Синто. Героев нет - Пушкарева Любовь Михайловна

— А что у тебя с тем ректором с Дезерта?

— Любопытство кошку сгубило.

— У нее девять жизней.

— Ты свои девять еще в флаере исчерпал.

Он рассмеялся, а потом серьезно сказал.

— Ответь мне, чтобы не спрашивали другие.

— Первая любовь…

— Да? Я думал, первая любовь — это тот донжан.

— Тот донжан — друг детства, — горько сказала я. Слезы полились из глаз, я внезапно осознала, какая пропасть между мной теперешней и той, что принимала Эфенди и Алекса перед отлетом на Дезерт, никогда мне не стать прежней беззаботной, самоуверенной девчонкой. Детство кончилось.

— Прости меня. Прости дурака. — Я отмахнулась, не в силах остановить слезы. Платка ни у меня, ни у него не было, он вытащил насколько можно широкий рукав рубашки из армкамзола и стал им вытирать слезы, приобняв меня.

— Грюндер!

Синоби… Судьба, за что?

— У вас есть платок? — совершенно спокойно спросил Грюнд. Синоби подошел, увидел меня в слезах, молча достал платок и подал мне. Я взяла, раскрыла и, уткнувшись в него лицом, отошла на пару шагов. Никого не хочу видеть, никого не хочу слышать.

— Что, «врата» тебя побери, тут произошло? — прошипел Синоби.

— Ничего, — вместо Грюндера ответила я. — Просто эмоциональный откат после всего. Оставьте меня, я скоро вернусь в зал.

Хвала Судьбе, они послушались. Я успокоилась, но возвращаться в зал уже не хотелось, веселье улетучилось. Кто-то шел под балконом…

— Ну же, Исент, — услышала я жаркий шепот леди Шур, — или у тебя встает только на ровесниц дочери?

Вот тварь, еще слово, и я с балкона прокричу, что о ней думаю.

— Криста, ты опять меня вгоняешь в краску, — раздался чуть ироничный голос отца. — Но мне завтра улетать рано утром, и ты знаешь об этом. Я хочу дойти до корабля, а не доковылять.

— Стареешь, раньше тебя ранний подъем не остановил бы, и ты не бросался на молоденьких.

— Зато ты все такая же, — опять легкая ирония. — Спокойной ночи, Криста.

И раздались удаляющиеся шаги.

— Тварь… С яйцами… — задумчиво сказала Шур.

Я улыбалась во весь рот. Пожалуй, можно и вернуться в зал.

Вернулась и пожалела об этом. Соболев бросил собеседников и тут же подошел ко мне.

— Что случилось? — присмотрелся он повнимательней. — Вы плакали?

И он бросил разъяренный взгляд на приближающегося Синоби, тот ответил тем же. Ну нет, только битвы самцов мне не хватало, загубят мне репутацию…

— Лорд Соболев, — зло сказала я; он в удивлении посмотрел на меня. — Я живой человек, и я женщина. Знаете ли, меньше двух суток назад на мне лежала большая ответственность и приходилось принимать нелегкие решения. Да, у меня была истерика. И не надейтесь, что я прощу вам только что сделанное мной признание.

Соболев понял, какую бестактность он совершил, и попытался что-то сказать, но было уже поздно, подошел Синоби.

— Леди некст Викен, составьте мне пару, — сказал он с поклоном. Галантный Синоби — это шокирующее зрелище.

— С удовольствием, лорд Синоби.

Танцевал Синоби на удивление хорошо, мы не переговаривались, а когда закончили, я увидела, что на нас оценивающе смотрят почти все, как и на отца с Хелен-Ингой. Синоби не оставил меня после танца, а отвел к столу и подал какой-то напиток.

— Ара-Лин, какие у тебя планы на эту ночь? — тихо спросил он. Этот вопрос был лишь формальностью, мои планы Аррен составил за меня.

— Я устала и хочу спать, — твердо ответила я. Он хмыкнул.

— Я дам тебе выспаться…

Я подняла бровь.

— Я сама дам себе выспаться — в своем поместье…

— О, ты хочешь, чтобы я опять переполошил вашего эконома?

Мы разговаривали очень тихо, и я с трудом сдержалась.

— Аррен, не пытайся мной командовать, — с нажимом сказала я.

— Не превращайся в маленькую девочку, которая капризничает и делает все вопреки взрослым, — ответил он с ехидством.

Я отвернулась, увы, не в той я весовой категории, чтобы тягаться с лордом Синоби. Тут вынырнула леди Шур.

— Деточка, что ж ты так затравленно озираешься? — промурлыкала она.

Я закатила глаза, ничего другого мне не оставалось.

— Кстати, где твой красавчик брат?

Ну нет…

— Леди Шур, мой брат еще более переборчивый, чем отец, — сказала я, глядя ей в глаза, — и он тоже бросается только на молоденьких.

Леди Шур подняла бровь. Ну все, нажила я себе врага, но она рассмеялась.

— Отомсти за меня, Аррен, — прошептала она на ухо Синоби и бросила на меня испытывающий взгляд. — Деточка с зубками, зубастый генератор проблем…

И ушла, смеясь собственной шутке. Серпентарий? Нет, дом для умалишенных. Пока я не пришла в себя, Синоби как-то незаметно вывел меня из зала.

— Не бойся, Криста не переходит определенных границ.

— Да? — Интересно, где они, эти границы?

Ночью, доведенная до исступления, я вцепилась зубами в плечо Аррена, еще бы и поцарапала, если бы он не сжимал мои руки, не только мне теперь ходить с синяками.

— Что ты сделала? — обижено спросил он.

— Я не специально, — вернула ему то, что слышала от него.

— Ах так… В следующий раз я не дам тебе такой возможности.

— А мне понравилось… — я не врала. Аррен посмотрел мне в глаза. Не даст, как же…

Утро началось с обработки заживляющей мазью, мы внимательно осматривали друг друга и замазывали синяки; так длилось несколько минут, пока я не рассмеялась, представив, как это все выглядит со стороны. Аррен непонимающе смотрел на меня, но потом до него дошло, мы хохотали до изнеможения.

— Будь моей женой, — сказал он отсмеявшись.

Какой талант все портить. Я молча отвернулась и ушла.

Отец улетел, Ронан с дипломатами, я опять осталась одна в поместье. Решила полететь в торговый центр, сто лет не бродила по магазинам, но вместо этого руки сами набрали маршрут к саду Даниэля. Летела и думала, что опять совершаю ошибку, но ни за что на свете не повернула бы обратно.

Он очень обрадовался и ни о чем не спрашивал. Мы болтали, в основном, о нем, о местных, о его конфликтах с ними. Его красота и тут доставляла ему неприятности, но он со всем разобрался. Да, красавчик-чужак, не обращающий внимания на девиц, которые за ним бегают и отказывают из-за него своим постоянным ухажерам, никогда не будет популярным…

Я задумалась о том, как же ему помочь уйти из этого сада и из местного болота. Есть еще минимум полгода, пока не закончится его физическая реабилитация, но потом… На Дезерт забирать его не хотелось, слишком там специфично… Других вариантов я пока не видела. Ну да ладно, авось Судьба что-то подкинет.

Наше блаженное бездействие было прервано писком моего голосового браслета, я и не знала, что эта штука может так верещать.

— Некст Викен, — раздался голос Грюнда, — вы приглашаетесь на Совет, который состоится через два часа в админцентре, где обычно.

— Ясно. Буду.

Лето 2007

Часть вторая

Героев по-прежнему нет

Даниэль

Ара-Лин. Ара-Лин. Ара-Лин. Моя мантра на радость и счастье, мой свет, моя жизнь, моя заклятая половинка. Судьба очень щедро отмерила мне горя, боли и позора, но и дала не меньше. Ара-Лин. Тогда, на корабле, мне было страшно. До этого момента я ничего не боялся уже несколько лет, я жил для того, чтобы передать и умереть. Именно так — передать и умереть. Без «передать» вся моя жизнь теряла смысл, а умереть было мечтой — наконец избавиться от всего и всех, перестать существовать, перестать чувствовать. Несколько раз я был близок к тому, чтобы убежать в смерть, но в самый первый раз меня остановила мысль, что если я не передам своим то, что узнал, — значит, всё зря. И чем дальше, тем это «всё» становилось больше и тяжелее. Я искал выход к передатчикам, присматривался к чужакам, имевшим дела с пиратами, но все было глухо. Последние полтора года я перестал давать происходящему эмоциональную оценку, мои чувства атрофировались. Я следил за Радом по привычке и действовал тогда, как робот. Может, это хладнокровное отсутствие эмоций и стало спасением, ведь он чуть не убил меня. Я не решился отдать ему информацию, сам не знаю почему. Наверное, на тот момент я был не вполне адекватен. И когда я уже перестал его ждать, он объявился с помощником, точнее, помощницей — модификантом. Меня вытащили. Помощница Рада вытащила и его, хотя я думал, что он ушел умирать. А потом Рад сказал, что она — синто. Я не поверил.