Мальтийский крест - Василий Звягинцев

Инфантильному на вид графу непременно следовало бы как минимум испугаться. Пока что просто так, неизвестно чего. Лица вошедшего и непредсказуемости его действий. Мужик наверняка привык именно к такой реакции – сначала он, безусловно, подавляет волю намеченного объекта, дальше начинается разговор.

Сигарета у Валерия висела на нижней губе, прилипнув фильтром, и он не мог сообразить, как её вставить на место. Руки не знали, куда двинуться, зажигалка не слушалась…

Мужчина улыбнулся, как мог бы улыбнуться бронетранспортёр, щёлкнул своим «Ронсоном», поднеся воняющий бензином язык огня к лицу Уварова. Нет, просто к сигарете. Решив, что сыграно достаточно, Валерий благодарно кивнул, прикурил, затянулся, несколько нервно, впрочем.

– Как отдыхается? – спросил координатор.

– Да ничего, нормально. Здесь всегда так?

– Приблизительно. – Собеседник тоже закурил, тонкую чёрную сигариллу. – А вы что – в первый раз?

– Да вот так получилось, – словно бы сам себе изумился Уваров. – На Дальнем Востоке совсем другими делами занимался, вчера приехал – товарищ пригласил в этом кабаке встретиться, да всё нет и нет… Я теперь и не знаю.

– А к девушкам цепляться умеешь? – Вопрос прозвучал двусмысленно.

– Умею, чего ж тут? Они, какие по клубам ходят, что во Владике, что в Хабаровске – все одинаковые. Ноль проблем.

– Тогда слушай внимательно: к той, с кем ты сейчас обниматься пробовал – больше не подходи. Других навалом.

– Это ты про какую? Я сегодня штук пять обнимал. С тремя договорился. К утру ещё будут…

– Заткнись, хватит. – Очень плохо было у мужика с нервами. С большим трудом сдерживаемая агрессия так и пёрла наружу.

Учить надо. Таких – учить. Ничего лучше, чем прикладом в зубы, за время своей службы Уваров так и не придумал.

Валерий медленно вдохнул табачный дым, глубоко, очень глубоко. Если бы не это – страшно представить, как бы он засветил именно в эту ямочку на подбородке! В увлекательных фильмах любят показывать, как персонажи дубасят друг друга стальными ломами и шуфельными лопатами без видимых последствий для текущей жизнедеятельности и даже внешнего облика. А если по правде – удар раскрытой рукой, в последний момент собранной в кулак (без боксёрской перчатки, само собой), выбьет в чистый нокаут хоть кого, хоть Джо Луиса, хоть великого чемпиона двадцать первого века в супертяжёлом весе Михаила Бубенного! А если с кастетом или просто намотанным на руку резиновым бинтом?

– Я тебе про ту, последнюю, говорю, в сиреневом платье, что ты обнять попробовал…

– Какие вопросы? – удивился Уваров. – Она меня, извиняюсь, послала. Другого принца ждёт… Не тебя ли? Но рожа у тебя на капитана Грея уж сильно не похожа…

Со всей возможной степенью язвительности это подполковник сказал, но – мягко. Чётко в то же время отслеживая любую мимическую гримасу на лице противника, а главное – состояние его зрачков.

Не понравились кадровому убийце (а что он именно из них, у Валерия не было уже никаких сомнений), странные переходы парня в смокинге от демонстративного страха к демонстративной же наглости.

Лучшим выходом из положения мужик счёл хлёсткую пощёчину наглецу. Без всякого членовредительства. Получит фраерок своё, утрётся и уйдёт.

Никакого смысла в подобной выходке не было. Хочешь убить – попробуй. Нет – держись в рамках. Кто таких идиотов на службу нанимает – представить невозможно!

Тут Валерий и позволил себе! Правую руку, размашисто идущую к его лицу, он отразил фехтовальным батманом левой, правой показал направление на переносицу, а ударил в печень. Так, что та, наверное, прилипла к позвоночнику. Если осталась целой, что едва ли.

Затащил пока ещё дышащее тело в крайнюю кабинку, посадил на унитаз, достал из карманов деньги, документы, пистолет, очень серьёзный, служебный, что само по себе интересно. Номер по базе завтра пробьём. Найдут этого клиента, не найдут – его не касается. Главное, вышел Уваров из туалета, не привлекая ничьего внимания.

Рядом был женский. Валерий заглянул – тоже никого. Если появятся дамы – заплетающимся языком скажет, что перепутал. По переговорнику вызвал оперативного дежурного первого отряда. Велел прислать наряд человек пять, с полным штатным вооружением. Взять под контроль, не слишком приближаясь, автомобили с такими-то номерами и парадный вход в клуб.

– Ничего больше. Я, если что, скомандую, голосом.

Снова несколько минут покрутился по залам, глазами, не приближаясь, нашёл Настю, потом остальных девушек, поочерёдно. При каждой уже определился в роли постоянного кавалера примеченный Уваровым специалист из той же команды. Иначе и не назовёшь. Обаяли они свои объекты до чрезвычайности тонко и грамотно. Целью слегка ошиблись, другое дело. Попадись им нормальные московские девушки от восемнадцати и до шестидесяти – никаких вопросов наверняка бы не возникло. Скорее – напротив. Все получили бы свою дозу удовольствия. С какими последствиями – потом бы выяснилось.

Но болтать парни умели, ничего не скажешь. С использованием методик нейролингвистического программирования, в случае необходимости применяя химические добавки в вино или безалкогольные (если вдруг) напитки. Своими ногами (точнее – своей волей) ни одна из жертв не ушла бы.

Через Настю Уваров передал команду сворачивать операцию. Отсутствие куратора, как Валерий заметил, клиентов напрягло. То есть привести каждую в нужное состояние – выполнено. Девушки цеплялись за плечи партнёров, ножки у них подгибались, на руки, лежащие не только на бёдрах, но и пытающиеся проникнуть под широкие юбки, реагировали слабо. Некоторые, приводя в замешательство партнёров, занятых совсем другими мыслями, пытались публично целоваться. Этим ребятам, стопроцентно трезвым, нужно было совсем другое.

Заказанные девчонки приведены в нужное состояние. А дальше что? Команды не поступало. В подвал их тащить, на второй этаж, в номера для очень богатых клиентов или в машины?

Зато, по знаку Уварова, начались естественные в ночном клубе безобразия. Маша Варламова, которую партнёр у стойки бара, под мигающими огнями софитов сначала схватил за коленку, а потом сразу за грудь, вначале хлёстко, с двух сторон отвесила ему по морде и тут же швырнула его вдоль подиума, как городошную биту.

На зрителей полетели ни в чём не повинные демонстраторши нижнего белья.

Насте попался совсем какой-то придурок, плохо понимающий, как следует вести себя с барышней, выбранной, как заранее было сказано, их начальником лично для себя. А она, визгливо хохоча, тянула его за руку к выходной двери.

– Тут душно, понимаешь, душно, поехали кататься. В кабриолете…

По пути Вельяминова прихватила с чьего-то столика бокал шампанского и залпом выпила. Вновь демонически рассмеялась и по-гусарски швырнула хрусталь на мраморный пол.

– Слушай, весело у нас пошло! – закричала она, не стесняясь того, что минутой раньше застёжка платья у неё на спине разошлась ниже талии. – Гуляем все! – Анастасия попробовала залезть на стол, где сравнительно спокойно ужинали четыре средних лет пары. – Хотели клубной жизни, сейчас увидите… Канкан среди тарелок…

Нечто подобное учинили и Кристина с Гертой. Давненько респектабельный клуб не видел такого разгула!

В итоге влезшие непонятно во что «кавалеры» с помощью охранников выволокли сорвавшихся со всех нарезок девиц на свежий воздух. Те и там не успокаивались, громко возмущались хамством и беспределом, показывали неизвестно откуда взявшимся зрителям порванные бретельки и синяки на руках, обещали завтра устроить такое, что этот поганый кабак и за сто первым километром сроду не откроется.

Уваров из темноты смотрел и посмеивался – и мы кое-что умеем. Операция у противника явно провалилась – после такого количества безобразий и шума найдётся сотня свидетелей похищения или бесследного исчезновения сразу стольких девушек, явно не из привокзальных районов. Да и руководитель как-то странно исчез в самый ответственный момент. Самое им сейчас лучшее – плюнуть на всё и самим разбегаться, пока обычные районные городовые не повяжут.

– Эй, ты, Ромка! – схватил за рукав выскочившего на крыльцо неудачливого «альфонса» старший метрдотель в малиновой ливрее, наверняка хорошо его знавший. – Кто за весь бардак платить будет? Мы так не договаривались… Парни, – это уже охране, – взять мудака долбаного, пристегнуть к батарее в подвале, утром разберёмся! Хрена, бога, душу, градоначальника с его семейством тридцать три раза туда и обратно… Хер-те что учинили, да ещё и покойник в сортире валяется!

«Неужто я своего убил? – удивился Валерий, стоявший рядом с дверью, но в глухой тени колонны. – Нет, вряд ли. Или понт гонит, или покойник – чужой».

– Василий Павлович, – взмолился задержанный, – мы тут совершенно никаким краем! Если к кому претензии – к Толяну Армавирскому. Мы за весь вечер слова не сказали, пальцем не шевельнули. Толян велел этих псишек ублажить, напоить толково и к нему на дачу отвезти. А у них крышу раньше времени сорвало… Мы – при чём?