Путешественница - Диана Гэблдон

И все же оставались сомнения.

– Ну не знаю… – нерешительно произнесла я. – Оно прелестное, это правда. Но…

– О, если вы находите его слишком молодежным, то напрасно, – искренне заверила меня пекинес. – Вам не дашь больше двадцати пяти… ну от силы тридцати, – заключила она, бросив быстрый взгляд на мое лицо.

– Спасибо, – сухо отозвалась я. – Меня не это беспокоит. Скажите, а у вас нет моделей без молний?

– Без молний? – На ее маленьком круглом личике отразилось полное недоумение. – Э-э… нет. Пожалуй, что нет.

– Что ж, нет так нет, – сказала я, взяв платье под мышку и повернувшись в сторону примерочной. – Если я пройду через это, то молнии будут далеко не самой главной проблемой.

Глава 22

Канун дня всех святых

– Две золотые гинеи, шесть соверенов, двадцать три шиллинга, восемнадцать девятипенсовых флоринов, десять полупенсовиков и… двенадцать фартингов.

Роджер уронил последнюю монетку на звякающую кучку, полез в карман рубашки и принялся шарить там с сосредоточенным выражением на худощавом лице.

– А, вот.

Он вынул маленький пластиковый мешочек и бережно высыпал горсть крохотных медных монеток в кучку рядом с остальными деньгами.

– Мелочь, – пояснил он. – Самая мелкая шотландская монета того времени. Я постарался раздобыть как можно больше, потому что именно их вам в основном предстоит тратить. Разменивать золото придется только в том случае, если понадобится купить лошадь или что-то в этом роде.

– Знаю.

Я взяла пару соверенов и взвесила их на ладони. Тяжелые золотые монеты, почти дюйм в диаметре. Чтобы собрать это маленькое состояние, поблескивавшее сейчас передо мной в свете лампы, Роджер и Бри потратили четыре дня, обходя лавки и конторы лондонских нумизматов.

– Знаете, что забавно: теперь эти монеты гораздо дороже своей номинальной стоимости, – заметила я, взяв золотую гинею, – но в плане их покупательной способности тогда они стоили примерно столько же, сколько сейчас. Это доход мелкого фермера за полгода.

– Я и забыл, – сказал Роджер, – что вы прекрасно знаете, что там почем.

– Это легко забыть, – пробормотала я, продолжая смотреть на деньги.

Краем глаза я увидела, как Бри вдруг придвинулась ближе к Роджеру, и он тут же протянул ей руку.

Я глубоко вздохнула и оторвала взгляд от крохотных кучек золота и серебра.

– Что ж, это дело сделано. Может быть, сходим куда-нибудь и поужинаем?

Ужин в одном из пабов на Ривер-стрит прошел по большей части в молчании. Клэр и Брианна сидели бок о бок на банкетке, Роджер напротив. За едой они почти не смотрели друг на друга, но от Роджера не укрылись легкие, едва заметные прикосновения – то плечом, то бедром, то пальцами.

Как бы он справился, подумал он про себя, будь это его выбор? Его или кого-то из его родителей? Разумеется, разлука затрагивает все семьи, но, как правило, навсегда детей и родителей разлучает смерть. Она неизбежна. В данном же случае все очень усложняет возможность выбора.

«Это при том, что разлука вообще дело непростое», – подумал Роджер, подцепив на вилку изрядный кусок горячей картофельной запеканки с мясом.

Когда они встали из-за стола, он взял Клэр за руку.

– Могу я попросить вас кое-что сделать для меня?

– Пожалуй, – улыбнулась она. – А что?

Он кивнул на дверь.

– Закройте глаза и выйдите за дверь. Когда окажетесь снаружи, откройте их. Потом войдите и скажите мне, что вы увидели первым.

Ее губы изогнулись в удивленной улыбке.

– Хорошо. Будем надеяться, что я первым делом не увижу полисмена и вам не придется выручать меня под залог из тюрьмы за появление в общественном месте в нетрезвом виде и неподобающее поведение.

– Главное, чтобы это не оказались утки.

Клэр бросила на него странный взгляд, но послушно направилась к двери паба, закрыв глаза. Брианна проводила взглядом мать, исчезнувшую за дверью, повернулась к Роджеру и, подняв медные брови, спросила:

– Что ты затеял, Роджер? И при чем тут утки?

– Ничего особенного, – ответил он, не отрывая глаз от входа. – Просто старый обычай. День всех святых – это тот праздник, на который испокон веку гадали, пытаясь предсказать будущее. Выйти из дома с закрытыми глазами – это как раз один из способов такого гадания. Первое, что ты увидишь, открыв их, и есть знамение ближайшего будущего.

– А утки – это плохой знак?

– Все зависит от того, что они делают, – рассеянно ответил Роджер. – Если прячут голову под крыло, это предвещает смерть. Что ее там задержало?

– Давай пойдем и посмотрим, – нервно сказала Брианна. – Вряд ли в деловой части Инвернесса множество спящих уток, но в такой близости от реки…

В тот момент, когда они дошли до двери, ее стеклянная вставка потемнела, дверь распахнулась и они увидели взволнованную Клэр.

– Вы не поверите, кого я увидела первым! – воскликнула она.

– Не утку, прячущую голову под крыло? – с тревогой спросила Брианна.

– Нет. – Клэр озадаченно взглянула на нее. – Полисмена. Я повернула направо и наткнулась прямо на него.

– Значит, он шел в вашу сторону? – спросил Роджер с непонятным облегчением.

– Ну да, пока я не налетела на него, – сказала она. – Потом мы немного повальсировали по тротуару, вцепившись друг в друга. – Она рассмеялась, раскрасневшись и еще больше похорошев, ее вишнево-карие глаза поблескивали в свете огней паба. – А что?

– Это хороший знак, – с улыбкой ответил Роджер. – Увидеть на День всех святых человека, который идет тебе навстречу, означает, что ты найдешь то, что ищешь.

– Правда? – Клэр остановила на нем загадочный взгляд, и ее лицо осветилось счастливой улыбкой. – Замечательно! Давайте вернемся домой и отпразднуем, а?

Тревога, не покидавшая их во время ужина, неожиданно рассеялась, сменившись нервным возбуждением. Всю дорогу они шутили и хохотали до упаду, а по возвращении в пасторский дом пили – Клэр с Роджером виски, а Брианна кока-колу, – провозглашая тосты за прошлое и будущее и с энтузиазмом обсуждая планы на завтрашний день. По настоянию Брианны они вырезали из тыквы потешный фонарь, который стоял на буфете, снисходительно ухмыляясь.

– Теперь у вас есть деньги, – произнес Роджер в десятый раз.

– И плащ, – подхватила Брианна.

– Да, да, да, – нетерпеливо сказала Клэр. – Все, что мне нужно, или, по крайней мере, все, что я смогла раздобыть, – поправилась она.

Немного помолчав, Клэр потянулась и взяла Бри и Роджера за руки.

– Спасибо вам обоим, – сказала она. В ее глазах блеснула влага, и голос неожиданно стал хриплым. – Спасибо. Не выразить словами, что я чувствую. Нет слов. Но… О, мои дорогие, как я буду скучать по вам!

Потом они с Бри обнялись. Клэр уткнулась головой в шею дочери, и они крепко прижались друг к другу, как будто простая сила объятий могла как-то выразить глубину их взаимного чувства.

Наконец они оторвались друг от друга, обе с глазами на мокром месте, и Клэр погладила Брианну по щеке.

– Я пойду, – прошептала она. – Остались еще кое-какие дела. Встретимся утром, малышка.

Мать приподнялась на цыпочки, поцеловала дочь в нос, повернулась и быстро вышла из комнаты.

После ухода матери Брианна снова взяла стакан с кока-колой, села и тяжело вздохнула. Она молча глядела на огонь, медленно вертя стакан в руках.

Роджер начал приводить комнату в порядок: закрыл окна, навел чистоту на письменном столе, убрал справочники, которые использовал, чтобы помочь Клэр приготовиться к ее путешествию. Он задержался у фонаря из тыквы, но тот выглядел так потешно, когда свет горящей внутри свечи пробивался через прорези узких глаз и зубчатый рот, что молодой человек не мог заставить себя потушить его.

– Вряд ли от него что-нибудь загорится, – заметил он. – Оставим его?

Ответа не было. Роджер взглянул на Брианну и увидел, что она сидит неподвижно, не сводя глаз с камина. Девушка его не слышала. Он подошел и взял ее за руку.

– Может быть, она сумеет вернуться назад, – сказал он мягко. – Мы не знаем.

Брианна медленно покачала головой, не отрывая глаз от прыгающих язычков пламени, и тихо ответила:

– А мне кажется, что нет. Она ведь рассказывала тебе, каково это. Может быть, ей вообще не удастся пройти.

Длинные пальцы беспокойно постукивали по обтянутому джинсами бедру.

Роджер бросил взгляд на дверь, чтобы убедиться в том, что Клэр уже ушла наверх, и присел на диван рядом с Брианной.

– Она должна быть с ним, Бри, – сказал он. – Неужели ты этого не видишь, когда она говорит о нем?

– Я вижу. Я знаю, что она нуждается в нем. – Полная нижняя губа задрожала. – Но… я нуждаюсь в ней!

Брианна неожиданно вцепилась руками в колени и наклонилась вперед, словно пытаясь сдержать какую-то внезапную боль.

Роджер погладил ее по волосам, дивясь мягкости сияющих прядей, которые проскальзывали между его пальцами. Ему хотелось заключить ее в объятия, отчасти ради того чтобы успокоить, но она была слишком напряжена.