Колдовской мир - 3: Полет мести - Андрэ Нортон

— Может быть, именно поэтому я еще здесь и могу выслушивать твои насмешки, — спокойно ответил Тарлах.

Неожиданно капитан услышал негромкий крик Бросающего Вызов Буре и посмотрел на сокола. Он ожидал увидеть, что сокол встречается со своей самкой, но вместо этого увидел красивого молодого сокола самца, который, заметив взгляд капитана, тут же приветствовал его по-своему.

Тарлах удивленно посмотрел на Бреннана.

— А где Солнечный Луч?

Браннан опустил глаза, чтобы скрыть боль в них.

— Крылатый Воин подлетел ко мне, как только я въехал в наш лагерь, а она меня покинула, будто я для нее ничего не значу. Нет, конечно, это неправда, она по своей воле передала меня ему.

— Прости, друг мой, — негромко сказал капитан. — Самки всегда ведут себя не так, как самцы.

Это действительно так. До падения Гнезда самки вообще не присоединялись к людям, они сопровождали колонны, только чтобы не расставаться со своими самцами и каждый год обзаводиться потомством. Они приспособились к меняющимся условиям быстрее, чем их более медлительные друзья люди. Тем не менее их связь с избранным воином была не такой тесной и прочной, как у самцов. Потеря глубоко печалила и самку, и человека, но они не умирали вслед за потерей партнера, и в каждом отряде всегда бывало несколько самок, потерявших воинов. Со временем они выбирали себе нового фальконера, хотя никто не заставлял их этого делать, в результате часто спасали жизнь человеку, спасали ему рассудок и помогали молодым воинам скорее влиться в ряды ветеранов.

Нетрудно было понять их относительную отчужденность. Некогда самки соколов становились партнерами женщин народа фальконеров, но после прихода Джонкары разорвали эту связь, чтобы спастись от порабощения. Предполагалось, что разрыв этот временный, и самки соколов сражались вместе с мужчинами и не поддавшимися женщинами, чтобы покончить с рабством, но слишком далеко они отошли от своих прежних друзей, временно служивших силам Тьмы. Поведение самок послужило примером для освободившихся мужчин и привело к решению, как защитить себя в будущем от повторных попыток утвердить над ними господство.

— Она осталась в лагере? — спросил немного погодя Тарлах.

— Нет. Солнечный Луч сопровождала нас в Лормт, где быстро связалась с нашей нанимательницей.

— Что?

— Леди не в чем винить. Хоть мы поражены, в этом все готовы поклясться. Мы сами были свидетелями. Все произошло до того, как Уна осознала случившееся.

— Не нужно клясться, — спокойно ответил Тарлах. Он знал, что Уна может общаться с боевыми птицами, но даже не думал о том, что одна из птиц предпочтет сражаться рядом с женщиной, тем более что у той уже есть Брейвери.

Тарлах потянулся к одежде, которая была аккуратно сложена на стуле. «Все вычистили и починили, — заметил он, — выправили даже шлем и привели в порядок остальное боевое снаряжение». Должно быть, он крепко спал, если не слышал, как все это вынесли и принесли обратно. Бросающий Вызов Буре, конечно, это заметил, но тревоги не поднял.

— Я должен увидеться с хозяйкой долины, и немедленно.

Бреннан с интересом посмотрел на него.

— Можешь называть ее по имени, — заметил он. — Мы все так ее называем между собой. Слишком долго произносить титулы. — Тут веселость его покинула, голос стал серьезным. — Ты должен знать вот что, Тарлах. До нашего отъезда из Морской Крепости мы собрали весь отряд и провели голосование. Результат единодушный. Мы хотим строить Гнездо и именно в том месте, которое ты выбрал. Что бы ни решил главнокомандующий и другие командующие, мы с тобой.

Тарлах покачал головой, но Бреннан быстро продолжал:

— Пятьсот воинов. Это не то, что тебе нужно, но это и не те разбежавшиеся отряды, которые надеются найти для себя временное убежище. Нас не могут заставить вернуться, а если повезет, мы сможем добиться своего и сохранить остатки нашего народа.

— Но не без женщин, — напомнил Тарлах.

— Мы обсуждали и это. Морской Крепости не хватает мужчин, и ее население тоже, как и мы, не хочет исчезнуть. Возможно, мы смогли бы договориться с ними, хотя они и жители долины. Мы не настолько чуждые партнеры, как Всадники-Оборотни.

Потомки будут отличаться и от нас, и от них, но они будут сильными людьми, и мы сможем передать им то, что для нас главное. К тому же смешение крови может вывести нас из-под власти Джонкары, и мы больше не будем опасаться снова пробудить ее.

— Это правда, — со вздохом согласился командир, — но если мы будем вынуждены пойти по этой дороге, боюсь, нас ждут более серьезные компромиссы. — Тарлах пожал плечами. Все это, возможно, преждевременные суждения. — Я могу не дожить до переговоров, если меня осудят.

— Тогда я приму на себя командование и продолжу твое дело, а Рорик готов занять мое место, если паду и я. Не удивляйся так, друг мой. Не один ты озабочен судьбой народа фальконеров и не один ты готов рискнуть собой ради этого дела.

Капитан опустил голову.

— Принимаю поправку. Я недооценил тебя, вас всех. Прошу прощения за это.

— Да, ты стал жертвой своей привычки принимать на себя все трудности. Я заговорил об этом только для того, чтобы ты знал, что ты не один.

Тарлах был глубоко тронут, но не хотел, чтобы товарищ заметил это. К тому же он замерз.

— Ты считаешь, что мне нужно это знать? — негромко спросил он. — Варнел принял тебя плохо?

Невозможно представить себе, чтобы главнокомандующий фальконеров не знал уже о судьбе Рейвенфилда и обстоятельствах, сопровождавших его завоевание. Эльфторн и другие спасенные салкары принесли эту новость в Эсткарп раньше его доклада. А несколько его воинов во главе с Бреннаном после этих событий тоже отправились в главный лагерь. В течение нескольких месяцев о событиях узнает каждый фальконер в Высоком Холлаке. И по размерам отряда легко догадаются, кто его возглавлял.

— Нет, не плохо, но он был не очень разговорчив, по крайней мере, с незначительным лейтенантом.

— Что он сказал о договоре с Морской Крепостью? — встревожился Тарлах. Он хотел сам доложить об этом, прежде чем дойдут слухи.

Бреннан покачал головой.

— Ничего, и сомневаюсь, чтобы он об этом знал. Мы молчали, и можешь мне поверить, что я ни о чем не рассказал. И был счастлив поскорее убраться от него.

Командир улыбнулся, несмотря на свою озабоченность.

— Варнел не так уж плох. Просто его рявканье производит сильное впечатление.

— Возможно, но ты был единственным молодым воином, которого он захотел называть своим сыном. Мы все предпочитаем держаться на расстоянии от главнокомандующего. — Голубые глаза воина снова стали серьезными. — Он спросил, намерен ли ты остаться фальконером или хочешь осесть в долине как ее лорд. Его как будто обрадовало мое удивление. Я заверил его, что ты и не думаешь расставаться со своим отрядом и нашим народом.