Главный рубильник. Расцвет и гибель информационных империй от радио до интернета - Тим Ву

Взгляд Левина могли затуманить и другие факторы, например опьяняющая перспектива легких денег: именно так должны были выглядеть миллиардные IPO, сыплющиеся на головы непонятных выскочек из Кремниевой долины. И конечно, нельзя забывать о повторяющейся теме этой книги: соблазн информационной империи. В 2010 г. Левин признался мне, что быть президентом компании — это «форма психического расстройства». Ей сопутствует жажда бесконечного роста, которая превращается в одержимость. По его словам, «фраза “Я глава крупнейшей медиакомпании в мире” вызывает ни с чем не сравнимые ощущения».

Имелся ли у AOL Time Warner хоть один шанс? Да, если бы ей удалось изменить саму природу интернета, превратив его в такую сеть, которая блокировала бы весь посторонний контент, производимый не Time Warner. Или компания могла попытаться подмять тех, кто «открывал» интернет, а именно — поисковые сайты, выполняющие запросы пользователей. То есть AOL Time Warner пришлось бы подчинить себе Google, Yahoo! а также их многочисленных собратьев. Короче говоря, чтобы выжить, компании пришлось бы перевернуть с ног на голову все принципы сетевого нейтралитета, лежащие в основе структуры интернета.

Справиться с такой задачей удалось лишь правительству материкового Китая: в 2010 г. мы стали свидетелями того, как оно выдворило разозленную Google из своей суверенной страны, требуя широкого контроля над результатами поисковых запросов. И впрямь для такого подвига нужна мощь, которой обладает лишь государство: доступ к самым стратегически важным точкам коммуникационной инфраструктуры в стране, «главный рубильник»{389}. AOL Time Warner, несмотря на свои масштабы, не имела в своем распоряжении полицейских отрядов — она не могла посадить в тюрьму руководство Google в случае, если они откажутся блокировать контент Wikipedia или Disney.

Так или иначе, в 2000 г. смертоносный вихрь, которого так боялся Кейс, приближался. Огромная аудитория подписчиков AOL прекратила расти, а потом начала уменьшаться: кабельные и телефонные операторы вплотную занялись широкополосным интернетом. А те, кто переходил с AOL на новый тип доступа, уже не видели смысла возвращаться, и каждая новая неудача забивала еще один гвоздь в крышку гроба AOL. Компания предприняла ряд отчаянных попыток выжить путем реорганизации. В 2004 г. она попыталась обновить свои услуги с помощью AOL Optimized 9.0, чьи дополнительные функции включали персональные аудиоприветствия для пользователей. В следующем году AOL создала совместное предприятие с подразделением Time Warner и основала сайт, посвященный светским новостям, — TMZ.com, пытаясь таким образом связать свой бренд с созданием контента. В следующем году она прекратила брать плату за электронную почту, чтобы остановить отток пользователей в бесплатные почтовые сервисы Hotmail, Yahoo! и др.

Но все впустую. 9 декабря 2009 г., всего за месяц до своей десятой годовщины, горе-союз AOL и Time Warner распался.

После неудачи оба инициатора слияния покинули компанию. Левин насовсем ушел из большого бизнеса и стал руководителем центра Moonbeam — уединенного места для духовного восстановления топ-менеджеров в Южной Калифорнии. Похоже, это помогло: если вы встретите Левина сегодня, то увидите человека со спокойным, как у Будды, взглядом и услышите его ровный, плавный голос. Он поведал мне, что любой, кто управляет медиакомпанией, должен делать это лишь «во имя высшей цели».

Кейс остался в Вашингтоне, где он наблюдает за частной инвестиционной компанией под названием Revolution LLC. Ее девиз — «приносить кардинальные изменения за счет передачи власти в руки потребителей и создания значимых инновационных компаний». Он остается одним из крупнейших акционеров Time Warner.

В совете директоров Time Warner какое-то время раздавались гневные обвинения, в особенности со стороны Теда Тёрнера, который никогда не лез за словом в карман. По оценкам, он потерял порядка 7 млрд долларов — львиную долю своего состояния. Команда Time Warner продолжает винить Левина за то, что тот заключил настолько неудачную сделку, а также Стива Кейса — змея-искусителя из сада «старых медиа». Со своей стороны, AOL, оправляясь от травмы и заново привыкая к холостому статусу, переименовалась в «Aol.» с точкой на конце. Она возлагает вину на Time Warner за отсутствие гибкости и узколобое сопротивление настоящему движению в мир онлайн.

Это раздражение, вполне понятное и предсказуемое, как и в случае с любым неудавшимся союзом, в конечном счете выражается не по адресу. Оно должно быть направлено на Дж. Ликлайдера и Винта Сёрфа. Сами того не ведая, основатели интернета радикализмом своей концепции предопределили, что великий колосс будущего, родившийся в умах Левина и Кейса, несмотря на золотую голову и железное тело, будет иметь глиняные ноги.

Структура интернета — благословение для одних компаний и проклятие для других. Сетевой нейтралитет губительно повлиял на AOL Time Warner и вознес Google, Amazon и подобных им игроков на вершины славы и богатства, поскольку они не ограничивают выбор пользователей, а наоборот, стараются, чтобы все, чего только можно пожелать, находилось в шаговой доступности. Так воплощается сетевая мечта о соединении одного человека с любым другим, и в этом заключается мощь бизнес-триумфов все еще юного интернет-века.

В такое время преимущество владения всеми звеньями отрасли становится далеко не очевидным. А может быть, теперь это вовсе и не преимущество.

В 2008 г. в головном офисе Revolution я спросил у Кейса, сожалеет ли он о сделке. Он без колебаний ответил: «Да». Какой выбор он сделал бы теперь? Осознавая, что в итоге отдельная компания с конкретной специализацией вроде Google побеждает там, где проиграла AOL, ныне Кейс рассуждает иначе: «Я бы купил Google».

В оставшихся главах книги нам предстоит обдумать и оценить этот ответ.

Глава 20

Отец и сын

Стив Джобс стоял перед многотысячной аудиторией зрителей. Многим из них пришлось ночевать в палатках, чтобы стать свидетелями этого момента. В обычной фирменной черной водолазке и джинсах Levis 501 он был в своей родной стихии: идеальный контроль за сценарием, за настроениями толпы и за тем образом, который он представлял перед целым миром. Позади него располагался гигантский экран — еще одна из его фирменных фишек: мелькающие слова, анимация, неожиданные картинки. Это было ежегодное выступление Джобса на мероприятии Macworld, которое для многих приверженцев Apple являлось настоящим священнодействием. И вот в тот день, 9 января 2007 г., Джобс готовился объявить о своем самом важном изобретении со времен Apple Macintosh — по сути, одном из крупнейших изобретений начала XXI в.{390}

— Сегодня, — произнес он, — мы представляем три революционных новшества. Три продукта: широкоэкранный сенсорный iPod, принципиально новый мобильный телефон и устройство, которое означает переворот в интернет-коммуникациях.

По залу пронеслись громкие одобрительные возгласы.

— iPod, телефон… ну как, догадываетесь? Это не три отдельные вещи!

Возгласы стали еще громче.

— Мы назвали его iPhone!

Зрители вскочили на ноги. На экране появилась надпись: «iPhone: Apple заново изобрела телефон». Он был прекрасен. Могуч. Безупречен. После демонстрации его многочисленных функций Джобс показал, как iPhone подключается к сети через полноценный браузер — никакому телефону это было не под силу.

— А говоря об интернете, мы, конечно, сразу думаем о Google… И сейчас мне очень приятно представить доктора Эрика Шмидта, главного исполнительного директора Google!

Под приветственные крики аудитории Шмидт взбежал на сцену с левой стороны. На нем был невероятно длинный оранжевый галстук. Они с Джобсом горячо пожали друг другу руки — в этот момент они были похожи на двух мировых лидеров. Член совета директоров Apple Шмидт поблагодарил Джобса и начал свою речь опрометчивой шуткой о том, насколько сблизились Apple и Google.

— Между нашими советами директоров существует много связей. И мне подумалось, что если бы мы решили провести слияние, то наша компания называлась бы AppleGoo, — сказал Шмидт. — Впрочем, я не маркетолог.

В 2007 г. Apple и Google и в самом деле были так тесно связаны, что дальше некуда. Шмидт не единственный числился в обоих советах директоров. Компании часто делали публичные заявления, рассыпаясь в комплиментах друг другу. Между их основанием лежало целое поколение, и некоторым казалось, что они подобны отцу и сыну. И Apple, и Google зарождались как радикальные идеалистичные фирмы, у истоков которых стояли молодые люди, стремившиеся найти новый путь. Apple была революционеркой, идущей против общепринятых правил: она стала первопроходцем персональных компьютеров и в 1970-х гг. первой выступила с открытой концепцией компьютера для массового производства и повседневного использования, пусть тогда это было скорее идеологическое заявление. В то же время Google, на каждом шагу преодолевая скептицизм в отношении своей бизнес-модели, к началу нового тысячелетия воплотила священные заветы открытости интернета. Она даже включила в свой штат Винта Сёрфа, одного из величайших сетевых провидцев, назвав его «главным проповедником интернета»{391}.