В заповедной глуши - Александр Мартынов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Это действительно так. Я всё понимаю,да вы ничего и не скрываете.Но я хочу делать что-то полезное. А не просто помогать вам в лесничестве и учить характеристики ино-странного оружия... хотя это и интересно.
- Иди спать, - устало сказал лесник.
Валька не видел, уходя, как Михал Святославич улыбнулся ему вслед.
13.
- И ты тоже просился? - спросил Витька.
Валька кивнул и бросил в котелок горсть земляничных листьев. Пар подёрнулся све-жим пронзительным ароматом уходящего лета.
- Не сказал ни "да" ни "нет".
- А я деньги отдал, - беззаботно ответил Витька, в рост вытягиваясь на расстеленном одеяле. - Слушай, давай потренируемся, пока кипит? - привстав на локтях, он выжида-тельно посмотрел на Вальку.
Лагерь ребят, в котором они жили уже два дня, располагался на берегу ручья, меж-ду тремя дубами. Палатки с ними не было - прочный шалаш её вполне заменял. Над кост-рищем на толстой жерди, поддерживаемой двумя Y-образными палками, висел котелок. Ни мусора, ни сора вокруг.
- Мы можем и сами... - неуверенно начал Витька, но Валька, вставая, бросил:
- Да ладно тебе.
- А чего ждать? - Витька тоже встал. Валька неожиданно засмеялся:
- Да приказа, дурачок. Приказа. Ты что, правда ничего не понял? - Витька помотал го-ловой. - Мы ведь уже на службе. Уже. Пойми ты это.
Витька задумался. Свёл брови. И медленно сказал:
- А ведь, пожалуй, да-а... Я как-то просто... - он пожал плечами. - Ну что, будем тре-нироваться?
В следующие три часа, пока не начало темнеть, мальчишки с азартом, в охотку, тренировались мгновенно вскидывать наизготовку карабины и выхватывать из кобуры пистолеты - в падении, на бегу, в броске, стреляли в цель, не жалея патрон, метали но-жи, фехтовали на палках, боксировали, спарринговались по саватту и боевому самбо, которое преподавал им лесник. Устали - но эти занятия доставляли им яркое и сильное удовольствие, похожее на запах пороха, пота и горячего железа - именно так пахли оба, когда присели возле ручья - вымыться перед ужином.
125.
- Завтра возвращаемся, - сказал Валька, расчёсывая волосы и стягивая их повязкой. - Пора.
- Пора так пора, - согласился Витька. - Ты слышал, на уборочную отправляемся.
- Ну и отлично, - рассеянно ответил Валька. - Пошли есть, - он потянулся, не вставая с корточек и пропел: - Есть в демократии что-то такое,
К чему неприятно прикасаться рукою...
Хрипит перестройка в отвоёванных кухнях -
Ждёт, когда и эта стабильность рухнет...
Раскочегарив костёр снова, мальчишки занялись консервами и оставшейся со вчера-шнего дня ухой, застывшей в котелке, как заливное. Высоко над их головами чертили ноч-ное небо падающие звёзды. Холодало, и Витька без удивления заметил, что на выдохе изо рта вылетает лёгкий пар.
- Неужели лето кончается? - спросил он удивлённо. - А я и не заметил, как прошло...
- Это потому что много было нового и хорошего, - философски ответил Валька. И нео-жиданно понял, что это правда. Несмотря ни на что - правда. Особенно - для Витьки, что уж говорить. Очевидно, Валька, сам того не заметив, при этих мыслях улыбнулся, потому что Витька, тоже улыбнувшись, немного удивлённо спросил:
- Ты чего?
- Да так, - ответил Валька. - Почитай что-нибудь новенькое, если есть.
- Есть, - охотно отозвался Витька. - Вот.
В серой пыли трава
Проволочно-жестка.
Бросив в неё барахло,
Быстро бежим к воде.
Серый весёлый щенок
С лаем мелькает в ногах.
Чахлые ивы. Мазут.
Мы отдыхаем здесь.
Слышен буксира гудок -
Машем ему в ответ.
После ныряем с труб -
Вопли, мы входим в раж.
Жить - это быть сейчас.
Мы не робеем от бед.
Старый разбитый причал
Для беспризорных - пляж.
* * *
Валька уже привык к тому, что иногда его пробивает бессонница. Сперва это его беспокоило, но потом Михал Святославич просто объяснил, что с бессонницей дела обс-тоят так же, как с разными там "синдромами": тот, у кого сильная воля и твёрдая жизненная мотивация, посылает их на хрен, а другие начинают пить или - хуже того! -ходят по психиатрам. Бессонница - не спи, что, дел нету, что ли? Вот и делай. Да ещё и лучше ночью - никто не мешает, не стоит над душой и вообще...
Правда, в данный конкретный момент дел у Вальки не было. Но, когда он открыл глаза и понял, что в ближайшее время не уснёт, то особого дискомфорта не испытал. Полежал, позёвывая и принципиально ни о чём не думая, потом выбрался из шалаша.
Снаружи было холодно и красиво. На траве уже лежала ледяная роса, политая лун-ным светом. Луна была полная, чисто-серебряная, в её сиянии исчезли почти все звёзды. Стоя на колене возле входа в шалаш, Валька оглядывался по сторонам. В этот момент он был ужасно похож на своих же далёких предков - может быть,на тех, что, спасшись с погибающего Туле и растеряв почти все знания и память, скитались по равнинам Евра-зии тысячелетия назад... Длинноволосый, худощавый, с удивлённым взглядом мальчишка возле шалаша на берегу ручья. И всё вокруг - небо, вода, деревья, трава, земля, воздух - смотрели на него в ответ.
Наверное, были какие-то слова, чтобы разбудить всё вокруг, услышать живые го-лоса и самому ответить понятным им языком... Вот только Валька не знал этих слов. И не мог переступить тоненькую грань, за которой твоим другом и помощником станови-тся весь мир. Поэтому Валька только улыбнулся беспомощно и, встав в рост, неспешно пошёл к ручью. Присел у воды и зачерпнул ладонью прозрачный холод. Капли падали с па-
126.
льцев медленно, как жидкая ртуть, наполняясь в своём коротком полёте светом - и раз-биваясь о поверхность воды, становясь её частью снова. Может быть, подумал Валька, это и есть наша жизнь: сорваться, сверкнуть и стать снова частью чего-то огромного - до нового рождения?Тогда это не страшно. Разве страшно капле возвращаться в воду?