Местоположение, или Новый разговор Разочарованного со своим Ба - Константин Маркович Поповский

все прекрасно знаете древнюю египетскую легенду, которая гласит, что каждый вечер бог-солнце Ра спускается в подземное царство, чтобы сражаться с чудовищным змеем Апопом, и каждое утро он поднимается над землей, чтобы свидетельствовать миру о своей победе над силами тьмы… Однако, на самом деле, возможно, дело обстоит не совсем так, как его рассказывают досужие рассказчики. И уж тем более не так, как оно отзывается в человеческом сердце, которое, как вам хорошо известно, никогда не обманывается, но всегда и при любых обстоятельствах ведет нас в правильном направлении, чему есть множество свидетельств и доказательств… Конечно, чтобы добраться до сути дела, нужно время и упорство. Но именно об этом, похоже, как умеет, и рассказывает сегодня наша пьеса. (С поклоном исчезает в тени).

Небольшая пауза, в продолжение которой из темноты появляется фигура Доктора. Одновременно, с противоположной стороны на сцене возникает фигура Сестры милосердия.

Сестра милосердия: Да, господин доктор?

Доктор: Кажется, я просил халат… Халат, а не эти обноски!

Сестра: Простите, господин доктор. Сию минуту. (Быстро выхватывает из рук Доктора халат).

Доктор: И поторопитесь, если не хотите, чтобы все опять было, как в прошлый раз!..

Сестра милосердия: Да, господин доктор. (Убегает).

Доктор (бормочет): Да, господин доктор, нет, господин доктор… Старый дурак… Размяк, как будто в первый раз… Какая, в сущности, разница, какой на тебе халат, если этого все равно не избежать?.. (Резко повернувшись на шум у себя за спиной). А это еще кто?

Предводитель хора (появляясь из-за ширмы, негромко): Это то, что осталось в моем лице от хора, господин доктор.

Доктор (с отвращением): Ну, конечно… Спрятались, чтобы промочить горло, чтобы громче орать ваши глупые комментарии?.. (Сердито). Так вот, голубчик мой, запомните. В последнее время, мне что-то часто стало казаться, что мы могли бы прекрасно обойтись и без вас.

Предводитель (мягко и с достоинством): К сожалению, это невозможно, господин доктор. Вы ведь и сами знаете, что хор является необходимым и объективным свидетелем всего происходящего, тогда как без него все случившееся становится, мягко говоря, недействительным.

Доктор: Случившееся становится недействительным, если за него берутся такие непрофессионалы, как вы. (Подходит ближе) Ну-ка, дыхните, пожалуйста…

Предводитель хора: Зачем?

Доктор (сердито): Дыхните, дыхните!… (Демонстративно нюхает предводителя). Я так и думал. Напились пива и теперь будете нести весь вечер околесицу!.. По крайней мере, сделайте такую милость, не мозольте мне глаза и встаньте куда-нибудь, чтобы я вас не видел.

Предводитель хора: Мы всегда стоим там, где нам полагается стоять по ходу действия, господин доктор. (С поклоном вновь исчезает за ширмой).

Доктор (тихо): Болван.

Сестра милосердия (появляясь с халатом в руках): Вот, господин доктор. Пожалуйста, наденьте.

Доктор надевает с помощью Сестры милосердия халат и неожиданно щиплет ее.

Ай!

Доктор: В чем дело?

Сестра милосердия: Вы меня ущипнули.

Доктор: По-вашему, это причина, чтобы орать, словно вы в лесу?.. Не думаю.

Сестра милосердия: Да, господин доктор.

Обойдя Медсестру, Доктор снова щиплет ее.

(Негромко). Ай!

Доктор (застегивая халат): Вот так уже лучше… Надеюсь, все помнишь?

Сестра милосердия: Да, господин доктор.

Доктор: Тогда пожелай нам удачи, женщина. Возможно, она пригодится нам сегодня больше, чем что-нибудь другое.

Сестра милосердия: Не говорите так, господин доктор.

Доктор вновь щиплет Медсестру.

Ай!

Доктор: Я не суеверен, но сегодня мне почему-то приходят на ум множество суеверий. (Подходя к креслу). Тем более, когда имеешь дело с таким вот горлопаном, как этот. (Быстро сдергивает с кресла плед, который прятал лежащего в кресле человека).

Сестра милосердия подходит к креслу.

Ты только посмотри, какая улыбка застыла на его лице, как будто он знает что-то такое, что скрыто от нас!.. Самодовольный дурак, у которого не хватает мозгов даже на то, чтобы скрыть свое самодовольство!.. Жалкий лицедей, который продает на сцене чувства, в которые не верит сам!

Сестра милосердия: А он красавчик.

Доктор: Что такое?

Сестра милосердия: Я только хотела сказать, что для своих лет он выглядит хоть куда.

Доктор: Ах ты, потаскушка! (Внезапно обнимает сестру и, запрокинув ей голову, целует.)

Сестра милосердия стонет и слабо вырывается. Длится поцелуй, длится пауза.

(Отпустив, наконец, сестру). Только не говори мне, что ты никогда этого раньше не делала.

Сестра милосердия: Да, господин Доктор.

Доктор: Вот и хорошо. (В сторону ширмы, за которой скрывается Предводитель хора). Эй, Предводитель!.. Пора начинать.

Из-за ширмы появляется Предводитель хора.

Что? Забыли слова?

Предводитель: Мы ничего и никогда не забываем, господин Доктор.

Доктор: Тогда, какого черта?

Предводитель: Мы готовы, господин Доктор.

Доктор: Так начинайте, начинайте! Время пошло. (Сестре). А ты иди к себе и жди звонка.

Сестра милосердия: Да, господин доктор. (Исчезает).

Небольшая пауза. Доктор присаживается на один из стульев в глубине сцены. Предводитель идет по сцене и звенит колокольчиком, объявляя начало спектакля.

Предводитель (звеня, идет по сцене): Время хора… Время хора… Время хора… (Выходя на авансцену и обращаясь к сидящим в зале зрителям). Вот история, которая пришла, чтобы заставить нас плакать и смеяться, думать и надеяться – история, начало которой прячется в седой древности, а будущее так же неопределенно, как и в первый день творения. И тем не менее, она пришла, потому что пришло ее время. А когда время приходит, то тут бессильны что-либо изменить даже ангелы небесные, не говорю уже про людей, которые видят не дальше собственного носа и понимают не больше годовалого ребенка. Вот почему мы можем заранее подписаться под каждым словом этой истории, не опасаясь подвоха, обмана или слепой назидательности. И хотя мы ничего пока не знаем об этой небольшой истории, одно мы, все-таки, знаем достоверно – эта история будет повторяться столько, сколько это понадобиться, пока Небеса, наконец, не сжалятся над ее участниками, чтобы даровать им вечный покой и последнее пристанище. (Закончив, отступает с поклоном вглубь сцены и исчезает за занавесом).

Доктор (вслед уходящему): Идиот. (Поднявшись со стула, идет и останавливается возле кресла с сидящим в нем человеком, негромко). Господин Ботвиник… Господин Ботвиник… Пора.

Эпизод 2

Небольшая пауза, в завершение которой раздается глубокий удар гонга, словно возвещающий начало действия.

Ботвиник (подавая, наконец, признаки жизни, хрипло): Господи, что все это значит?.. (Озираясь.) Где я, черт возьми?

Доктор: А вы как думаете?

Ботвиник: Я? (Озираясь, помедлив). Не знаю… Кто вы?

Доктор: Главное, мне кажется, не кто я, а кто вы, господин Ботвиник… Подумать только! Господин Осип Ботвиник собственной персоной!.. Вот так сюрприз!..

Ботвиник (с трудом поднимаясь из кресла и продолжая озираться): Вы меня знаете?

Доктор: Помилуйте!.. Кто же, скажите мне на милость, не знает нашего великого актера?.. (Театрально). Быть или не быть и все такое… Браво, господин Ботвиник. Браво. Браво…

Ботвиник (продолжая озираться): Хоть убей, ничего не помню… Где я?

Доктор: Вы уже спрашивали.

Ботвиник: И что вы мне ответили?

Доктор: Я рекомендовал вам набраться терпения.

Ботвиник: Очень мило. (Делая неуверенно несколько шагов, продолжая озираться) Мне кажется, так говорят все доктора…