Вкус его слюны.

Его губы на моих.

Пелена тьмы.

Мои руки так сильно сжимали аптечку, что, казалось, она могла в любой момент треснуть. Я ослабила хватку и дважды глубоко вздохнула, пытаясь отвлечься от тревожных мыслей. Затем я снова сосредоточилась на Мейсене, который наблюдал за мной с чрезмерным вниманием.

— Ты хочешь, чтобы я тебя подлатала или нет? — Спросила я резко. — Я больше не буду уговаривать.

Его пристальный взгляд задержался на мне на несколько мгновений дольше, чем следовало бы, и я была на грани того, чтобы вспылить и бросить в него аптечкой. Я чувствовала это — он читал меня, как открытую книгу, и теперь, когда он стал свидетелем еще одной моей слабости, он собирался…

— Отлично, — сказал он. — Только давай быстрее.

Я выдохнула воздух, который задерживала, одним судорожным вздохом. Я действительно это делала. Я собиралась подойти к нему ближе и даже дотронуться до него, и не потому, что собиралась надрать ему задницу, нет. Возможно, мне было бы лучше подняться на Эверест голой, в самых суровых погодных условиях, без воды и еды. Его дверь теперь выглядела как волшебный портал, который увел бы меня от надвигающейся катастрофы, но я должна была быть в брюках для больших девочек. Сбежать было невозможно.

Я уже собиралась сесть на его кровать, но он резко встал и произнес:

— Нет, ты не будешь сидеть на моей кровати.

Я нахмурила брови. Не то чтобы я хотела сидеть на его кровати, но его слова меня разозлили.

— А почему собственно нет? — Спросила я.

Он указал на мою мокрую одежду.

— Очевидно, потому что ты насквозь промокла. Я не хочу, чтобы ты испортила покрывало.

Я посмотрела на свою одежду, с которой капала дождевая вода. Она стекала по всему полу. Усмехнувшись я медленно подняла взгляд, поставила аптечку на тумбочку, и с наслаждением плюхнулась на его кровать, двигая задницей влево-вправо, чтобы сделать покрывало как можно более влажным.

Он пристально посмотрел на меня.

— Тебя бы это убило, если бы ты хоть на секунду перестала быть стервой? — Произнес он.

— А ты бы умер, если бы хоть на секунду перестал быть самым надоедливым человеком на этой планете? — Спросила я в ответ. Еще немного подвигав задницей, я вдруг замерла, и тревожная мысль промелькнула у меня в голове. Поморщившись, я вскочила на ноги. — Фу, фу, фу! — Я хлопнула себя по ягодицам, чтобы избавиться от невидимых микробов, представляя, как по мне ползают всевозможные бактерии.

— Какого чёрта? — Он уставился на меня, широко раскрыв глаза.

— Твоя постель, должно быть, полна ЗППП! Могу только представить, сколько девушек ты сюда приводил!

Его глаза потемнели от злости.

— Может быть, хватит уже говорить о венерических заболеваниях? У меня их никогда не было. — Он отвернулся. — И я никогда не приводил сюда девушек, — тихо добавил он.

Шок лишил меня способности ответить, и я просто уставилась на него. Между нами повисло тяжелое молчание, и мой желудок сжался в маленькие узлы. Напряжение было слишком сильным, и мне нужно было что-то сказать, чтобы нарушить его.

— Да? — Я прочистила горло. — Как вариант, ты просто лежишь здесь и дрочишь. Могу только представить, как ты заливаешь свою постель своими жидкостями.

Я поморщилась, как только последнее слово слетело с моих губ. Это было так неприятно, но он, кажется, совсем не был смущён. Нет, он рассмеялся, затем поморщился, выпрямляя спину. Он издал несколько смешков, несмотря на боль, которую они, очевидно, причиняли ему.

— Итак, ты представляешь, как я дрочу. Интересно. — В его глазах заплясали веселые искорки.

К своему ужасу, я покраснела. Я действительно, черт возьми, покраснела.

— Я определенно нет! — Я скрестила руки на груди.

Его ухмылка стала широкой и дьявольской.

— Твой румянец говорит сам за себя.

Я выпятила подбородок.

— Это просто моя аллергия на всякую чушь.

Он снова расхохотался.

— Мне просто интересно, на твою или на мою.

— Ладно, мы делаем это или как?

Он удивленно поднял брови, глядя на меня еще больше.

— Что именно?

От меня не ускользнул скрытый смысл его слов. Вот же козявка. Я открыла аптечку и достала салфетку, содержащую спирт.

— Убью тебя самым болезненным способом.

Я схватила его за руку и развернула так, чтобы он оказался спиной ко мне. Я не слишком осторожно прижала салфетку к его порезу, чтобы протереть его, наслаждаясь тем, как он поморщился. Он это заслужил.

— Эй! Легче. Не заставляй меня