Фениксы и сфинксы. Дамы Ренессанса в поэзии, картинах и жизни - Софья Андреевна Багдасарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Летом 1507 года (маленькому внебрачному Чезаре Строцци уже три года) муж Барбареллы умирает от лихорадки, подхваченной во время одного из своих походов. Барбаре приносят письмо с новостью.
Она читает и бледнеет – случилось то, о чем она так мечтала несколько лет назад, когда боялась, что Бентиволио притащит ее назад. Теперь же ее пугает его смерть – да, она верит в чувства Эрколе Строцци, но вдруг, как шептались кумушки, ему всего лишь нравилось иметь ее в любовницах, а теперь, когда ее положение изменилось, он испугается и покинет ее? Она ждет его обычного вечернего визита с дрожью – в обед она послала к нему слугу с известием. Вдруг он не придет сегодня? Или вдруг прибудет и скажет, что не может больше компрометировать почтенную вдову, которой она теперь стала? Маленький Чезаре, его ублюдок, играет у ног матери в лошадку, а она смотрит на страницы романа «Фьямметта», книги Боккаччо о несчастной любви прекрасной неаполитанской дамы, и не видит букв.
Звук шагов. Это слуга или Эрколе? Нет, она ни с чем не спутает прерывистый стук его трости. Но что он скажет ей, когда войдет? Ей очень давно не было так страшно… Зачем, зачем она отдала ему сердце, ведь внебрачная любовь – грех, ей надо было, как музе Джованни Боккаччо, которой он посвятил «Фьямметту», вспомнить о своем долге перед Господом, и пресечь преступную влюбленность в самом начале. Но Барбара не была так же совестлива, как Мария Аквинат, воспетая старинным поэтом, и теперь страдает.
Прекрасная, как лебедь на пруду, она смотрит на любимого настороженным птичьим взглядом, с напряженным поворотом головы.
– Барбара, я виноват, – начал он. – Я должен был сказать тебе это раньше. Но я не осмеливался побеспокоить твои чувства.
От ужаса в ней возникло ощущение невероятной отстраненности. «Нет, это происходит не со мной», – подумалось ей.
– Я виноват, дорогая, – продолжал Строцци. – Но теперь у меня есть право это произнести. Будь моей женой!
Барбара разрыдалась.
Обвенчаться сразу после смерти Бентиволио было бы неприличным, и они решили выждать положенный срок. Тем временем Барбара продолжала хлопоты о свадьбе своей дочери Джиневры с Джан Галлеацо Сфорца, ощутив к Рождеству, что носит под сердцем еще одного ребенка Строцци.
Дочь с нареченным женихом обвенчались весной, а Барбарелла и Эрколе решили подождать разрешения от бремени – все же неприлично вести под венец сильно брюхатую сеньору.
24 мая 1508 года Барбарелла производит на свет девочку, названную Джулией. Едва отлежавшись, роженица встает с постели. Вместе с Эрколе они стоят у алтаря и обмениваются клятвами верности.
«Пока смерть не разлучит нас».
Через тринадцать дней после свадьбы молодого мужа находят убитым.
Его увечное тело, теперь обезображенное навеки, нашли на рассвете на углу улиц Виа Савонарола и Праисоло, на пороге дома Каза Ромеи, там, где Лукреция Борджиа потом учредит монастырь Сан Бернардино. Оно было завернуто в его же плащ, насквозь пропитанный кровью. На его теле насчитали двадцать две раны от кинжалов.
На бедного калеку набросилось сразу несколько убийц. Борьба была ожесточенной – рядом валялись даже вырванные клоки волос Эрколе.
СОНЕТ,
написанный Барбарой Торелли на смерть супруга, убитого через 13 дней после свадьбы, и прочитанный на его похоронах
Вдруг погас у Амура факел, стрела сломалась.
Лук пропал и колчан потерян: бог обессилел
Оттого, что жестокой Смертью тот ствол был спилен,
Под которым мне так спокойно в тени дремалось.
О, увы, не суметь ныне отыскать в могиле
Мне того, душу чью отобрал Рок, а не старость,
Только пять дней и восемь нам с любимым досталось
С той минуты, как руки в церкви соединили.
У меня больше нет желаний, одного алчу —
Замесить прах слезами, вылепить снова тело,
Холод смертный прогнать, дыханье вернуть обратно
И потом крикнуть громко с храбростью шестикратной,
Негодяю явив, что узы рассек, без плача,
И сказать: «Посмотри, все может Любви бог сделать!»[9]
* * *
Эту трагическую историю о прекрасной и печальной Барбаре, воспетую поэтами и увенчанную ее собственным сонетом, двести лет спустя рассказывает мессир Джироламо Баруффальди. Рассказывает за рюмкой коньяка своему приятелю Лодовико Муратори, пока за окном проплывают гондолы, полные прекрасных куртизанок в платьях из лазурной органзы и пунцового броката.
– Но кто же его убил? – сгорая от любопытства, спрашивает Муратори.
Баруффальди пожимает плечами:
– Кто знает? Как можно доказать это бесспорно? Одни говорят, что убить Эрколе приказала Лукреция Борджиа, потому что он пренебрег ее страстью ради Барбары. Но мне кажется, что это придумали те, кто любит приписывать Лукреции все людские пороки того времени.
– Лукреция была достойной женщиной, – соглашается Муратори. – Это все выдумки врагов и любителей глупых сплетен.
– Другие утверждают, что сам герцог Альфонсо д’Эсте влюбился в Барбару и приказал убить ее мужа, потому что она отказала ему в удовлетворении его пыла. Но Альфонсо никогда не был пожираем столь сильными любовными страстями, чтобы пойти на такое. Об этом свидетельствует его выбор в конце жизни простой дочери шляпника Лауры Дианти…
– Но все же, мой друг Джироламо! Кто его убил? Ты сам как думаешь? – Муратори, тоже будучи поэтом, всегда интересовался, кто и почему убивал коллег в Италии.
– Альфонсо не мог убить Строцци по причине страсти к Барбаре, – задумчиво произнес Баруффальди. – Но все, как один, говорили, что он был сильно недоволен им. Ведь Эрколе Строцци помогал его жене Лукреции переписываться с ее возлюбленными Пьетро Бембо и Франческо Гонзага…
– Значит, это все-таки был Альфонсо?
– Не думаю, что он сам отдал этот приказ. Есть другая версия, и она мне кажется более правдоподобной. Более того, сама Барбара Торелли склонялась именно к ней. Муж ее второй дочери Джан Галеаццо Сфорца был кузеном и большим другом покойного Бентиволио, и, возможно, тот взял с него обещание после его смерти отомстить Строцци, который «увел его жену». Ну и вдобавок, женившись на Джиневре, этот Сфорца обнаружил, что состояние его невесты не так велико, как он ожидал, и находится под полным контролем жениха Барбары… Убийство Эрколе удовлетворяло желание мести и способствовало обогащению.
Джузеппе Антонио Гедини. «Портрет Джироламо Баруффальди». 1736 г.
Национальная пинакотека Феррары
«ПОРТРЕТ ДЖИРОЛАМО БАРУФФАЛЬДИ», СОЗДАННЫЙ В НАЧАЛЕ XVIII ВЕКА, ПОКАЗЫВАЕТ, КАКОЙ БОЛЬШОЙ ПУТЬ
