Фениксы и сфинксы. Дамы Ренессанса в поэзии, картинах и жизни - Софья Андреевна Багдасарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он не был нежен с новобрачной, и с того дня – до самого триумфа Эрколе Строцци бедная Барбарелла смотрела на всех мужчин с тем едва заметным оттенком страха, который подчас является невольным наследием очень сильной боли.
Уже беременная, она заводит солдату Бентиволио дом, пожалуй, первый в его бродячей жизни, после давно потерянного родительского. Они поселились в Пизе, правительству которой он на несколько лет продает свою шпагу. На свое богатое приданое Барбара со вкусом обставляет комнаты и начинает потихоньку собирать библиотеку, которая служит ей отрадой во время продолжительных отлучек мужа. Две девочки, Констанца и Джиневра, появившиеся одна за другой, радуют материнское сердце, ползая по афганским коврам цвета весенних трав и алых тюльпанов.
А когда Бентиволио возвращается со службы, она собирается с силами и, вежливо улыбаясь, принимает адресованные ей упреки за плохо приготовленный обед, дурную погоду, дезертирство его солдат, задержку жалования, солнечные затмения и, конечно, за то, что она до сих пор не родила ему сына.
Иногда за все перечисленное он ее бьет. Барбарелла не рассказывает об этом даже матери, мадонне Паоле.
Вдовая Паола, внебрачная внучка маркиза Лодовико III Гонзага, приходится двоюродной сестрой урбинской герцогине Елизавете Гонзага и мантуанскому маркизу Франческо II – мужу знаменитой Изабеллы д’Эсте, и потому прекрасно проводит время при лучших дворах Италии, считая, что удачно пристроила дочь за доблестного военачальника. Когда Барбарелла читает письма от матери, она плачет, завидуя ее лучезарности. Порой Барбаре кажется, что сама она живет еще в каком-то позапрошлом веке или даже раньше, что она рабыня в гареме какого-то злобного восточного владыки.
Никколо Фьорентино (школа). «Портрет Эрколе Бентивольо». Оригинал – ок. 1491 г.; копия – XIX в. Частное собрание
ПАРНЫЕ ПОРТРЕТЫ СУПРУГОВ БЕНТИВОЛЬО, ОЧЕВИДНО, БЫЛИ СДЕЛАНЫ ПО ПОВОДУ ИХ СВАДЬБЫ. ОНИ СМОТРЯТ ДРУГ НА ДРУГА. ХАРАКТЕРНО, ЧТО, КАК И В ДРУГИХ СУПРУЖЕСКИХ ДИПТИХАХ, МУЖ СМОТРИТ СЛЕВА НАПРАВО (Т. Е. «ВПЕРЕД»), А ЖЕНА В ОБРАТНОМ НАПРАВЛЕНИИ (Т. Е. «НАЗАД»). СЧИТАЕТСЯ, ЧТО ЛЮДИ ЕВРОПЕЙСКОЙ КУЛЬТУРЫ, ЧИТАЮЩИЕ СЛЕВА НАПРАВО, ВОСПРИНИМАЮТ ПЕРВЫЙ, «МУЖСКОЙ» ВАРИАНТ КАК БОЛЕЕ ЭНЕРГИЧНЫЙ, НАПРАВЛЕННЫЙ В БУДУЩЕЕ. ОБРАТНЫЙ РАЗВОРОТ, СМОТРЯЩИЙ В ПРОШЛОЕ, ОТВОДИЛСЯ ДЛЯ ЖЕНЩИН (Т. Е. ПОДЧИНЕННЫХ), А ТАКЖЕ ДЛЯ УМЕРШИХ ПЕРСОНАЖЕЙ И СВЯЩЕННИКОВ. ИСКУССТВОВЕДЫ СЧИТАЮТ, ЧТО ИМЕННО ТАКОВО В БОЛЬШИНСТВЕ СЛУЧАЕВ ОБЪЯСНЕНИЕ, ПОЧЕМУ НА РЕНЕССАНСНЫХ МЕДАЛЯХ И ПОРТРЕТАХ ЛЮДИ СМОТРЯТ В РАЗНЫЕ СТОРОНЫ.
В 1500 году ей исполнилось уже двадцать пять. Муж как раз вернулся из походов на Римини и Форли, где они с Чезаре Борджиа разгромили «Тигрицу Романьи» Катарину Сфорца.
Беда случилась, когда они жили уже в Фермо, – теперь Бентиволио служил папе Борджиа, а не Пизе. Однажды он хватился, что в его кошельке не хватало десятка дукатов. В комнате перед этим был лишь слуга по имени Петруччо – врун и лакомка. Кондотьер позвал его и, когда лакей пришел, ударил по лицу и принялся дубасить:
– Где дукаты? Где мои дукаты?!
Подлый Петруччо терпел удары и скулил, пока побои не начали приносить уже ощутимую боль:
– Это, наверно, тот офицер взял!
– Какой офицер?
– Тот, который ходит к сеньоре Барбаре, когда вас дома нет.
Бентиволио от таких речей стал избивать Петруччо еще сильнее, приговаривая: «А ну давай подробней!»
Наконец, тот вывернулся из-под ударов, пробормотав:
– Все расскажу, сеньор, только остановитесь!
И действительно, когда хозяин прекратил колотить и стал слушать, лишь мрачно двигая желваками, Петруччо ощутил приступ вдохновения, которому особенно способствовало ощущение пары трещин в ребрах и воспоминания о приятно потраченных дукатах.
Итак, Петруччо рассказал своему хозяину (человеку суровому, одному из тех, кто помогал Борджиа огнем и мечом собирать территории Италии под единой властью, кто грабил дворцы и выгонял детей с женщинами из их домов), о том, что у сеньоры Барбареллы есть любовник, один из сослуживцев Бентиволио, который к ней часто ходит.
И в качестве завершающего штриха подлый вор добавил:
– А еще она хочет вашей смерти и травит вас «наследственным порошком».
Бентиволио сразу поверил обвинению насчет мышьяка. Он крикнул оруженосцев, вместе с ними отправился в комнаты Барбары. На лице его было написано то желание убийства, которое обычно так пугало и воодушевляло тех, с кем он сражался бок о бок.
Он врывается в ее гостиную. Барбара резко поднимается с кресла. По глазам мужа она видит, что случилось что-то ужасное и он считает виноватым в этом именно ее. Он начинает кричать. Она защищается.
По счастью, в тот день Барбара пригласила к себе гостей. Среди них была и супруга градоначальника. Присутствие пожилой знатной дамы охлаждает буйную голову.
Жизнь Барбары, как потом вспоминалось ей, была спасена только этим.
Но совсем угомониться Бентиволио не может.
– Эй! – кричит он своим оруженосцам. – Хватайте сеньору, тащите в тюрьму! Она хотела меня отравить.
И благородную даму Барбару Торелли, потомка неаполитанских королей и мантуанских герцогов, со скрученными руками и непокрытой головой проводят по улицам маленького городишки. Начинается расследование по тому обвинению, которое озвучил ее супруг.
Ее мать донна Паола, узнав об аресте дочери, приходит в ужас и, посовещавшись с родичами, отправляет в Фермо верных людей с письмами от герцогини урбинской и взяткой. Следователь, получив и то, и другое, начинает склоняться к более тщательному изучению того, что же случилось на самом деле.
Вороватый Петруччо и сам не рад тому, что его ложь оказалась столь убедительной, поэтому сбегает. Без его показаний обвинять донну Барбареллу некому: из обслуги ничего дурного о ней никто сказать не может, да и сам Бентиволио сообразил, что брал этого Петруччо с собой в походы, поэтому достоверно свидетельствовать о том, что творилось дома в их отсутствие, тот явно неспособен. Раздираемый яростью, которую он не имеет возможности сорвать на жене, надежно запертой в чистой камере вместе с Псалтырем и сборником житий, муж начинает полномасштабную операцию по поискам лакея.
Слугу находят через пару месяцев у родни в овине где-то под Болоньей.
Ординарец притаскивает его за шкирку в Фермо. Бентиволио допрашивает подлеца заново, на сей раз задавая правильные вопросы по примеру тех, которые за эти дни его прислуге уже не раз задали власти. Избитый вусмерть Петруччо признается, что оговорил хозяйку, и через несколько дней умирает от внутренних повреждений.
Обвинить Бентиволио за его убийство, может, и хотят, да не осмеливаются – письмо от всесильного Чезаре Борджиа,
