Хранитель историй (СИ) - Константин Нормаер

Схватившись за горло, он умирал мучительно, долго изрыгая из себя какую‑то белую маслянистую дрянь, упокой его душу!

С этой самой минуты, больше никто не собирался лезть на рожон, если бы за смертельным перелеском хранились несметные богатства сотни забытых королевств.

Не помню, сколько мы проторчали на том плато, но все изменилось в один момент. Как только к ядовитым кустам подошел мистер Лиджебай — он произнес всего несколько слов, на странном, неведомом языке, жутким гортанным голосом. Деревья вздрогнули и замерли. А вскоре произошло невероятное. Ветки превратились в сухие водоросли, рассыпавшиеся от первого прикосновения. Каперы удивленно вздохнули, удивленно уставившись на мистера Джейсона.

Миновав пепельную черту пораженного врага, мы вступили в запретную страну, где здравый смысл затерялся в глубоких расщелинах, углублениях и трещинах.

И сейчас вы поймете почему.

Сделав ни больше ста шагов, мы уткнулись в еще одну гору. Я не мог поверить своим глазам: преодолев лишь первую ступень и заплутав в тумане, наша команда вышла к узкому разлому. Едва мы протиснулись внутрь, когда начался камнепад. Еще трое из нашей немногочисленной группы отдали душу морскому дьяволу, так и не заполучив капризную фортуну.

Дальше — хуже. Подвергшись панике, пираты, выбравшись из ловушки, разбежались в разные стороны, словно напуганные зайцы. Именно там их и настигли острые клыки кошмарных тварей напоминавших внешним видом летучих лис. Нас осталось четверо: уставших, измученных, неспособных больше испытывать даже малейшего страха.

Мы были на пределе.

Поднявшись на следующее плато, мы попали на начало узкого, извилистого пути, мощенного темными глыбами камней. В это нельзя было поверить — забытый всеми святыми остров оказался не таким уж необитаемым. И впереди нас ждало новое испытание.

Старпом, нервно хохоча, упал на колени; Бероуз, изрек несколько сотен проклятий, и лишь я стоял неподалеку, мысленно моля бога, о спасении.

Вы наверняка спросите меня, что делал ваш отец? Не думаю, что он в тот момент молился. Последние часы он, будто забыв родную речь, нес какую‑то тарабарщину. Теперь‑то я понимаю: именно она и помогла нам выбраться из того ада, что остался у нас за спиной.

Извилистая тропа стала настоящим откровением для каждого, кто умудрился выжить в этом театре безумия. Старпом с капитаном постоянно ссорились, припоминая прошлые обиды. Их души пронизывало сомнение! Самое страшное оружие против здравого смысла. В ту же ночь старпом не выдержал и пристрелил капитана. Во сне, не дав тому ни единого шанса. Он знал все от начала до конца: знал, что ваш отец сможет произнести желание, и что желание может быть только одно, а также, что Бероуз поддался корысти. Именно по этой причине он сохранил Лиджебаю жизнь. Я же был безобидным юнгой, который мог нести припасы, хоть на край света.

То утро мы встретили во всеоружии. По подсчетам старпома до водопада оставалось всего ничего. Но он ошибся. До заветного озера Грез было еще очень — очень далеко.

Мы продолжали путешествие по стране собственных кошмаров. Здесь все было шиворот — навыворот: когда мы должны были спускаться, нас ждал очередной подъем, среди ясного солнца лил дождь, а конец дороги упирался в начало нового пути. Настоящий каменный град, у которого напрочь отсутствовал всякий здравый смысл.

Когда кончились припасы, а на посохе, который смастерил старпом, уже отметилась двадцатая зарубка, мы услышали шум воды. Гонимый невероятной жаждой, я первый кинулся вперед, быстрее своих собратьев по несчастью. Но как только туман отступил, ужасная истина предстала перед нами во всей красе. Водопад ниспадал с вершины, неспешно расплескивая вместо освежающих брызг ярко — желтые ослепляющие песчинки. Зачерпнув горсть, я машинально омыл лицо и заплакал, понимая, что схожу с ума. Только мистер Джейсон продолжал сохранять недюжие спокойствие. Он, молча подошел, присел на одно колено, взял крохотную ветвь и плавно провел ей по песочной поверхности. Движения получились легкие, податливые, словно он всю свою жизнь готовился к этому незабываемому таинству.

Не прошло и пары секунд, а Лиджебай уже шагал прочь от водопада. Я понял все без слов — он написал свое желание. Игра окончилась в один миг.

Старпом стоял поодаль, приготовив пистолет. У него оставалось еще несколько пуль: и одна из них предназначалась мистеру Джейсону. Я хотел крикнуть, остановить происходящее, но в место этого трусливо зажмурился.

Время отсчитывало каждую секунду уколом в сердце: я ощущал жуткую боль, прислушиваясь к томительной тишине. Но ничего не происходило.

Потом я услышал плач. Открыл глаза. Рядом со мной опустившись на колени, сидел старпом, закрыв лицо руками. Пистолет лежал рядом.

Пуля так и не пронзила тело Лиджебая. Случайная осечка, — а может быть длань фортуны — не позволила убить победителя.

Песок продолжал медленно струиться по каменной стене, превращаясь в округлую воронку, отражающую яркий солнечный свет. Я смотрел вслед вашему отцу, гадая, чье желание он произнес над водопадом Грез: королевской четы или свое собственное. А еще мне казалось, будто проклятый остров приготовил для нас самое страшное издевательство в мире. И все вокруг было лишь пустым фарсом. И театральный антураж, с которым нас встретил неведомый гений, вел совсем ни в страну великого счастья, а совсем наоборот. Мы попали в тиски ненависти, смерти и лицемерия — трех сестер, не знавших жалости. Нас обманули, поставив на кон наши жалкие судьбы. И как бы странно не смотрелся песок, ниспадавший с высот Тулты — я все равно не верил, что нахожусь в купели человеческих желаний, там, куда обычный смертный и не мечтает попасть.

В самом конце пути, оставшись один на один со своими страхами и сомнениями, я решил, что каперы во главе с Бероузом слишком уж дешево разменяли свои обесценившиеся жизни. Выдумав себе мечту, они поверили в нее, пав жертвой собственных пороков. Тогда я верил, что все закончилось. Но как только наш корабль покинул остров Грез, я понял, как сильно ошибся…

Прервав рассказ, в дверь постучали несколько раз с двумя корткими перерывами — явно условный знак. Скиталец немного помедлив, тяжело вздохнул. Ему так и не удалось избавиться от тяжкого бремени, мучавшего его все эти годы — окончание истории все еще витало в воздухе дурным запахом табака. Но время откровений закончилось.

Стук с двумя паузами повторился. Пошевелив ключом в замке, Скиталец впустил внутрь невысокого чумазого парня в старой изодранной морской куртке. Прижав к груди потрепанную треуголку, тот бросил на юную мисс быстрый взгляд и спешно поклонился.